Толстая тетка с большим начесом на голове окинула ее зорким глазом.

– А не стыдно попрошайничать? Небось, мама с папой есть, а ты тут стоишь, побираешься.

Ира съёжилась, как осенний листочек, и пролепетала:

– Я… я потеряла кошелек и не могу доехать домой.

– Потеряла кошелек? А ну-ка покажи, что у тебя в карманах.

Не успела Ира оглянуться, как тетка уже вывернула ее карманы и нашла десять копеек.

– Ах ты, дрянь такая! Еще врешь! Я вот тебя сейчас в милицию сдам.

И она крепко взяла Иру за руку и потащила по улице.

– Пустите, тетенька, пустите! Я не хочу в милицию.

– А вот будешь знать, как врать и попрошайничать! Милиция, милиция, – закричала она.

Поблизости раздался милицейский свисток, и милиционер, как разжатая пружинка, выскочил из-за угла…

Из отделения милиции Иру забирала бабушка. Она пообещала, что ничего не расскажет маме с папой.

Теплым апрельским днем, гуляя анфиладой проходных дворов рядом со школой, одноклассницы Ира Богуш, Таня Новицкая, Галя Кляпнева и Вера Беликова забрели в небольшой дворик, в котором никогда раньше не были. В центре дворика находилась детская площадка со скамейкой, и Беликова, крупная светловолосая девочка с двумя косичками, предложила:

– Пошли, сядем на скамейку. Я вам свои рисунки покажу.

Это было интересно. Вера занималась в художественной школе и неплохо рисовала. Девочки сели на скамейку, и Беликова, достав из портфеля папку, стала показывать карандашные наброски.

– А как ты это все рисуешь? Это ведь так трудно! – сказала Ира Богуш.

Беликова собиралась уже ответить, как вдруг словно остолбенела. В окне второго этажа она увидела странную картину. Возле окна стоял совершенно голый дяденька с черной шевелюрой вьющихся волос. В стекле отражалось небо, частично смазывая картину, однако было видно, что в руке он держал большую толстую сосиску и крутил ею. Напротив окна через двор находилась глухая стена другого дома, и так как во дворе, кроме девочек, никого не было, никто не мог видеть, что происходит в окне. Увидев, что девочка его заметила, он поманил ее рукой и плотоядно сверкнул металлическими зубами.

Кляпнева, Богуш и Новицкая, глядя на Беликову, тоже обернулись в ту сторону, куда она смотрела.

Богуш обомлела, вытаращила глаза и спросила:

– А что это он с сосиской делает?