Когда они оказались на улице и отдышались, практичная Кляпнева подсказала:
– Надо найти милиционера и все ему рассказать.
– Точно, – поддержала Богуш.
Девочки оглянулись по сторонам и невдалеке увидели стража порядка, пьющего из автомата газированную воду.
– А что мы ему скажем? – спросила Новицкая.
– Я знаю, что, – сказала Кляпнева. – Пошли.
Они подошли к милиционеру, и Галя Кляпнева сразу перешла к делу:
– Дяденька милиционер, дяденька милиционер! Мы шли домой, а там голый дядька в окне. Мы не можем пройти через двор. Мы боимся.
– Что? А вам не показалось, мелюзга речная? – улыбнулся милиционер, наклонившись к девочкам.
– Нет, не показалось. Он такой черный, кудрявый, – добавила Кляпнева.
– И это дело показывает, – с ужасом в голосе сказала Беликова.
– Какое дело? – ничего не понял милиционер.
– Ну, это самое…
– Чего? А ну пошли, разберемся, – смекнул милиционер, и они все вместе снова отправились в злополучный двор.
Милиционер глянул на окно и определил парадное. Поднялись на второй этаж. Должно быть, квартира справа. На двери висел звонок, под которым находился целый список с фамилиями жильцов: Скопа – звонить 1 раз, Цыгрик – 2 звонка, Сидоров – 3 звонка, Фельдман – 4 раза…
Милиционер на секунду задумался и позвонил один раз. Прислушался – тишина. Он снова позвонил, но теперь два раза. Что-то где-то хлопнуло и зашуршало. Затем защёлкали замки, и дверь приотворилась. Через цепочку ржавым голосом древняя старушка спросила:
– Вам кого?
– Участковый Петренко, – отрапортовал милиционер и приложил руку к фуражке.
– Ну чего тебе, милок? Подожди, сейчас открою.
Бабуля сняла дверь с цепочки и впустила милиционера в темный, заставленный хламом коридор. Девочки жались за его спиной.