— Борщ у меня! — строптиво отвечает жена и, поджав губы, подходит к кастрюле. — Важный разговор… Шары-то залить велика важность…

— А-ну! — хрипит он.

Проверив борщ, она уходит.

— Бабы… — хмурится майор.

— Следующий вопрос, — говорю я и вытаскиваю из кармана пачку пятирублёвок и одну сотенную купюру. — Шестьсот рублей хотят вернуться в свой дом.

Он замирает, пожирая деньги глазами.

— Но это не просто так, — продолжаю я. — Для этого надо кое-что сделать.

— Что сделать? — хмурится он.

— Нужно начать проверку на мясокомбинате. Очень серьёзную… но не настоящую.

— То есть? Щас не понял.

— Начать серьёзно копать, чтобы директор схватился за жопу. Чтобы заволновался.

— А там есть куда копать? — спрашивает Баранов.

— Ну, естественно. Везде есть, куда копать. Но те, кто копает в нужном направлении, получают чины и баблос. Это их отличает от всех остальных.

— Баблос? — переспрашивает майор.

— Ага, — подтверждаю я и постукиваю указательным пальцем по пачке денег.

— А, ну да…

— Вилен Терентьевич, — говорю я как можно более проникновенно и дружелюбно, хотя, честно говоря, не особенно симпатизирую этому парню. — Я предлагаю дружбу и взаимовыгодное сотрудничество, сорри за клише.

— А?

— Давай забудем все обиды и недоразумения, закопаем топор войны и пойдём в светлое будущее с высоко поднятыми головами.

— Согласен! — горячо поддерживает он мой призыв и протягивает руку.