— Анатолий Семёнович, здрасьте. Это Брагин. Можно к вам подбежать на секундочку?
Он обрушивает на меня лавину матерщины.
— Ой-ёй, я всё понял, — усмехаюсь я. — Минут через десять буду.
— Чего там? — спрашивает Куренков.
— Да, похоже, прилетело уже. Злой, как собака. Матерится. Может бухнул, не знаю. Ещё звоночек сделаю?
Не дожидаясь ответа, я снова кручу диск телефона. Лида, в отличие от Артюшкина, отвечает сразу.
— Алло? — говорит она тревожным голосом.
— Лид, привет. Это я.
— Ты где был?! Я жду-жду! Мне тут уже Баранов звонил… Извинялся…
— Ну вот, видишь. Хорошо же. Лид, не было возможности, правда. Потом расскажу. Слушай, обо всём поговорим утром. Я за тобой заеду… Э-э-э… Позвони в справочную и узнай, во сколько самолёт на Москву. Я приеду за два часа до вылета. Будь в мундире, намытая и начищенная. Мы с тобой в командировку едем. Алло! Ты ещё здесь?
— Ты разыгрываешь меня? Что за шуточки?
— Нет, это не розыгрыш. Завтра всё объясню. Готовься. Личные документы не забудь. Будет одна ночёвка в столице, — я кладу трубку и добавляю. — Если не посадят. Да, товарищ подполковник?
Он усмехается.
— Вот вы такой молодой, — говорю я, ставя телефон на место, — а уже подполковник. Это значит что? Это значит у вас впереди сумасшедшая карьера. И у дочки вашей. Погнал я к Артюшкину, короче. Работаем!
Артюшкин оказывается вдрабадан пьяным.
— Брагин! — приветствует меня капитан, выдувая облака сизого дыма. — А я вот знаешь что делаю?
— Знаю, конечно. Поэтому и пришёл.
— Нихера ты не знаешь. Садись. Я тут готовлюсь Каховского выпускать.
— То-то, я смотрю вы на бровях. Не можете решить, задушить его собственными руками или пойти на сделку с совестью? Генерал Троекуров звонил?
— Ора-ал, — пьяно машет головой табачный капитан. — Сказал, жопу мной вытрет. Представь только! Мной!