– Как я погляжу, ты уже проснулась, – чуть хрипловатым голосом проговорил муж. – Тебя что-то беспокоит?

– Здесь не так много места, как мне виделось изначально, – озвучила спросонья мысли.

– Уже не рада, что осталась? – язвительно спросил Марк, захлопнул книгу и положил на колени.

– Ошибаешься. Меня все устраивает. Просто если здесь так тесно, интересно, что представляют собой каюты для бедных.

– Могу устроить экскурсию, но ты придешь в ужас. Вместо кроватей у них ни матрасы, набитые соломой или початками кукурузы, и даже ни жесткие деревянные скамейки, а потрепанные гамаки, которые подвешены так близко друг к другу, что при больших волнах они сталкиваются между собой. В шторм там и вовсе невозможно находиться. Вместо шкафов – простые ящики. Воздух в таких каютах всегда спертый. Одеяла, как правило, на дырах, а канаты, на которых подвешены спальные места, скрипят так, что даже храп пассажиров не в состоянии заглушить исполняемые ими оперы. До сих пор думаешь, что здесь неуютно?

– После твоего рассказа мне стало казаться, что здесь очень комфортно, а обстановка прямо-таки располагает к отдыху, – при желании он мог расслышать нотки иронии в моем голосе.

– Вот и хорошо. Я не стал будить тебя к обеду, взял в буфете всего понемногу. Надеюсь, что-нибудь придется по вкусу, – указал Марк кивком на стоявший на сундуке серебряный поднос. Его-то я и не приметила при осмотре каюты.

Желудок болезненно сжался в комок, едва я принюхалась и нос уловил аппетитные запахи, а воображение, не знавшее пощады, начало подбрасывать картинки моих любимых блюд.

– Благодарю. Ты необычайно заботлив.

С легким смущением сбросив с себя одеяло, я свесила ноги и как можно грациознее в одной тонкой сорочке прошлепала босыми ногами к дорожной сумке, в которой лежало единственное сменное платье. Прожигающий взгляд Марка незамедлительно последовал за мной. Выбранная тактика имела успех.

– Капитан расспрашивал меня о тебе, – нарушил Марк молчание, как только я закончила возиться с нарядом. – Что за небылицу ты ему рассказала? Какой я тебе брат?

Ранее спокойному и сдержанному Уэсту не удалось скрыть раздражение, и этот меня позабавило. Неужто ревнует?

– Родной, – с широкой улыбкой отозвалась я и, заметив хмурый взгляд Марка, начала оправдываться: – А что мне оставалось? Скажи я, что ищу супруга, он бы не стал помогать. У вас же это… мужская солидарность.

– Тебя хоть немного заботит, что пропустила сегодня похороны? – сменил он резко тему разговора.

– Нисколько. Во-первых, ты жив, во-вторых, я не знала того, кого с почестями лэрда проводили в последний путь, а в-третьих, ничего нового я бы там не увидела. Поэтому нет, не заботит. И давай не будем об этом. Лучше расскажи, какой у нас план.

Марк уступил мне стул, придвинул поднос и снял с него крышку. Еда выглядела довольно аппетитно.

– Он прост. В крупном порту мы сойдем на берег, найдем портальный зал и переместимся в Дариттон.

– Сразу в Дариттон?! – изумленно воскликнула и едва не выронила вилку, которую к тому времени взяла в руку. – Ты хоть представляешь, во сколько нам обойдется подобное перемещение?! По тысяче за каждого, не меньше!

– Странная ты, Элейн. То закрываешь глаза на условие в завещании, зная, что останешься ни с чем, то переживаешь из-за пары тысяч. Прости, но я не выдержу два месяца на этой посудине. Меня постоянно преследует мысль, что она вот-вот развалится. Хочешь, оставайся, – повел Марк плечом, словно ему не было до меня никакого дела.

– Ну уж нет! Куда ты, туда и я! – возразила и приступила к запоздалому обеду, состоявшему в основном из тушеных бобов с мясом. – А дальше что?