Я недоуменно таращусь на труп. Лила подходит и вытирает мне рот обрывком туалетной бумаги, а я даже не заметил кровь.

– Лила, – командует Захаров, – иди же. Мне нужно, чтобы ты позвала Стенли.

– Сам себя не боишься перехитрить? – спрашивает она шепотом и отправляется выполнять поручение отца.

Дедушка аккуратно держит запястье правой руки, прижимая ее к груди.

– Ты как? – опираясь о стену, я с трудом встаю на ноги.

– Со мной все будет в порядке, только бы выбраться из этого проклятого туалета, – отвечает дед.

На правой руке у него нет перчатки, ноготь на безымянном пальце потемнел, и чернота стремительно распространяется дальше.

– Ох…

Он только что спас мне жизнь.

– Что? – смеется старик. – Не думал, что я еще на такое способен?

Да, стыдно признаться, я и правда забыл, что он мастер смерти. Всегда считал, что это все в прошлом, но дед прикончил Антона одним прикосновением, просто дотронулся и убил.

– Надо было все мне рассказать, я бы помог. Я подслушал их разговор в ту ночь, когда меня напоили снотворным.

– Лила, Баррон, – распоряжается Захаров, – пошли. Пусть Кассель и Дези приведут себя в порядок. Но никуда не уходите.

Я киваю.

– Тебе многое придется объяснить, – ворчит дед.

Все еще прижимаю к щеке обрывок туалетной бумаги. Настоящая кровь из разбитого рта капает на рубашку, прямо на пятна фальшивой крови. Оглядываюсь на труп Антона.

– Ты думал, я все еще под действием проклятия памяти? Именно поэтому пытался увести из ресторана?

– А что мне было думать? Как я должен был догадаться, что вы трое состряпали такой путаный план? Да еще и Захарова подключили.

– Ничего подобного, – ухмыляюсь собственному отражению. – Я просто подделал блокноты Баррона. Он ведь верит всему, что там написано. А что еще ему остается с такой-то потерей памяти?

Вот чем я занимался последние два дня, вернее, две ночи. Я так хорошо знаю его почерк, что подделать все записи не составило труда, страницу за страницей. Выдумал для Баррона новую жизнь, в которой он спасал главу клана, ведь это был отец Лилы. Жизнь, в которой мы с братьями работали вместе, преследуя благородные цели. Лучше всего получается врать, когда и сам рад поверить в собственную ложь.