Книги
100 великих криминальных драм XIX века
Сложно было бы представить, чтобы у Карла Людвига Занда, с его кровавым кинжалом, не нашлось последователей. Радикализм заразителен, месть бесконечна, желание убийства вызывает цепную реакцию. Напомним: кинжал в стихотворении А.С. Пушкина был «без надписи», а это значит – без адреса, уготованный для всех, вечный.
Ремесленник с кинжалом
В отличие от юного и неудержимого Занда Пьер Лувель был вполне зрелым, 37-летним человеком, и к своей цели он шел вполне сознательно и фанатично. Этот шорник, сын лавочника, служивший в наполеоновской артиллерии в начале XIX века, ненавидел королей. Пьер был за революцию, против Реставрации и считал, что его идеалы грубо растоптаны, а деяния Наполеоновской эпохи нивелированы возвращением правящей династии и войсками иностранных государств, окопавшимися на его земле.
Это можно понять: молодость Лувеля, пришедшаяся на великую эпоху, давала ему чувство гордости и не зря прожитой жизни, и вдруг к зрелому возрасту и осмыслению собственной значимости он оказался перед разбитым корытом и с чувством глубокой обиды. На кого? На ход истории? На жизненные обстоятельства? Но ни то ни другое нельзя казнить кинжалом. Значит, нужно найти виновника или назначить его. Короли – вот виновники того, что жизнь не меняется, а конкретнее – последний претендент на престол герцог Карл-Фердинанд де Бурбон. Если убить наследника, не останется Бурбонов.
В политике Лувель разбирался не очень хорошо. Очевидно, лучше он разбирался в лошадях, поскольку после своего героического прошлого работал подмастерьем конного мастера в королевских конюшнях. Кто-то скажет: в королевских конюшнях – это престижно, а вот подмастерьем конюха в 35 лет – это как-то странно и даже унизительно. Думается, что для Лувеля и то и другое было унизительным: не хотел он служить королям.
В таком внутреннем состоянии духа можно дойти до крайнего отчаяния и возбуждения гнева, что с ним и случилось. Теперь его целью было разрушение семьи Бурбонов. Едва ли такого человека могла, как Занда, смутить какая-то там плачущая девочка. В конце концов, будь это не девочка, а маленький мальчик, сын герцога, его как наследника тоже следовало уничтожить, и Лувеля ничто бы не остановило.
Тут возникает резонный вопрос: а как же Бонапарт? Он ведь тоже провозгласил себя императором. Но для Лувеля это было неважно, важно, что Бонапарт хотел реформировать страну, сделать ее богатой и процветающей. Правда, для этого он пошел завоевывать Европу, Азию и Африку. Но если бы Бонапарту его план удался, вполне возможно, что Лувель превратился не в помощника конюха, а в процветающего латифундиста на чужой земле – в России, например.
Но история не знает сослагательного наклонения, мы не можем знать, кем стал бы Лувель. Возможно, его бы реформы и завоевания Бонапарта обошли, и тогда он отправился бы убивать Бонапарта. Лувель производит впечатление человека по жизни обиженного и не слишком удачливого.
Призрак перед Оперой
13 февраля 1820 года герцог и его жена были в Парижской опере. Будучи помощником конюха, Лувель находился возле герцогского экипажа, что не вызывало никаких подозрений. Когда в 11 часов вечера спектакль закончился, чета вышла из театра и направилась к экипажу. В это время из темноты метнулась тень с занесенной вверх рукой. Этой тенью был Лувель, который подскочил с кинжалом и воткнул нож в правый бок герцога. Это был смертельный удар в печень: герцог умер на следующий день. Услышав крик герцога, адъютанты и гвардейцы бросились за убийцей и сумели схватить его. Лувеля доставили в охранное отделение Оперного театра и допросили в присутствии главы кабинета министров Эли Деказа.
Кстати, карьера Деказа оказалась тоже уничтожена Лувелем: убийство герцога Беррийского восстановило против Деказа ультрароялистов, и Людовик XVIII вынужден был через девять дней после убийства уволить премьера, назначив его послом Франции в Великобритании.
Обиды Лувеля
На допросе Лувель сразу признал, что готовил покушение шесть лет, решение освободить Францию от Бурбонов принимал сам, считая, что они враги собственной страны.
Расследование длилось три месяца, было допрошено 1200 свидетелей в надежде найти сообщников убийцы. Но никаких связей у Лувеля не было. Он действительно оказался фанатиком-одиночкой.
Убийство Карла-Фердинанда, герцога Беррийского. Гравюра XIX в.
На суде, который состоялся 5 июня 1820 года, Лувель объяснил свой поступок. Он заявил, что ничего личного в этом деянии не было, была только горечь, вызванная насильственным присутствием во Франции иностранных войск и позором страны после Реставрации. В 1814 году Лувель даже поехал на остров Эльба, но не разговаривал там ни с Наполеоном, ни с его товарищами. В королевские конюшни Лувель поступил после возвращения Наполеона с Эльбы в 1815 году. Очевидно, Лувель рассчитывал на возвращение императора и хотел оказаться ближе к нему. Но надежды не оправдались, и тогда Лувель принял другое решение: остаться на королевской конюшне, чтобы быть ближе к своей жертве. Никто его не направлял и не давал советов. Он никогда не читал пропагандистских журналов и листовок. И наконец – он признает, что совершил тяжкое преступление, но не жалеет, что принес свою жизнь в жертву ради Франции.
Произнося последнее слово, Лувель еще не знал, что его жертва напрасна, а Франции нет до него никакого дела. Адвокат пытался сослаться на состояние безумия, на параноидальную одержимость подзащитного. Но суд приговорил его к смерти на гильотине. После визита священнослужителя Лувеля казнили 7 июня 1820 года.
Напрасная жертва
Конечно, Лувель не мог знать, что герцогиня в момент покушения на ее мужа была беременна. Через восемь месяцев после убийства герцога родится его сын Генрих, очередной наследник династии Бурбонов. Рождение наследника сопровождалось множеством странных сопутствующих событий. Помимо того что Генрих уже родился сиротой, его рождению вовсе не радовались другие претенденты на престол. Они распускали слухи, будто у герцогини родилась дочь. Именно поэтому вдовствующая герцогиня, не утратившая рационального мышления, долго не давала обрезать пуповину, чтобы все могли убедиться в подлинности наследника.