Наконец принца признали даже конкуренты, но королем Франции Генрихом V он был всего неделю. Июльская революция 1830 года положила конец династии Бурбонов.
Русским декабристам поступок Лувеля очень понравился – даже больше, чем выходка Занда, убившего всего лишь реакционного литератора. Убить короля или наследника престола намного важнее для революционера. Пушкин явился в театр и расхаживал между первыми рядами партера с портретом Лувеля и собственноручной надписью: «Урок царям».
Речь Лувеля на процессе называлась вольнолюбивой публикой «исполненной чувства собственного достоинства», власти же запретили ее к публикации, поэтому она распространялась в списках: «
Но неудачник Лувель стал для декабристов столь же неудачным примером: как и он, царя они тоже не убили, даже великого князя не смогли. Убили только ветерана войны и национального героя Михаила Милорадовича, отважного и целеустремленного офицера, заботливого командира, воодушевлявшего своих солдат и любимого ими; человека, заменившего Пушкину сибирскую ссылку на южную, успевшего дать вольную своим крестьянам. Но целый XX век Милорадовича преподносили в нашей стране как тирана и реакционера. Ведь нельзя же было признать, что декабристы убили национального героя.
И так же как убийца К. Занд в Германии, как убийца П. Каховский в России, преподносился Пьер Лувель – как мученик и революционер, боровшийся с монархией.
Это была целая цепочка покушений и революций – 1819–1820—1825. После нападения Лувеля в Испании начался военный мятеж, возглавленный Рафаэлем Риего. Подобные события развиваются как эпидемия, перекидываясь из одной страны в другую. Через три месяца после испанских событий тайное общество карбонариев подняло революцию в Королевстве Обеих Сицилий. В их манифесте говорилось: «
Ненавистный
Как мы уже имели возможность убедиться, среди политиков тоже встречаются «маленькие» люди. Не своим весом и значимостью – хотя и этим тоже, – но в большей мере своей репутацией в политической субкультуре. Здесь уместно назвать политическое сообщество или элиту именно субкультурой, поскольку это непривычное для такого контекста слово отражает зависимое положение человека в этой группе. Хочешь нравиться – будь любезен соответствовать. В противном случае ты никто, звать тебя никак, и все смотрят на тебя как на таракана, заблудившегося в княжеских апартаментах.
Именно таким человеком оказался Росси, или точнее – Пеллегрино Луиджи Эдоардо Росси. Человек с таким длинным и претенциозным именем оказался сразу всем неприятен и вообще не нужен. Кем же был этот Росси?
Подающий надежды
Пеллегрино Росси был уроженцем Каррары в Моденском герцогстве. Он родился 3 июля 1787 года, получил юридическое образование в Пизанском университете, а экономическое – в Болонском, после чего работал экономистом, юристом и политическим деятелем в Швейцарии, Франции и Папском государстве.
Поначалу его карьера складывалась неплохо. В 1811 году он открыл адвокатскую практику в Болонье и преподавал гражданское право в лицее Святой Лучии. В 1814 году стал преподавателем гражданского процесса и уголовного права в Болонском университете. Через год король Неаполя Иоахим Мюрат назначил его генеральным гражданским комиссаром в завоеванных провинциях между реками Тронто и По. Но потом в связи с изменившейся обстановкой Росси эмигрировал в Швейцарию. Он не потерялся и там: сразу же получил место преподавателя Кальвинистской академии и принял швейцарское гражданство.
В 20-х годах он работал в Совете представителей, а в начале 30-х уже готовил новую конституцию страны. Напомним, ему было в тот момент 34 года – очень молодой возраст для столь высокого положения. Проект этот получил название «Пакт Росси» и никогда не был принят, потому что осторожный по характеру либерал Росси писал в нем о необходимости компромисса между автономией кантонов и федерацией.
Тогда Росси переехал в Париж и получил французское гражданство. Уже в 1833 году он возглавил кафедру политической экономии в парижском Коллеж де Франс. Через год он уже возглавлял кафедру конституционного права в Сорбонне. В 1845 году Росси получил еще и графский титул, после чего французы направили его послом в Рим. Круг перемещений Росси по Европе начал замыкаться.
В Риме послу Росси надлежало вести переговоры об иезуитах, изгнанных из Франции. Но в этот момент кое-что произошло.
Никто и зовут никак
Наступил 1848 год, и во Франции началась революция. Луи-Филипп I отрекся от власти. Теперь Росси больше не считался французским послом. Он вновь был никем и лицом без полномочий. Но, учитывая ситуацию во Франции, предпочел остаться в папстве.
Впрочем, здесь к нему тоже отнеслись с уважением. Папа Пий IX включил Росси в состав правительства, назначил министром внутренних дел и полиции. Учитывая образование Росси, ему предложили также стать министром финансов, то есть фактически занять два министерских поста. Росси был все так же либерален по своим принципам, он все время пытался придать папской власти характер светского правления. Но в одном этом еще не было ничего особенного: Пий IX был последним папой, обладавшим светской властью над Папской областью.
И все же Росси в тот момент не понимал, что совершает одну и ту же ошибку. Стараясь оставаться умеренным, срединным политиком, он начал вызывать раздражение у всех – у реакционеров, демократов и у самого папы. Росси старался предотвратить войну с Австрией, но это возмущало его противников еще больше. Для Италии австрийский вопрос всегда был больным: стремление восстановить целостную империю, подобную Римской, и присоединить все территории, где проживали итальянские диаспоры, веками не давало покоя итальянским политикам. А Росси агитировал за конфедерацию, писал проекты федерального государства, поддерживал нейтралитет.
Общество было накалено до предела, и в нем мог уцелеть только тот политик, у которого была радикальная позиция. Говоря проще: отсидеться в стороне не удастся, нужно быть либо на одной стороне, либо на другой.