– Все вы тут играете в игрушки, – усмехается Захаров. – Точно как в детстве. Машете водяными пистолетиками.

– Но почему… Как вы узнали? – запинается Антон. – Почему притворялись?

– Никогда бы не поверил, – морщится тот, – что ты, Антон, предашь семью, захочешь убрать меня. Я же именно тебя собирался сделать наследником. – Захаров оглядывается на дедушку: – Получается, никто больше не ценит семейные узы?

Дед молча переводит взгляд с меня на брата. Антон делает два шага по направлению к дяде. Лицо у него перекосилось. Баррон подбирает нож и вертит его в руках, выкидывая и вновь убирая лезвие. Я перекатываюсь набок и наконец умудряюсь подняться на колени, скользя в луже фальшивой крови.

– Вам не уйти отсюда живым, – Антон делает Баррону знак рукой.

У меня в рукаве остался последний козырь, зато какой. Я встаю. Точно как тогда, на крыше Смит-Холла – стоит чуть оступиться, и ты покойник.

– Я тебя не боюсь, – Захаров смотрит на племянника. – Чтобы вот так убить человека, требуется мужество. У тебя кишка тонка.

– Заткнись. Баррон, отдай нож. Я покажу ему.

Лила бросается к Антону, но Захаров успевает схватить дочь за руку.

– Я убью тебя! – кричит Лила двоюродному брату, ее губы скривились в презрительной усмешке, в глазах горит огонь.

Баррон улыбается и наставляет нож на Антона.

– Убери, – Антон отталкивает его руку. – Чего ты ждешь? Отдай нож.

– Я все делаю правильно. Извини.

С глубоким вздохом я захлопываю мышеловку:

– Мы уже давно обо всем договорились с Захаровым, правда, сэр?

Отец Лилы смотрит на меня тяжелым взглядом. Сыт уже, наверное, по горло моими фокусами, но сейчас важнее всего нож. Он еще крепче сжимает руку Лилы.

– Правда.

Баррон кивает.

– Не может быть. – Антон поворачивается к брату. – Почему? Если даже ты решился подставить меня, то Филипа уж точно бы не подставил.

– А он с нами заодно, – Баррон крутит в руках нож, и лезвие ярко поблескивает в электрическом свете.