С яблони-китайки облетели листья, голые ветви раскачивались на ветру. Звезд и правда немало, сколько их в далеких просторах вселенной пялятся на нас, живущих у этой своей звездочки…

Это был 1975 год, бабушке было семьдесят три. В ту ночь бабушка уснула и не проснулась. Когда я обнаружил это, тело ее было уже холодным. Возможно, это был инсульт. Да, наверное, инсульт…

Когда я обувал бабушку, я заплакал. Ножки у нее как будто состояли только из большого пальца и пятки. Сколько же дорог они прошли… А когда-то эти ножки тоже могли прыгать и скакать. Теперь всё кончилось. Может быть, ей предстоит еще одна дорога – в небесное царство, во вселенную, чтобы стать там еще одной звездой…

Сейчас всё-таки не так, как прежде. Сейчас я в любой обстановке готов признать и подтвердить: да, меня вырастила бабушка, я люблю ее, я никогда ее не забуду. А ведь она тоже по-настоящему любила новую жизнь. Хорошую жизнь любят почти все люди. У бабушки было гораздо больше причин любить этот новый строй, чем у перевоспитавшихся и исправившихся гоминьдановских военных преступников. Те, кто хорошо знал ее, нисколько в этом не сомневаются.

Конечно, эти последние несколько лет она чувствовала себя очень растерянно. Не могу простить себе одну вещь: тогда каждый вечер бабушка при свете лампы читала вслух редакционную колонку. В своей «группе по изучению диктатуры пролетариата» она была лучшей. Она читала по слогам, иероглиф за иероглифом, как раньше читали на уроках по ликвидации неграмотности. Я сидел с другой стороны стола и читал книгу. Было заметно, что какие-то абзацы она не совсем понимает – то и дело она поглядывала на меня, пытаясь уловить подходящий момент, чтобы спросить, чтобы я ей объяснил. Я нарочно притворялся, что занят, и не давал ей такой возможности. В душе я думал: «Учись-учись, старайся, усердствуй! Чем я тебе тут помогу?» Это было как раз время кампании «по отражению попыток оправдания правого уклона», а перед бабушкой лежала одна из тех самых редакционных статей, полных собачьего дерьма. Бабушка налила мне чаю. Нашла, наконец, повод.

– Ты не мог бы мне объяснить этот абзац?

– Э-э! Ты не поймешь!

– Ну если ты мне объяснишь, то, может быть, и пойму.

– Допустим, поймешь, и что? Ну? И что?!

Бабушка ясно услышала в моей интонации второй смысл. Она молча села и больше ничего не сказала. На следующий день она снова иероглиф за иероглифом сама себе вслух читала газету, не задавая мне больше вопросов. Я взглянул на нее – и голос ее стал тише, словно ей было неловко…

Старая яблоня еще жива, сквозь ее ветки видно небо и на нем – звезду. Я точно знаю, что это бабушкина звезда. Я слышал, что муравьи, когда им встречается огонь, собираются в шар и перекатываются через пламя – одни сгорят, зато другие выживут и продолжат свое движение вперед. Путь человечества вообще-то очень нелегкий. Как-то я встретил сестренку Хуэй Фэньсань – она рассказала, что из-за ошибок во время «культурной революции» ей пришлось очень туго, это потом на многое повлияло. И я тогда снова вспомнил бабушкину звезду. История мостит себе дорогу множеством несчастий и ошибок, но только так человечество становится умнее. Человечество решительно идет дальше, вперед; на этом пути опираться надо не на ненависть, а на любовь…

Подарок

Какое хорошее слово – подарок! Если смотреть вверх, то приходит в голову мысль: ведь Земля и звездное пространство Вселенной – это подарки человечеству. Опустим взор ниже: каждый листочек и каждый цветок – это подарки миру от великой природы. Дети – это подарки родителям, наши друзья – это подарки нам, а воспоминания – это подарки времени.

Сколько в этом мире существует разных способов проявить любовь – столько же и самых разнообразных подарков. Лучший подарок – это бескорыстная любовь родителей, которые воспитывают детей, передают им свою накопленную мудрость, свой трудный жизненный опыт, полученный в то время, пока они сами росли и взрослели. Лауреат Нобелевской премии по литературе Чеслав Милош так сказал в своем стихотворении «Подарок»: «Это счастливый день – я тихонько иду по дорожке в саду, мне от этого мира уже нечего больше желать». Это подарок поэта своей душе.

Говоря на эту тему, хочется также с благодарностью вспомнить Чжао Цзяхэ, профессора Института управления экономикой при университете Цинхуа. Хотя его уже больше пяти лет нет с нами, посеянные им семена добра продолжают дарить всем детям мира замечательные подарки. Направьте свои чистые помыслы на творчество, открытия, на понимание – и вы обретете достойный вас дар.

Ли Япэн

Он был кумиром молодежи, а стал бизнесменом. В 1998 году Ли Япэн сыграл главную роль в фильме «Сохранить любовь», и созданный им образ длинноволосого героя изменил массовое представление о том, каким должен быть «кумир молодых». На экране Ли Япэн играл таких персонажей, как беззаботный, раскованный Лин Хучун – последователь даосской школы Хуашаньпай, Го Цзин – мастер боевых искусств, думающий о Родине и народе. Сыграл он и «доброго молодца из Гуаньчжуна», вышедшего из глубинки и оказавшегося в гуще событий, а также создал образ мужчины среднего возраста, задавленного жизненными проблемами так, что не продохнуть. Однако даже в годы своего самого большого актерского успеха и известности Ли Япэн в душе всё равно не чувствовал себя по-настоящему актером, не был уверен, что именно это его призвание и роль в обществе. В конце концов он объявил, что покидает сферу развлечений и полностью отдается бизнесу.

И всё же самая главная роль в жизни Ли Япэна – роль отца. В 2006 году у Ли Япэна и Ван Фэй родилась дочь Ли Янь. Еще до ее рождения УЗИ показало, что у нее – «заячья губа». Ли Япэн очень волновался, места себе не находил, но всё равно считал, что эта девочка – подарок Небес. Он оберегал дочь от назойливого внимания СМИ, всегда стоял начеку, был напряжен, словно натянутая струна. Чтобы воспитать у дочери силу воли, он вместе с ней забирался в горы. Ради лечения таких же детей он основал фонд «Яньжань тяньши» («Милый ангел»). При ясном и трезвом подходе к самому себе он на разных этапах своей жизни сохранял правильные ориентиры и чувство меры.