– Нет! Мы будем в кота попадать! – кричал в ответ Восьмой.

К нам откуда-то приходил большой черный кот; мы притворялись, что это наш враг.

– И кота не трогайте! Хороший кот, не гоняйте его! – снова кричала бабушка.

Мы ничего не слышали и носились по всему двору, орали, вопили, а кот спасался бегством, забираясь на крышу.

Восьмой был очень ловок в играх. В шарики он всегда выигрывал, и выигрывал сразу помногу. Еще он умел делать сачки, чтобы ловить стрекоз, ловил их целыми пригоршнями – в каждой руке по две торчало между пальцами. Еще он отваживался в одиночку бегать до городской стены, где ловил сверчков в камнях, или мог забраться на крышу, чтобы срывать яблоки. Бабушка тут же кричала ему: «Восьмой, Восьмой! Когда же ты поумнеешь! Смотри не сломай себе шею!» Восьмой любил приходить к нам домой тайком, чтобы его мама не узнала. Бабушка всегда давала нам что-нибудь вкусненькое – сахар, по паре кусочков каждому, или печенье, по две – три штучки.

Семья Восьмого жила бедно, обычно у них такой еды не было. Мать Восьмого вечно жаловалась: «Сколько бы ни было, всё равно не хватит накормить этих голодных волчат!» Мы с Восьмым забирались на бабушкину кровать и, громко причмокивая, сосали сахар, глядя через красные и синие кусочки пленки на солнце, на деревья, на Хуэй Фэньсань, развешивавшую на дворе белье, радовались и весело хохотали.

– Восьмой! Перестань там шалить! – кричала ему Хуэй Фэньсань, делая серьезное лицо, как взрослая. У Восьмого во рту был сахар, он боялся ей отвечать.

– У нас всё тихо, – отвечала бабушка, – Восьмого у нас нет!

Бабушка очень любила Восьмого, говорила, что он искренний и добрый.

Когда пошли в школу, я и Восьмой были в одном классе. Помню, когда нас забирали в армию, семья Восьмого не могла дать ему белой рубашки, и тогда бабушка из моих двух одну отдала ему. Восьмой был так рад, что у него всё лицо стало красное. Пока рос, он всегда донашивал вещи за старшими братьями и сестрами. Утром, когда нам надо было уходить на службу в армию, бабушка позвала Восьмого и дала нам с ним каждому по пирожному и по два вареных яйца. Мать Восьмого нам подарила по вышитому носовому платку – она сама их вышивала. Она дни и ночи проводила над рукодельем и так зарабатывала немного денег для семьи.

Бабушка потом тоже стала вышивать – это мама Восьмого ее научила. Сначала мать Восьмого не верила, что бабушка действительно будет это делать, и всё тянула. А бабушка постоянно ей об этом напоминала.

– Мама Восьмого, вы же мне пообещали!

– Так вы правда будете, или как?

У матери Восьмого через плечо висели намотанные нити самых разных цветов.

– Правда буду.

– Ну ладно, погодите, приду и всё вам расскажу.

Проходило несколько дней, а мать Восьмого не приходила. Бабушка снова ей напоминала.

– Выберите время, расскажите, как вышивать!

– Так вы что, правда будете?

– Правда буду.