Во-первых, ему хотелось стереть с лица насмешливой музы ухмылку и развеять оскорбительные сомнения в, собственно, Костиной исключительности. Во-вторых, его целью было надолго завладеть ее мыслями, чувствами, всем вниманием и заставить желать столь же страстно, как это делал он сам. Поманить, подразнить, дать лизнуть запретный плод и отобрать.

На то он и запретный. И со времен появления человечества еще не придумали ничего эффективнее.

Алена была ему нужна, и Лисовского совершенно не смущали методы. В конце концов, сама нарвалась. Оправдывало его лишь то, что Костя серьезно планировал заполучить ее всю целиком, и для этого пришлось подстраховаться. У нее не должно остаться ни единого шанса забыть со свойственной музам ветреностью о плененном художнике. Нет уж, достаточно он познал эту сторону жизни. Лисовский и раньше не разменивался по мелочам, а с возрастом и подавно. Если уж захотел кого по-настоящему, то пустит в дело все возможные способы по обольщению и совращению.

Он не станет гнушаться игры с занимательной и увлекательной психикой человека. Изучая собственную структуру личности, Костя вполне освоил смежные с темой дисциплины, исключительно пользы ради. Знания – сила, предупрежден – значит, вооружен, ну и прочие проверенные столетиями истины.

– Негодяй, – со стоном поделилась Алена, когда он все же смог остановиться и вновь, развернув девушку, прижал ее спину к своей груди. – Извращенец, садюга… нет, мазохист, псих ненормальный!

Если этот пакостник хоть вполовину так же хорош, как себя презентует, то боже мой… вот знала она, что от рыжих надо держаться подальше! У нее до сих пор мурашки по коже, а в голове ни одной полезной мысли.

«Иногда рисунок – это просто рисунок» – ага, щас-с-с же!

Только не с хитрыми лисьими мордами. У последних, как оказалось, надо пройти целый квест. Они вообще легких путей ни разу не ищут и не следуют прямыми тропами, даже если их приглашают. А еще говорят, будто все мужики примитивны и надо им только одно. Чушь! Положим, одно-то им надо, но еще и пятое, и десятое тоже добавь, будь любезен.

– Ты уж определись, – тихо рассмеялся Костя. – Боюсь, все нелестные звания разом даже мне не потянуть.

– Дроу ты… кровососущий, – восстановив дыхание и смиряясь с упертостью рыжего-бесстыжего, Алена подставила руку под слегка ослабевший ливень.

– Кстати… эм, о разной нечисти. Я тут узнал потрясающие подробности о твоей биографии.

И говоря «потрясающие», Костя сам не знал, чего здесь скрывалось больше: сарказма или же он и правда был потрясен – уж слишком это, даже для него.