Когда мы подлетели к обломанной террасе, мои друзья стояли на краю, в полном шоке вглядываясь вниз, мать Зутти хваталась за сердце, а Курвинда бочком ползла к выходу.

— Стоять! — гаркнул я на неё и велел ошарашенным товарищам: — Ну-ка, бросайте её мне. И вон ту штуку тоже.

Через минуту я уже набирал высоту с косоглазой поперёк седла и костлявой головой её мамаши в руке. Шикшни с экранами наготове суетились вокруг, пытаясь поспеть за скоростью чудища. Мы летели в самую гущу схватки, где, по моему чутью, находилась лазурная бабка.

Однако сражающиеся на балконах и за выбитыми стёклами в ближних помещениях дворца поначалу даже не обратили никакого внимания на ещё одного дракона, что парил на расстоянии неподалёку. Пришлось это внимание привлекать.

— Эй, госпожа императрица! — заорал я. — Покажите сюда своё императорское величество, не трусьте!

С крыльев моего зверя сорвалось несколько огненных снопов, эффектно расчертив свежий утренний воздух.

Противники обеих сторон один за другим останавливали бой, чтобы поглазеть на меня. Грохот магических ударов затих, вместо него поднялся взволнованный гомон. На один из балконов в сопровождении четырёх стражниц ступила женщина — вовсе не старуха. В возрасте, но моложавая и подтянутая, в длинном бирюзовом платье и белых кожаных доспехах. Сняла серебристый шлем — коса тёмных волос затрепыхалась на ветру.

Я размахнулся, но передумал — не готов был заниматься метанием такого ненадёжного снаряда в ветренную погоду. Вместо этого вручил ношу одному из шикшней — тот охотно и проворно доставил её по месту назначения и уронил под ноги императрице.

— Ещё одна у меня! — выкрикнул я, сажая Курвинду в седле перед собой и прижимая лезвие кинжала к её горлу. — Сдавайтесь, госпожа. Велите своим людям сложить оружие.

Курвинда тихонько хихикнула.

— Чего ты? — зашипел я на неё.

— Да ей пофиг, Руто.

— Что?..

Императрица молча подняла руку вверх — и опустила.

Тело пронзило болью. В глазах потемнело. Мир перевернулся и полетел куда-то к чертям.