Доктор, я умру?

От своих врачей и адвокатов американцы, как правило, требуют полной правды. Российские доктора в большинстве случаев стараются в разговорах с пациентом смягчить неприятные новости, подготовить к нежелательным известиям и уж тем более не объявлять прямолинейно вероятные диагнозы, если еще есть шанс их избежать. От американских же врачей пациенты ждут совсем другого отношения. В таких ситуациях в США ценятся максимальная прямота и честность, полный отчет о возможных вариантах развития болезни, открытый разговор о любых осложнениях, даже если они маловероятны. Американские врачи — замечательные специалисты, но по сравнению с российскими они гораздо более прямолинейны и даже жестоки в своих профессиональных оценках. Они говорят все как есть, не замалчивая самые плохие варианты, не сглаживая ситуацию и не щадя психику пациента.

Причин для этого немало. Это и общая культура большей, чем в Европе и России, прямолинейности. Это и требования страховых компаний, которые в каждом конкретном случае хотят получить полное описание картины болезни. Но главное здесь в другом: американская ментальность подразумевает, что всю ответственность за принятие решения несет не врач, а сам пациент. Как мы уже знаем, личная ответственность — один из важнейших постулатов американского либерального самосознания. Первейшая обязанность врача — снабдить пациента всей необходимой информацией: правдивой, полноценной, со всеми возможными вариантами, особенно негативными, способными повлечь за собой самые неприятные последствия. Пациент (его родные или законные представители) должен быть максимально информирован обо всех аспектах ситуации. Считается, что только в этом случае можно принимать правильные решения, касающиеся лечения, операций и т. д., а также взвешенно устраивать все сопутствующие дела — завещания, распоряжения, необходимые юридические, религиозные и погребальные процедуры… Американец должен по возможности знать, что ему предстоит, сколько это стоит и какие есть варианты будущего.

Право быть максимально информированным для того, чтобы принять максимально адекватное решение, — одна из главных причин, по которым американцы так высоко ценят свободу слова. Причем не только в медицинских вопросах. Своевременная информированность для граждан США гораздо важнее, чем возможность безнаказанно делать любые заявления — то есть то, что в мире традиционно считается признаком свободы слова. Отклоняясь от темы, скажу, что именно поэтому американцы оказались не очень шокированы блокировкой аккаунтов Дональда Трампа, которую предприняли «Твиттер» и другие социальные сети. Многие, конечно, возмутились этим шагом, считая это нечестной практикой, противоречащей принципам свободы слова. Но немало американцев вообще не сочли этот эпизод стоящим внимания. Они восприняли бы гораздо более болезненно, например, закрытие баз данных о доходах чиновников, местных школах, криминальной статистике, стоимости недвижимости или медицинского обеспечения и т. д. А президент, пусть даже и бывший, найдет способ озвучить свое мнение.

Право знать то, что вас интересует, получать информацию по вопросам, которые имеют значение для вашей жизни, причем из разных источников, — это важная часть свободы слова. Дальше уже наступает личная ответственность каждого американца — как этой информацией распорядиться: принимать ее в расчет или нет, верить ей или проверять ее, полностью игнорировать или обращаться к дополнительному источнику, близкому к власти или, наоборот, независимому от нее. Система должна обеспечить ему такую возможность — именно в этом смысл свободы слова в Соединенных Штатах. При этом общество не несет ответственности за решения отдельного человека: в этом нет необходимости, если человек располагает максимально возможным объемом информации для принятия решения. Именно поэтому проблемы со свободой слова так опасны для этой страны. Ведь они способны полностью поломать системообразующие скрепы в американском менталитете.

Американцы привыкли доверять врачам и особенно медсестрам. Согласно опросам, медсестрам как социальной группе доверяют 90 % жителей США, тогда как докторам — 77–80 % граждан. Еще выше уровень доверия к аптекарям. В Америке, как и в других странах, распространены различные теории о сговорах фармацевтов и докторов, фармацевтов и страховых компаний… все это, безусловно, имеет место. Однако подавляющее большинство жителей страны уверено, что, если спросить совета у фармаколога в местной аптеке, он не станет «впаривать» ненужные витамины и лекарства, а даст дельный совет. Наряду с врачами и медсестрами, священниками и школьными учителями, аптекари всегда входили в группу людей, пользующихся наибольшим доверием. Именно они до сих пор выполняют роль, выходящую за пределы их профессиональных обязанностей, и в значительной степени формируют местную мораль и обычаи. Америка переняла эту традицию из древнего британского быта и дополнила ее нормами латиноамериканских и азиатских иммигрантских сообществ. В современных провинциальных США эта традиция еще вполне актуальна. Американцы, не имеющие медицинских страховок, идут с вопросами к аптекарю. Надо сказать, что в целом людям всех специальностей, так или иначе связанных с медициной, удается соответствовать уровню доверия пациентов. Любому аптекарю, врачу, любой медсестре обман клиентов может обойтись слишком дорого: есть риск потерять репутацию — а значит, и лицензию. Которую, кстати, каждому специалисту из этой категории нужно регулярно подтверждать, а при переезде в другой штат — оформлять заново, сдавая профессиональные экзамены. Так что особо не забалуешь.

Однако все в мире меняется, и в американском медицинском сообществе медленно, но верно растет количество врачей, чья мораль отличается от традиционной в сторону большей, скажем так, «свободы». Множатся практикующие медики, которые являются носителями другой системы ценностей либо получили образование в других странах мира. Но самое главное — появляются новые и весьма популярные медицинские специальности, в которых прежние, традиционные стандарты качества соблюдаются плохо: там главенствует коммерция. Таковы, например, косметическая хирургия, альтернативные методы лечения или сфера психологии и душевного здоровья. В этих сферах зачастую господствуют соображения прибыли, а вовсе не интересы пациента. Не забудем, что стоимость медицинского образования в университетах постоянно растет — а значит, растет и стоимость кредита, получаемого студентом. И хотя оплата по кредиту обычно растянута на 25–30 лет и в год сумма получается весьма скромной, для некоторых докторов, стремящихся поскорее рассчитаться со своей альма-матер, соблазн смотреть на больного исключительно сквозь листы его чековой книжки оказывается слишком велик. Впрочем, это общемировая беда, и в большинстве своем американские врачи находятся, скорее, в арьергарде этой пагубной моды. Да и страховые компании не позволяют им особенно распустить руки: хоть какая-то польза от страховщиков.

Я, как и большинство непрофессиональных наблюдателей, очень высокого мнения об американской медицине. Это действительно медицина мирового уровня. Однако невозможно не замечать многочисленные проблемы, которые в ней существуют. За время пандемии эти проблемы стали объектом множества справедливых замечаний. В частности, чересчур велика зависимость врачей от страховых компаний, которые по своему усмотрению определяют нормы и периодичность тех или иных медицинских действий. Например, такую неприятную процедуру, как колоноскопия, мужчинам после 50 лет разрешают делать раз в пять лет — не чаще. Для того чтобы пациент мог сделать ее раньше этого срока, врачу приходится писать целые страницы обоснований и затем ожидать решения страховщиков. Конечно, можно по собственному желанию делать колоноскопию в любое время и любое количество раз, но страховая компания вам ее не оплатит. А за свои деньги — хоть каждый день. К слову сказать, эта неприятная процедура на самом деле является не такой уж неприятной. В Штатах ее, как и гастроскопию, делают при полном наркозе в течение получаса, а потом будят, дают выпить сока и отпускают домой. Все это, вместе с консультацией анестезиолога и гастроэнтеролога, занимает часа два. Американцы удивлялись, что в России для этой процедуры надо ложиться на день-два в больницу.

Американская медицина почти полностью игнорирует легкие заболевания, разного рода недомогания и недуги, которые проходят сами собой, а также многие мелкие медицинские проблемы, с которыми россияне по обыкновению идут к врачу. У американцев совершенно нет привычки с простудой, насморком или головной болью обращаться к врачу, сдавать анализы и брать свободный день на работе. Они знают, что врач их жалобы не воспримет всерьез: скорее всего, косо посмотрит, а то и вообще откажется принимать, обращая внимание в первую очередь на более нуждающихся пациентов. А страховые компании такой визит к врачу, напротив, воспримут всерьез — и выставят полноценный счет. Поэтому для многих американцев подобные симптомы в начале 2020 года означали только одно: надо переждать — и все пройдет само собой. Можно разве что попить витамин С или какое-нибудь жаропонижающее, продающееся без рецепта. Зачем набирать на пустяковой простуде «больничные» дни, которые могут понадобиться в будущем? В результате на первом этапе пандемии американцы активно заболевали сами и заражали других. А когда ситуация стала проясняться — люди ринулись в больницы, и они быстро оказались переполнены.