Тяжесть в теле чуть ослабла. Логично: как делать «кое-что», когда шелохнуться не в состоянии… Это шанс. Я мысленно погрузилась в бурлящий внутри меня поток энергии, переплыла на другой берег – к тьме. Да, она слабее света против темного мага, зато позволяет видеть его магические плетения. А увидеть их стоило! Весь склеп покрывали тончайшие, сотканные в мелкий узор нити, подобно паутине. Сдается мне, мухой была я. Меня целый кокон оплетал – должно быть, и ограничивающий в движениях. Заклинатели не умеют атаковать чарами напрямую, но запросто управляют тонкими материями. А еще животными, духами умерших людей и сущностями из потустороннего мира. Последнее – под запретом у Надзора, но какое до этого дело адепту Культа?

Воздух в склепе сочился темной энергией, под потолком носилась дымчатая бесформенная сущность. Текучая, чернее черного, с раззявленным в немом крике провалом пасти. Что за… тварь?.. От нее исходили ощутимые импульсы. Она меня на пол и толкнула! И готова по приказу хозяина устроить что похуже. Учту… Я постаралась не коситься на нечестивого духа, посмотрела выжидающе на Юстина. Он достал из-за пазухи мантии свиток, перо и пузырек чернил. Положив их на крышку усыпальницы за моей спиной, повозился несколько секунд. После присел напротив меня и развернул на моих коленях свиток.

– Напишешь следующее, – велел Юстин и вложил перо в мои все еще непослушные пальцы. – «Жду в полночь у фонтана близ ворот».

– Это для Германа? – догадалась я. Решил воспользоваться мной и выманить принца туда, где его будет поджидать проклятие? – Да он даже моего почерка не знает. И дальше сада в императорском крыле его не выпускают.

– Пиши и подпись ставь, – повторил Юстин с намеком, что остальное – не моего ума дело. Подписанных мною документов полно в тайной службе, сверить не проблема. А Герман при желании способен улизнуть от любой охраны, да и попытка не пытка. – Выкинешь что – пожалеешь.

По щелчку его пальцев рядом на миг засиял до боли знакомый силуэт, искажаясь и идя болезненной рябью. Сволочь… Ладно, первый раунд за ним. Мне удалось нормально взять перо, но пристальный взгляд Юстина исключал возможность сотворить какой-либо пасс. А их надо минимум два – освободиться и развеять зависшую над моей головой тварь.

Я принялась выводить букву за буквой – дрожащей от напряжения рукой, что позволяло попутно подцеплять нити окутывавшего меня кокона, повреждая его. Это сложно заметить, особенно если не знать, что я не светлый маг, и следить за моими пальцами, а не за своими плетениями! Короткое предложение я писала так долго, как могла. За это время прилично «подправила» узор, требовался последний рывок за ведущую нить. Рывок, который уже не скроешь. На свитке оставалось лишь поставить подпись… А, как известно, лучший отвлекающий маневр – это проехаться по больному.

– Вам совсем не жалко его высочество? Вы ему и так жизнь испортили, когда за раздающей проклятия реликвией недоглядели. Или это специально было?

На лице Юстина на миг отразился гнев, прорвавшись сквозь невозмутимое спокойствие. Само собой, не специально недоглядел. Зачем адептам теперь все эти проблемы с проклятием – излечи одну, грохни другого… Круто подставился-то. До сих пор задевает.

– Раз Герман тебе рассказал, то вы вправду близки, – скупо отметил Юстин, пока я ставила подпись и украдкой ослабляла главную в узоре нить, пользуясь тем, что он отвлекся. – Мне же лучше.

Конечно, лучше: больше шансов, что принц купится на «романтическое» послание и придет. Только он его не получит, я эту писульку лично засуну настоящему автору в глотку. Ну а если Герман ее в итоге получит и попрется куда-то ночью один, то сам себе самоубийца.

Юстин забрал у меня свиток и перо. Поднялся, спрятал обратно по карманам мантии. Я потянула за все поврежденные нити в узоре, чтобы распустить наконец сдерживающий кокон. Недотянула совсем немного – пальцы предательски задубели, руки безвольно упали на колени и соскользнули вниз, на пол. Чтоб его! Не раскрыл мои манипуляции, зато предусмотрительно сжал плетение сильнее, поскольку я закончила с письмом. Чуть-чуть не хватило… Намертво дело не встало, но нити откликались ужасно медленно.

Юстин вновь навис надо мной, по полу потянуло сквозняком. Ненормально сильным, пробравшим до костей.

– Между прочим, в вашем кабинете я была не одна, – выпалила, надеясь выиграть время.

– С Северином, – кивнул он, – которому опять больше всех надо. В подробности посвятишь, когда не сможешь врать.

Верно, духи мертвых не врут.

Юстин наклонился ниже, в его ладони блеснул кинжал. Не ритуальный, но остро заточенный… Тщетная попытка дернуться, взмах лезвия. Запястья полоснуло болью, набухшие порезы густо налились кровью. Теплые алые капли покатились по коже вниз, падая на пол. Действительно, не магией же меня убивать! Живо определят, что заклинатель постарался.

Он выпрямился, беспристрастно наблюдая, как на каменные плиты стекает моя кровь. Пульсируя, бежит струями, собирается в обильные, быстро растущие лужицы. Биение сердца в ушах, ровные толчки из продольных глубоких ран. Усталость наваливалась непомерным грузом, норовила взять верх, веки тяжелели. Несколько минут, и все. Или нет. Вырвался беззвучный смешок, расклад-то не проигрышный. Тьма, ярость, кровь, много крови. Что еще надо? Пара древних слов.

С губ сорвался шепот, Юстин запоздало вскинул руку с кинжалом. Но усиливающий ритуал свершился, резко вытянутая до упора нить порвала сдерживающий узор. Кокон распался, я сотворила пассы. Не сверхточные, но верные! Ударная волна улетела вперед, рассеивающее заклинание – под потолок. Отнюдь не мастерски, зато на пределе силы и злости… Нечестивого духа смело подчистую, его хозяина отшвырнуло в другой конец склепа. За статуи, в темноту, с тем приятным звуком, когда мощно прикладывает об стену. Призрачная паутина дрогнула, я направила в нее добивающие импульсы, полностью возвращая контроль над телом. Если не считать дрожи и онемевших пальцев.

Кровь вырывалась из порезов в такт учащенному пульсу, ярко-красные потеки прочертили дорожки до локтей. Нырок в подсознание, река текучей энергии, смена берега. Не теряя ни секунды, я накрыла себя сияющим куполом, заливая пространство ослепительным светом, как делал Северин. Хороший прием, не зря подсмотрела! Я торопливо оторвала от подола ленту, туго перевязала ею руки над ранами, затянув узлы зубами и влив столько целительской магии, сколько могла. Прижала запястья к груди, убеждаясь, что кровотечение ослабло. На лифе расползлись багровые пятна. Вот за платье – точно убью! Я плотно стиснула челюсти, втянула через нос воздух и поднялась с пола. Не шатнулась, что обнадеживает.