Именно социальные отношения наряду с созданием экономической базы и развитием социального государства, а также развитие не только личности, но и коллективов является той чертой новой идеологии, которая отличается от западных обществ, где в основу положено развитие индивидуума и приоритет личного над общественным. Индивидуалистическое общество с культом потребления не смогло сделать своих членов более счастливыми, отсюда высокий рост депрессий в западном обществе. Человек – это социальное существо, поэтому всестороннее развитие самых разнообразных коллективов и личности, которая может выполнять в этом коллективе самую разнообразную роль – от его руководителя до творческой единицы – это то отличие, которое обеспечит жизнерадостный настрой и развитие общества. Главным конструктивным элементом общества и государства является семья, сохраняющая традиционные нравственные ценности. Коллективы есть, конечно, и на Западе, но в них зачастую преобладает жёсткий дух индивидуализма и соперничества, который большинство американцев называет «крысиными гонками».
При социализме был достигнут большой уровень взаимопомощи, внимательного и доброго отношения между людьми. Сейчас в новых, более жёстких условиях капитализма возник запрос на справедливое общество, на выстраивание отношений с государством, с окружающим миром, между людьми. Новая задача государства – не контролировать и принуждать (это только для людей, нарушающих закон), а заботиться о всех членах общества, об их экономическом благополучии (социальное государство), но не только. Это социальное благополучие должно включать, помимо стандартных составляющих – медицины, образования, пенсионных доходов, также стимулирование участия людей в волонтёрской работе, разных клубах, кружках с целью обеспечения морального и нравственного развития. Инициатива должна исходить снизу, но государство должно её поддерживать. Новая идеология – это большая вовлечённость государства в разные социальные начинания, их поддержка; революция сознания, направленная на благо общества.
Сознание людей может обрабатываться разными вредоносными идеями, результатом которых может быть, например, развал страны или превращение детей, молодых людей в зомби, проводящих за компьютерными играми или в социальных сетях целые дни, а также посещающих сайты сомнительного содержания, которые популяризируют самоубийства или даже просто банальное потребительство. Такого ещё не было в прежней истории, и страна, которая сможет этому противостоять наиболее эффективно, сможет добиться нормального развития.
4.3. Религия и её роль в морально-нравственном воспитании и решении социальных проблем общества
Религия и, в частности, православие играет, несомненно, большую роль в морально-нравственном воспитании; все религии в плане морали имеют много общего и опираются на божеские заповеди. Религия была создана человечеством для решения вопросов морали. Ф.М. Достоевский говорит о русской душе как носительнице «истинной христианской веры»: «отрицающий народность отрицает и веру. Именно у нас это так, ибо у нас вся народность основана на христианстве»[8]. B современном обществе в России не только православие, но и все другие религии, прежде всего мусульманство, как вторая по массовости религия, должны служить воспитанию добропорядочных, честных людей. Следует отметить, что сейчас в России воцерковленных всего 3 %, причём это число не меняется уже 20 лет, хотя большинство уважает церковь и живёт по её заповедям. B четвертом классе школьникам преподают «Основы религиозных культур и светской этики»; родители могут выбрать основы одной из четырёх религий или основы светской этики, мировые религиозные культуры. Морально-нравственное, патриотическое воспитание, с моей точки зрения, должно быть основой этого класса.
А ещё хочется сказать о роли монастырей. В монастырь идут люди, которым идти больше некуда – безработные, различные аддикты. Монастырь посылает на лечение людей, которые в этом нуждаются, и в монастыре существует строгие правила, чтоб жизнь должна быть трезвой, без наркотиков и проч. Берут туда только православных; я считаю, что монастыри должны расширить свою милость и для людей других религий, поскольку все они – граждане российского государства, и помощь должна быть для них, как во времена Петра I, когда монастыри принимали инвалидов-солдат вне зависимости от их религии. Учитывая то, что монастыри занимаются и сельскохозяйственной деятельностью, и различным прикладным трудом, лишние рабочие руки людей, которым некуда деваться, – это лучший вариант, чем если бы они стали бездомными.
Проблемы нравственного выбора, истинной веры, взаимоотношений личности и социума, а также лучшего устройства общества – вечные. Черпать идеи нравственности, выбора, устройства общества, взаимоотношения человека и государства можно и у русских православных философов, для которых это были основные вопросы. Одной из основных идей у Василия Розанова, как и у некоторых других русских философов, была идея индивидуализма. Мне кажется, индивидуализм необходим, если ты развиваешь что-то принципиально новое, может быть, отрицая какие-то прежние достижения в философии, науке или каких-то приложениях – это должно приветствоваться, поскольку именно это обеспечивает прогресс. Гегелевское единство и борьба противоположностей порождает то, что всё хорошо в меру. И, с моей точки зрения, абсолютный индивидуализм, как он часто трактовался у Розанова, – не нужен; идея коллективизма, общественного духа порождает гармоническое развитие общества.
Надо отметить, что русские философы разных направлений сходились во мнении о том, что нравственность является основой русской культуры. Так Николай Бердяев писал: «В России нравственный элемент всегда преобладал над интеллектуальным». Николай Бердяев был большим сторонником индивидуализма, с его критикой России, православия и особенно Московского царства, того царства, которому Россия и обязана своим существованием, по крайней мере, на тех безграничных территориях, которые были присоединены в значительной мере еще в тот период.
4.4. Индивидуализм, свобода – основные американские понятия вместо русского коллективизма
«Демократия», «свобода», «тоталитаризм»
Эти понятия очень разошлись с тем, что первоначально в них закладывалось и стали каким-то оружием, которое используется в своих интересах. Например, понятие свободы. Настоящей свободы не бывает, ты живешь в обществе людей и принимаешь какие-то их законы: чем больше этих законов, тем меньше свободы. Хорошо наверное было жить при первобытнообщинном строе – минимальное количество законов, например, не есть своих сородичей. Сейчас явно больше. Несвобода при рабовладельческом строе была очень грубая и примитивная, сейчас в американском обществе отсутствие свободы очень всеобъемлющее: ты не можешь шлёпнуть по попе разбушевавшегося ребенка без угрозы, что его у тебя отберут; не можешь пристально посмотреть на понравившуюся сотрудницу без угрозы дела по «сексуальному харассменту»; не можешь сказать очень многого (кажется, что любая фраза кем-то может быть как-то не так интерпретирована), например, что ты любишь больше белое, чем черное, без угрозы, что кому-то это может показаться расистским, и тебя привлекут за эти слова. Россия явно еще не дошла до такого «прогрессивного» развития, и у нас свобод на порядок больше.
Понятие демократии тоже ушло от изначального, когда в античном мире большинство в толпе кого-то избирало. Сейчас в Америке выбирают из двух мультимиллионеров президента – я сомневаюсь, что средний американец верит, что богач действительно представляет его интересы. Однако президент выбирается из двух предложенных где-то там наверху и раскрученных СМИ. Это далеко от истинной демократии – она больше не существует. Когда число голосующих становится больше толпы, там уже определяющими являются другие, закулисные силы; и СМИ, борьба за сознание играют ведущую роль в нашем мире.
Нельзя смешивать всё в одну кучу, фашизм, социализм, называя всё это тоталитаризмом. Даже в 1970-е годы Советский Союз называли на Западе «тоталитарным» государством. Однако многие люди, жившие в 1970-е годы в Советском Союзе, тоскуют по советскому «тоталитаризму»; я назову его советским порядком. Наряду с разнообразными социальными благами, они тоскуют ещё и по советскому человеку – правильному, положительному. Если оступился, то тебя на комсомольском собрании рассмотрят, а если, например, загулял женатый человек, то – на партийном. А вот если взять вопросы культуры, то книги издавались исключительно классиков или сильных писателей, все правильные (и их читали, это было, наверное, основным хобби); музыка тоже пропагандировалась классическая. То есть, тоталитаризм бывает двух видов: один – с диктаторами, убийствами, и другой – советский, когда правильные, интеллигентные люди за тебя решали, что тебе читать, что смотреть и как жить (и при этом семья должна быть крепкой, без глупостей). Это какой-то «тоталитаризм» со знаком плюс (называть всё-таки надо «советский порядок»). Поэтому у нас люди и не хотят никакой демократии (как на Западе), поскольку им не нравятся её результаты. И вот тут западный человек закричит: а где тут свобода? А наш советский: да уж не надо нам вашей свободы, насмотрелись – воровство, разгул, наркотики, совершенно тупые блогеры, на которых подписаны миллионы! Я не призываю к массовому запрету всего, но, возможно, элементы советского порядка было бы хорошо ввести в общество. Это опять к вопросу о том, что надо извлекать всё положительное из прошлого российского опыта, и советский порядок – не исключение. Однако свобода предпринимательства, свобода передвижения по миру – это наши завоеванные свободы 1991 года.
Индивидуализм западной культуры, структура морали
Вот этот раздел я советую пропустить всем нормальным людям – это какая-то уже чистая философия, но поскольку в философских журналах я печататься не буду, то решила включить сюда. Господи, кто же сказал, что книги должны быть написаны в одном стиле – неужели у нас до сих пор есть какие-то догмы? Книги бывают профессиональные, по какому-то разделу знаний, а вот для развлекательного чтения они могут быть скучными или нет (я бы этот критерий использовала): моя, наверное, где-то посерёдке. Кстати, о свободе. Всю жизнь я писала научные статьи, где чётко регламентирована структура: введение, результаты, обсуждение, литература. И вот – свобода! Но не тут-то было, тебя призывают писать всё по регламенту, как положено, в одном стиле и по одной тематике. Где же тут свобода? – мы сами её забиваем постоянно, её не может быть из-за нас самих!
Понятие индивидуальной свободы является основополагающим для современных либералов. Имя Исайи Берлина я знала давно и даже читала его книги, поскольку он часто цитируется в интеллектуальных американских художественно-публицистических журналах, когда речь идёт о либерализме и его понятиях, особенно свободе (или, по крайней мере, цитировался в 90-х в «The New York Review of Books», «The New Yorker»). Исайя Берлин родился в Российской империи и эмигрировал в Англию из Санкт-Петербурга в 1921 г. в возрасте 12 лет. Он был и 2-м секретарём в посольстве Великобритании в России в 1945-1946 гг., и президентом Английской академии наук в 1970-х. Он умер в 1998 г. И. Берлин был одним из основателей современного либерализма и индивидуализма западной культуры.
Два вида свобод (отрицательная и позитивная) были предложены в лекции Исайи Берлина в 1958 г. Итак, «Две концепции свободы». Отрицательная свобода – это свобода от взаимодействия с другими людьми. К этой свободе относится свобода слова, вероисповедания, частная собственность. Позитивная свобода толкуется как возможность человека или группы людей самостоятельно, без вмешательства внешних факторов, определять свою судьбу. Однако, зачастую человек принимает решения в соответствии со своей религией, этносом, государством, поэтому позитивная свобода часто оказывается формой коллективного контроля. И. Берлин отнёс размышления Канта, Руссо, Гегеля к позитивной свободе и связал её с тоталитаризмом.
Идея упорядочивания и разграничения компонент в общей составляющей сама по себе неплоха, однако я бы усложнила эту концепцию, и сразу по нескольким осям. Во-первых, я думаю, понятие свободы имеет тройной статус (не двойной, как у И. Берлина). Тройной статус характерен и для физических тел: например, объект имеет инерционную массу – на него действуют силы, которые могут его переместить, а также он может оказывать действие на другие тела, сдвигая их. Химические атомы могут быть незаряженными, отрицательно и положительно заряженными (на самом деле у них есть тенденция быть в той или иной форме, отдавая электрон или, наоборот, принимая его). B этих инстанциях есть объект, который несёт свои внутренние качества, есть сила, которая на него воздействует, а также есть другой объект, который меняется под действием первого. Я переименую 2 свободы по И. Берлину: отрицательную свободу, независимую от посторонних людей, назову внутренней свободой. Отрицательной свободой назовём ту, которая у И. Берлина была позитивной свободой, и которая остаётся у человека, но часто определяется его государственной, этнической, партийной принадлежностью и поэтому часто бывает контролируемой. И, наконец, я предлагаю третью свободу, называя её позитивной свободой, которая определяется влиянием индивидуума на свободу других. То есть любой субъект подвергается воздействию (отрицательная свобода) и воздействует сам (положительная свобода), а также обладает некой своей внутренней свободой.
Следующей модификацией концепции И. Берлина будет то, что понятие свободы нужно применять не только к индивидууму в рамках западной идеологии, но и к различным уровням общественного устройства. Я считаю, что все уровни общественной организации, начиная от семьи, затем партии и других общественных организаций, государства и надгосударственных структур, являются объектами свободы. У каждого этого уровня есть свои внутренние свободы, независимые от других субъектов/организаций, есть уровни, влияющие на выбор (отрицательную свободу), и есть собственное влияние (положительная свобода) в отношении свободы окружающих. Какие-то из этих уровней являются более сильными; вне всякого сомнения, государство часто, особенно в авторитарных обществах, выполняет сильную функцию с развитой позитивной свободой; надгосударственные структуры, как правило, слабо влияют, особенно на нижние уровни свобод.
Так же, как и на отрицательную индивидуальную свободу, на отрицательную свободу более вышестоящих сообществ влияют уровни, стоящие в более высокой иерархии, но также и нижестоящие общества или индивидуумы. Вместе с тем, каждый уровень общества (семья, общественные организации, партии, государства) имеет определённую степень внутренней свободы, которая определяется функциями этой организации, независимыми от окружающих. Для государства внутренней свободой будет целая структура государственного устройства. Отрицательная свобода государства зависит как от нижестоящих уровней – отдельных индивидуумов, партий, социальных структур, так и от вышестоящих уровней или структур, стоящих на том же уровне, – например, других государств, мировых законов. Третья свобода – положительная свобода для государства – является определяющей для свободы индивидуумов и других нижестоящих уровней: насколько комфортно и свободно они себя будут чувствовать. Например, регистрация брака, рождение и воспитание детей – это внутренняя свобода семьи, это некая базовая свобода, в которую другие организации не вмешиваются, если не происходит нарушения закона. Государство своими мерами поддержки может оказывать влияние на эту свободу (отрицательная свобода). С другой стороны, семья с детьми может, например, участвовать в различных организациях, влияя на их уровень свободы (положительная свобода).