– Филип никогда бы меня не предал, никогда! Мы вместе все спланировали много лет назад.

– В таком случае, – пожимает плечами Баррон, – где он сейчас? Почему не здесь, не с тобой?

Племянник Захарова оглядывается на меня.

– Не может быть.

– Почему же? – Лила тоже бросает мне быстрый взгляд. – Только тебе можно предавать? Думаешь, врать умеешь ты один?

Антон в замешательстве пытается решить, что делать дальше.

– Нужно было удостовериться, что ты действительно собрался убрать главу клана, – Баррон говорит уверенно, без малейшей запинки.

– Идиот, он же тебя убьет, – голос у Антона потерянный. – Ты просчитался – похитил его дочь, и теперь ты покойник. Мы все покойники.

– Нас он простил. Мы с Филипом заключили сделку. Важнее всего было доказать твое предательство. Мы-то никто, а вот ты – его племянник.

Захаров с фырканьем качает головой и отбирает у Баррона нож. Только сейчас я понимаю, что все это время задерживал дыхание.

– Антон, – Захаров неохотно выпускает руку дочери, – ты остался один. Пора признать поражение. На пол. Лила, позови Стенли, скажи, тут кое с чем надо разобраться.

Она вытирает руки о платье и идет к дверям, не глядя никому из нас в глаза. Я пытаюсь поймать ее взгляд, но тщетно.

Зато Захаров смотрит прямо на меня и кивает. Он отлично понимает, что я его переиграл, хотя и не понимает, как именно. Кажется, я продемонстрировал свои способности во всей красе.

– Спасибо, Баррон. И, конечно, Кассель, – благодарит он нас сквозь зубы. – Идите с Лилой и подождите меня на кухне. Мы еще не закончили. Дези, проследи, чтобы никто никуда не разбежался.

– Это все ты, – шипит Антон. – твоя работа! Все из-за тебя.

– Ты сам сделал из себя идиота, – наверное, мне следовало промолчать, но я уже не очень хорошо соображаю, да и голова идет кругом от облегчения. К тому же язык за зубами держать я никогда не умел.

Антон бросается вперед, а я не успеваю увернуться. Мы падаем и выламываем дверь в одну из кабинок, я стукаюсь головой о кафель. Дедушка хватает его за шею, словно собирается оттащить. Но как оттащить такого бугая?

Противник бьет меня кулаком в скулу. Я ударяю его головой, в глазах темнеет от боли. Он выгибается, замахивается снова, но тут взгляд его тускнеет, и на меня обрушивается тяжелое обмякшее тело.

Изо всех сил извиваясь на грязном полу, пытаюсь вылезти из-под него. Губы у Антона синие, лицо побелело.

Мертв. Он мертв.