— Моя жизнь сильно поменялась с тех пор, как моя девушка сообщила мне, что у нас будет ребенок. Теперь у меня новый адрес и номер телефона.
Жена спрашивает у мужа, что такое реинкарнация после смерти. Муж объясняет: «Видишь ли, дорогая, это когда ты после смерти возвращаешься опять к жизни, но в форме чего-то абсолютно нового». Жена подумала и спрашивает: «Значит, после смерти я могу вернуться к жизни, например, как свинья?» Муж: «Дорогая, по-моему, ты меня невнимательно слушала».
Еще сравнительно недавно официально развестись в США было очень трудно. Нельзя было сделать это просто по обоюдному согласию: обязательно требовалось публичное и юридически обязывающее признание «вины» одной из сторон. Например, признание одного из супругов в супружеской неверности или домашнем насилии. При этом каждому было понятно, что виноватая сторона рискует здорово проиграть в судебном споре — и детей, и собственность, и деньги. Не говоря уже про размер алиментов, которые будут выплачиваться невиновному супругу и детям. Американское государство и общество старались сделать, в том числе и таким образом, все, чтобы разводов в стране было как можно меньше. Сказывались консерватизм американского общества, его религиозность, откровенный пуританизм немалой части американских семей. И конечно, лицемерие. Заявляю в очередной раз: реальная Америка, как правило, очень далека от большинства голливудских фильмов. Голливуд — это всего лишь огромный бизнес, продукцию которого нужно продавать зрителям, а не объективный социологический срез страны. Естественно, я имею в виду большинство фильмов. Есть, конечно, и блестящие исключения. Кстати, выходящие сейчас американские фильмы про жизнь в США в 1960–1980-е годы, мне кажется, гораздо точнее отражают то, что происходило тогда на самом деле, чем старые фильмы — современники эпохи. Сегодня (как, впрочем, и всегда) неплохо продается ностальгия. Наверное, где-нибудь через полвека появятся хорошие, реалистичные фильмы и о нашем времени, не испорченные откровенным субъективизмом и страстью к адреналину…
Вернемся к разводам. Постепенно — а особенно в 1960–1980-е годы — давление на законодательные органы в разных штатах росло, американцы все чаще добивались права разводиться по обоюдному желанию, особенно если у пары не было общих детей. Неизбежно стали все более многочисленными случаи фальсификации «супружеской вины» одним из супругов, чтобы пара гарантированно получила развод. Другими словами, супруги договаривались, что один из них имитирует «вину», то есть, например, неверность, агрессивность по отношению к детям (партнеру) либо что-то подобное. Часто в этих секретных договоренностях принимали участие и адвокаты сторон. В некоторых штатах закон требовал присутствия свидетелей, способных подтвердить наличие «вины». В таких случаях приходилось искать и как-то стимулировать «свидетелей» на нечестные показания, особенно учитывая строгость наказания за ложь под присягой в суде. Как бы там ни было, судебная практика разводов, стремясь к сокращению их количества и к сохранению семей, все больше подталкивала людей ко лжи.
Сегодня почти все штаты изменили законодательство, связанное с правом на развод. Оно стало гораздо более либеральным и напоминает бывшее советское и нынешнее российское законодательство. Только штат Мичиган остается местом, где супружеская измена до сих пор является уголовным наказанием. А штат Миссисипи — единственный штат, где законодательно запрещено заводить более одного ребенка вне брака. В противном случае вам грозит тюрьма. Так или иначе, но сегодня почти везде расторгнуть брак сравнительно легко — по обоюдному согласию и без придумывания «вины». Однако сравнительно легко не означает просто. Например, в большинстве штатов супруги, которые намереваются развестись, обязаны прожить какое-то время раздельно, чтобы убедиться, что приняли правильное решение, а также доказать окружающим, в том числе и суду, что действительно хотят расторгнуть свой брак. В разных штатах этот срок разный — от нескольких месяцев до года. Условия довольно жесткие: в частности, супруги (формально ведь они еще не разведены) не должны провести ни одной ночи «под одной крышей». Иначе судья аннулирует их прошение о разводе или предложит снова начать отсчет года или полугода. В штате, где я жил, было именно такое правило. Кроме того, жена не должна готовить никакую еду для своего мужа в течение этого времени — ни завтрак, ни обед, ни ужин. А также ни один из них не должен заниматься чисткой одежды или стиркой для другого супруга и т. д. То есть вы еще не разведены, но в правовом смысле уже не ведете общее хозяйство. И у вас есть возможность передумать. Если стороны будут уличены в нарушении такого разделения, то в некоторых штатах они могут быть привлечены к суду за попытку манипуляции семейным кодексом по какой-либо причине — например, чтобы снизить налоги или получить социальные выплаты на детей.
Жена навещает мужа, который уже неделю находится в тюрьме, и говорит ему: «Ты знаешь, дорогой, мне так было плохо без тебя, я так нервничала, так мучилась, что изменила тебе». Он отвечает: «Ну, дорогая, я тебя, конечно, прощаю, потому что я сам в тюрьме тебе изменил». Она говорит: «Ты пойми меня, я даже, в общем, не хотела этого делать». Он говорит: «А я так даже сопротивлялся».
Как хорошо рано утром проснуться, потянуться в постели, обнять лежащего рядом человека, понежиться, поласкать друг друга. Все это замечательно — но только при условии, что вы проснулись не в тюрьме.
Американец приходит к адвокату и говорит: «Мне надо развестись. Я хочу вас нанять для оформления процедуры развода». Адвокат спрашивает: «Какие обстоятельства привели вас к этому выводу?» Американец отвечает: «Понимаете, у меня две недели назад был день рождения. И моя жена утром забыла меня поздравить. Мои родители забыли меня поздравить и не прислали подарков. Мои дети тоже забыли про мой день рождения и ушли в школу, ничего мне не сказав. Я очень расстроился. Я пошел на работу, и ни один из моих коллег не поздравил меня с днем рождения, не подарил мне даже маленький подарочек. Только моя секретарша в офисе наконец сказала: «С днем рождения, босс!» И я сразу почувствовал себя гораздо лучше, понял, что хотя бы для нее я что-то значу. Она пригласила меня на ланч. А после ланча повела меня в свою квартиру. Там она включила музыку, зажгла свечи и сказала: «Вы меня простите, босс, я на две минуты выйду в спальню». Я сказал: «О’кей». Но через пять минут она вышла из спальни с огромным тортом в руках, а рядом с ней были моя жена, мои родители, дети, друзья, соседи, коллеги — и все хором закричали: «Сюрприз! С днем рождения!» А я лежал голый на софе».
Муж с женой судятся по поводу того, кто будет заниматься воспитанием ребенка и с кем он будет жить. Жена, мать ребенка, говорит: «Я дала жизнь этому ребенку, поэтому родительские права нужно доверить мне. Я буду заниматься воспитанием этого ребенка, он будет принадлежать мне». Судья поворачивается к мужу: «А у вас какие аргументы в пользу того, чтобы ребенок остался с вами?» Муж говорит: «Когда я подхожу к автомату, который продает кока-колу, опускаю туда доллар и он мне выкидывает банку с кока-колой, кому эта банка принадлежит? Автомату или мне?»
Жена — мужу: «Дорогой, подари мне на день рождения что-нибудь такое, чтобы я могла от радости закричать: “Вау! Мерседес!”»
За каждой успешной женщиной стоит мужчина, назло которому все ее успехи и достигались.
За каждым успешным мужчиной стоит очень удивленная этим женщина.
В подавляющем большинстве штатов развод осуществляет суд — ведь речь идет о ликвидации юридического института с финансовой и правовой ответственностью супругов друг перед другом, перед государством и перед детьми, если таковые имеются. Поскольку внутренних паспортов у американцев нет, вся информация о заключении или расторжении брака отмечается в брачном свидетельстве. Если вы разводитесь через суд — выдают копию решения суда. Как правило, каждую из сторон в суде представляют адвокаты, иначе можно сильно пролететь в защите своих интересов. Конечно, адвокаты преследуют также и свои интересы — заработать денег и упрочить свою репутацию. Я дважды разводился в Америке и могу сказать, что адвокаты обеих сторон с самого начала представляют, сколько денег у вас на счетах. Первый вопрос, который всегда задают помощники адвокатов, когда вы звоните в поисках юридической помощи, — это вопрос о доходах. Им необходимо точно выяснить, способны ли вы оплатить их услуги и сколько денег вообще из вас можно выкачать, то есть как долго можно тянуть бракоразводный процесс и когда надо будет безоговорочно закругляться. Тогда можно будет быстро найти компромиссный вариант, который сведет судебный процесс к формальности. Но это произойдет не ранее, чем у вас закончатся деньги. Это поистине ювелирная работа. Слов нет, американские адвокаты — большие мастера, обладающие высоким профессионализмом. К этому их вынуждает жесточайшая конкуренция.
С другой стороны, я имел счастье (или несчастье) убедиться в верности американского постулата о том, что хороший адвокат хотя и стоит очень дорого, но оправдывает все расходы на себя. Дешевый адвокат гораздо менее эффективен и успешен. Потому он, собственно, и дешевый. Хотя, конечно, возможны исключения. Адвокаты США в деле (не в жизни, конечно) — субъекты упрямые и дотошные. Это настоящие акулы, хищники, которые, вцепившись клыками в шею своего противника, никогда его уже не отпустят. В общем, неприятные типы, и хорошо, что они являются противниками кому-то, а не вам. В Америке даже существует стереотип, что в адвокаты нужно брать человека, который ни при каких обстоятельствах не сможет стать вашим другом, потому что вы просто не захотите с ним дружить. Однако именно поэтому он и является хорошим защитником ваших интересов: весь его ужасный потенциал направлен на вашего оппонента в суде. А добрый и приятный адвокат, мол, провалит ваше дело.
Если в России почти каждый адвокат мечтает стать судьей, так как это хороший карьерный поворот, сулящий приличный доход и безбедную старость, то в Америке почти каждый судья подумывает о том, чтобы уйти в адвокаты: доход становится гораздо выше, а работа — намного интереснее. Например, адвокатом в моем первом американском разводе был бывший судья округа, проработавший в этом качестве не менее десяти лет. Это дало ему возможность стать очень авторитетным юристом, знающим суть работы судебного механизма изнутри. Я однажды спросил его, попадаются ли ему как адвокату какие-то дела, которые он ранее рассматривал как судья, и как он относится к своим решениям? Он ответил, что попадаются время от времени, но ему безразлично, какое решение он принял в свое время, — ему важно выиграть дело своего клиента сейчас. И добавил, что поэтому он периодически выступает как адвокат против самого себя как судьи в прошлом. «И зачастую выигрываю сам у себя», — добавил он со смехом. Наверное, стал опытнее…
Кстати, замечу здесь в скобках, что американцы вообще стараются максимально избегать привлечения близких друзей к тем делам, которые требуют участия профессионала. Например, врачи стараются не брать пациентов, являющихся их друзьями. Пациенты, в свою очередь, в большинстве случаев ведут себя так же. То же самое относится и к разного рода ремонтникам или, скажем, садовникам. Дружба и личные отношения, считают американцы, способны легко нарушить объективность оценки работы данного специалиста, да и всевозможные эмоции, симпатии, сопереживания, нюансы отношений могут навредить. Кроме того, в случае каких-либо проблем, особенно судебных, трудно предъявлять другу претензии или требовать от него возврата денег.
Американские пары, стремящиеся к разводу, в большинстве штатов обязаны пройти еще и через этап общения с медиаторами — особыми юристами, которые до суда встречаются тет-а-тет с каждой из сторон, пытаясь найти точки согласия и вывести стороны на возможную договоренность. Считается — и не без оснований, — что такой нейтральный медиатор способен встать
К слову, движение сексуальных меньшинств в США — да и в других странах — за право заключать браки, а не просто сожительствовать в гражданских союзах в значительной степени связано именно с экономическими и юридическими правами, которыми обладают участники официального брака. Представители ЛГБТ заявляют, что они законопослушные налогоплательщики и имеют право на такие же юридические услуги со стороны государства, как и сторонники традиционных отношений. То есть конфликт этот носит характер борьбы за равенство гражданских прав, поддержка которого является старой американской традицией. Даже тем консервативным американцам, которые полностью не приемлют никаких форм существования сексуальных меньшинств, все труднее находить возражения против экономического и социального равенства в браке. Другое дело, если речь идет о праве таких пар на усыновление (удочерение) детей и их воспитание в семьях сексуальных меньшинств. Тут большинство американцев уже видит возможное ущемление прав ребенка и потому выступает против. Как бы там ни было, данный диспут в гораздо меньшей степени носит этический или нравственный характер, нежели это было полвека назад. Нынче это спор политический.
Три пассажира — американец, итальянец и француз — сидят в самолете и обсуждают секс. После нескольких рюмок алкоголя американец говорит: «Вчера ночью я занимался сексом с моей женой четыре раза. И утром она призналась мне, что обожает меня». «Неплохо, — говорит француз. — А вот я вчера ночью занимался сексом с моей женой шесть раз. И утром она сказала мне, что не смогла бы полюбить другого мужчину». Итальянец молчит. Первые двое спрашивают его: «А ты? Сколько раз ты занимался сексом со своей женой прошлой ночью?» «Один раз», — отвечает итальянец. «Один раз?! — переспрашивают его американец и француз. — И что она тебе сказала утром?» Итальянец: «Утром она сказала мне: не останавливайся!»
Школьный учитель в Бронксе задает вопрос: «Дети, назовите самого великого человека в истории». Ирландский мальчик тянет руку и говорит: «Святой Патрик». «Извини, — отвечает учитель, — это неправильно». Французский мальчик тянет руку: «Наполеон». Учитель опять говорит: «Это не так». Наконец, еврейский мальчик тянет руку и заявляет: «Это Иисус Христос!» Учитель говорит: «Молодец, Давид! Поздравляю, ты получаешь “А” за сегодняшний урок. Кстати, ты, еврейский мальчик, удивил меня, сказав, что самый великий человек в истории был Иисус Христос». Давид в ответ: «Сэр, я знаю, что на самом деле это Моисей. Но бизнес есть бизнес».