– произошло 100-процентное увеличение постройки кораблей;
– на 800 процентов расширились части, предназначенные для ведения специальных операций и противопартизанской борьбы.
Администрация Дж. Кеннеди пошла на дальнейшее расширение ракетно-ядерного арсенала США. Теперь, спустя более чем четверть века доступны абсолютные цифры – администрация Д. Эйзенхауэра, которую Дж. Кеннеди поносил как «отставшую» в военной подготовке, увеличила количество ядерных боевых головок в американских арсеналах с 6 тысяч в 1958 году до 18 тысяч в 1960 году. При Кеннеди к 1962 году их накопили 26 500! Дело было не только в количественном увеличении, претерпела резкие изменения качественная сторона: межконтинентальные баллистические ракеты «Минитмэн» на американской территории укрывались в стартовых шахтах под землей. Подводные лодки с атомными двигателями несли ракеты «Поларис». Эти меры имели в виду обеспечить неуязвимость и рассредоточить ракетно-ядерный потенциал США.
Весной 1962 года журнал «Сатердей ивнинг пост» опубликовал чрезвычайно важное интервью президента С. Олсону: «Основная задача большой стратегии Кеннеди, которая сейчас начинает явственно вырисовываться, может быть сформулирована в нескольких словах: цель, которую ставит перед собой Кеннеди, заключается в том, чтобы обеспечить себе «выбор» при том изменившемся положении, с которым столкнулись США. «Выбор» – вот решающее слово. Президент… терпеть не может, когда ему связывают руки. Основная цель большой стратегии Кеннеди состоит в том, что США сами должны выбирать способ ответа, не допуская, чтобы нам навязывали такой выбор. Все вытекающие отсюда принципы стратегии и предназначены для достижения этой цели».
В беседе с Олсоном Кеннеди подчеркнул, что правительство отнюдь не рассматривает эти «силы сдерживания» как пассивный груз арсеналов. Разумеется, говорил президент, «при определенных обстоятельствах мы должны быть готовы к применению ядерного оружия с самого начала, каковы бы ни были последствия, например, в случае великого конфликта в Западной Европе. Однако если придется применить это оружие, важно сохранить контроль над его использованием и гибкость в этом деле, надо иметь выбор». И с замечательной последовательностью президент продолжал: «При известных обстоятельствах мы, возможно, проявим инициативу». Итак, превентивная война?! Разумеется, сразу же за опубликованием интервью П. Сэлинджер от имени Белого дома сделал соответствующие оговорки.
Разбухание ракетно-ядерного потенциала США не вносило качественных изменений в предшествующие военные программы Вашингтона, нашедшие наиболее яркое выражение в доктрине «массированного возмездия». Кеннеди, как и его послевоенные предшественники в должности, вооружался для Армагеддона – уже к исходу президентства в результате полетов У-2 количество целей на территории Советского Союза, подлежавших ядерному уничтожению, повысилось с 3 до 20 тысяч. Но новые ядерные боеголовки, ракеты и прочее ни в малейшей степени не способствовали «повороту течения» – попыткам добиться, не переводя дыхания, изменения хода международных событий в пользу США, о чем неустанно хлопотал президент.
Как писал профессор У. Ростоу: «В начале президентства Кеннеди обстановка, в особенности во внешних делах, мне представлялась следующим образом: наша задача – вкатить автомобиль с плохими тормозами на гору. Машина медленно скользит вниз. Если приложить большую силу, удастся постепенно замедлить сползание и остановить машину. Не ослабляя прилагаемую силу, можно заставить автомобиль двинуться вперед и в конце концов втащить его на гору». Иными словами, ни минуты пассивности – действовать и действовать. Отсюда другая сторона доктрины «гибкого реагирования» – расширение обычных вооруженных сил, в первую очередь специальных контингентов, предназначенных для борьбы с национально-освободительным движением. Введение их в действие, когда и где найдет нужным правительство.
Когда Кеннеди принял бразды правления, американская армия насчитывала11 дивизий и 2 бригады, к 1965 году в результате реализации его указаний Соединенные Штаты располагали 16 дивизиями и 10 бригадами. Резко возросла мобильность частей и соединений, которые за относительно небольшой срок могли быть переброшены в отдаленные районы земного шара.
Разница в подходе к военным делам между администрациями Эйзенхауэра и Кеннеди в этом отношении была разительной. Министр обороны США в середине 50-х годов Ч. Вильсон настаивал: «Мы не можем позволить себе вести ограниченные войны. Мы должны вести только большую войну, и, если вспыхнет вооруженный конфликт, он превратится именно в такую войну». На что Кеннеди возразил: «Мы загнали себя в угол; перед нами выбор – все или ничего, уничтожение мира или капитуляция». На взгляд Кеннеди, решимость и способность США вести ограниченные войны обычными вооруженными силами начисто ликвидируют стратегический тупик.
Мысли эти не принадлежали исключительно президенту, он взял на вооружение идеи, высказанные в конце 50-х годов критиками правительства Эйзенхауэра, а также мобилизовал под знамена своей администрации самих носителей этих идей. Толпы обычно неряшливо одетых профессоров наводнили святая святых – военное ведомство, вызывая отвращение профессиональных военных. «Вместе с другими военными на активной службе или в отставке, – писал в 1963 году бывший начальник штаба ВВС США генерал Т. Уайт, – я глубоко не доверяю этим покуривающим, мудрствующим интеллигентам, наводнившим столицу. Я не верю многим из этих сверхсамоуверенных молодых профессоров, математиков и других теоретиков». Конгрессмен Э. Хеберт, как эхо, отозвался: «Военные имеют годы опыта, видели врага на поле брани… а эти новички из интеллигентских кругов никогда не слышали выстрела». Критика не произвела ни малейшего впечатления ни на Кеннеди, ни на Макнамару, уверовавших в доктрину «гибкого реагирования», созданную теоретиками. Потом станет известным – ревностными служителями ЦРУ.
Личным проектом президента, подсказанным мыслителями описанной разновидности, было чудовищное расширение войск особого назначения, предназначенных для противопартизанских действий. Кеннеди старательно изучал соответствующую литературу. Центр подготовки этих частей – Форт-Брагг, штат Северная Каролина, при Кеннеди достиг внушительных размеров. Аналогичные центры были развернуты в Панаме, на Окинаве, в Южном Вьетнаме и ФРГ. Там обучались не только американцы, но и солдаты союзных США армий.
Президент, дабы поднять боевой дух войск особого назначения, вернул им право носить зеленые береты, отмененные было Пентагоном. «Мне они нравятся, – заявил он. – Мы чем-то должны отличать эти войска. Мой отец носит берет по сей день». Сделав смотр подтянутым головорезам в Форт-Брагге, президент восхитился их выправкой и бравым видом. Немедленно строгий приказ по вооруженным силам: штабным офицерам заняться физподготовкой. Штату Белого дома предписано – каждому спустить по пять фунтов веса.
Кеннеди настаивал, что борьба против национально-освободительного движения должна носить комплексный характер: без учета политической обстановки военные средства окажутся бессильными. Основной путь предотвращения партизанской войны, по его мнению, заключался в «контролировании температуры воды», с тем чтобы рыбы-партизаны не размножались. Для эффективной работы против партизан необходимо укрепить политические, экономические и социальные основы режимов, которые лизали языки пламени партизанской борьбы. Пробным камнем ученой стратегии Кеннеди был избран Южный Вьетнам, на который градом обрушились теоретически безупречные меры. Разработанные теми, кого Д. Халберштам уместно обозвал уже в названии своей книги о войне США против народа Вьетнама «Самые лучшие и умные».
Еще в 1951 году конгрессмен Дж. Кеннеди побывал в этой стране. Вернувшись в США, он в пух и прах раскритиковал французов и высказал здравые мысли. «В Индокитае, – говорил он, – мы связали себя с отчаянными попытками Франции сохранить остатки империи». Он засадил Жаклин за дело – переводить для него с французского книги о Вьетнаме. Разумеется, он почитывал не только переводы супруги, а проглотил массу литературы и подковался теоретически. В речи 9 марта 1954 года он даже высказался за «продолжение войны и доведение ее до победного конца». Но обстановка стремительно менялась – французские колонизаторы оказались на грани банкротства. В 1954 году, когда силы освобождения добивали колонизаторов, в США раздались голоса – необходимо послать в Южный Вьетнам американские войска. Кеннеди стремительно исправил свои взгляды.
Он разгневанно говорил 6 апреля 1954 года: «Я убежден до глубины души, что американская военная помощь в Индокитае, вне зависимости от ее размеров, не может победить…«врага народа», имеющего симпатии и тайную поддержку этого самого народа… Если США односторонне вмешаются и пошлют войска на самый трудный по природным условиям театр в мире, мы окажемся в куда более трудном положении, чем в Корее». Противоречивые убеждения Дж. Кеннеди о Вьетнаме до прихода в Белый дом привели в отчаяние американских исследователей. Как заметил знаток вопроса Т. Дрейпер: «Легкость, с которой можно цитировать Кеннеди против Кеннеди, указывает на опасность и трудность судить о политике того, чей стиль считается важнее его существа» 28. Как бы там ни было, в 50-х годах американские войска не были отправлены в Южный Вьетнам, но поставленная там у власти клика Нго Динь Дьема пользовалась практически неограниченной поддержкой США. Однако антинародный режим, получивший сотни миллионов долларов из-за океана, не смог остановить освободительную борьбу.
Научно-исследовательская группа по Вьетнаму, одна из многих учрежденных Кеннеди, предложила провести в стране широкую программу военных и социальных реформ, гарантируя по завершении их победу через полтора года. В начале 1961 года Кеннеди утвердил ее рекомендации, а в мае в Южный Вьетнам отправился вице-президент Л. Джонсон в сопровождении С. Смита с супругой, сестрой президента Джейн. Вице-президент публично уподобил жалкую марионетку Нго Динь Дьема Уинстону Черчиллю Азии, по государственному обсудил с ним дела, а в Вашингтоне в полном соответствии с мнением начитанного президента доложил: опасность в Южном Вьетнаме исходит не от коммунизма, «а от голода, невежества, бедности и болезней. Мы должны, вне зависимости от применяемой стратегии, вести главное наступление против этих врагов, творчески использовав наши научные и технические возможности».
По наущению американцев Нго Динь Дьем занялся реформами – сотни тысяч крестьян сгонялись за колючую проволоку, создавался пояс «укрепленных деревень». Очередная миссия из США. Глава ее – генерал М. Тейлор, уже на действительной службе, и профессор У. Ростоу явились в Сайгон в конце 1961 года. Выдающиеся деятели не обратили внимания на «реформы», а изучили военное положение. М. Тейлор рекомендовал направить в Южный Вьетнам помогать в войне против патриотов 10 тысяч американских солдат.
Предложение затронуло чувствительные струны в сердце президента: с высот рафинированной доктрины «гибкого реагирования» миссия спустилась на низменную почву – опять солдаты! «Они хотят послать туда американские войска, – заявил он. – Они говорят, что это необходимо для восстановления доверия и поднятия морали… Хорошо! Солдаты промаршируют под барабанный бой, их встретят ликующие толпы, пройдет четыре дня, и все забыто. Тогда нам скажут – давайте еще солдат. Как пьянство. Глоток, опьянел, отрезвел, нужен еще глоток. Война во Вьетнаме может быть выиграна только как их война. Стоит превратить ее в войну белого человека, и мы потерпим поражение, как французы десять лет назад».
Отличные слова! Все понимал президент, по государственному реагировал на события. Только когда он въехал в Белый дом, во Вьетнаме было менее 700 американских военнослужащих, а осенью 1963 года – 16 тысяч. Их именовали «советниками». В 1961 году был убит один «советник», в 1962 году – 32, в 1963 – 71. От «советов» в учебных центрах они очень быстро перешли к участию в боевых действиях.
Практика определенно расходилась с теорией. Если так, рассуждал президент, пусть никто об этом не знает. П. Сэлинджер, которому по долгу службы приходилось иметь дело с прессой, отвел десятки страниц в своей книге рассказу о том, как Дж. Кеннеди затыкал рот журналистам, писавшим с полей боев в Южном Вьетнаме. «Одна история, – отмечал П. Сэлинджер, – особенно взбесила президента. Пришло сообщение, что в бою было сбито восемь американских вертолетов. То было преувеличение, в действительности было сбито пять машин. Но новые сообщения о широком и растущем участии США в войне во Вьетнаме крайне тревожили правительство». Кеннеди поступил просто: инструкцией госдепартамента № 1006 от 21 февраля 1962 года была введена строжайшая цензура на сообщения из Южного Вьетнама.