— Не забудь о гартонском портале, Рена. Оттуда до Крайних гор рукой подать, и могу поспорить, тамошние рудники остро нуждаются в рабочей силе. Правда, тому, кто сумел организовать все это, такая мелочь, как работорговля, вряд ли интересна. И те черепа… они что-то означают. Предупреждение… или подсказку. Ни один ночной так не поступит со своими мертвыми.

— Или указание на ложный путь. Не забывай об изгоях.

— О них я помню всегда… Смотри, затраченные усилия должны с лихвой окупаться, это закон сильных. Стало быть, есть два варианта: кому-то позарез нужны несколько тысяч гномов, или же кому-то необходим город. Что выбираешь?

Я задумалась. Все, о чем говорил Гент, укладывалось в логическую цепочку, но как-то мне такое развитие событий не нравилось. Рано или поздно мелосцы начали бы обращать внимание на не возвратившихся из Жатграда, и последовали бы нешуточные разборки. Как бы позиции Семьи ни шатались, такого произвола ночные допустить не могли, это точно. Дело престижа, знаете ли. И наказание понес бы каждый, хоть немного причастный. В конце концов, жители прочих гномьих городов подняли бы тревогу. Заблокированный портал — не прорвавшая труба в водопроводе. На сколько могли рассчитывать неизвестные злодеи? Пара дней, максимум — неделя. А потом здесь проходу не будет от желающих узнать, в чем дело, и я в жизни не поверю, будто нельзя как-то поправить ситуацию с порталами. Стало быть…

— Им нужны гномы, причем на непродолжительное время. Я думаю, если то, для чего их отсюда увели, еще не произошло, то оно случится в ближайшие дни. Гент, а ты в курсе, что длиннобородые после смерти не попадают к Реху? Их души сливаются с душами потомков, и иногда в одном теле пребывает несколько поколений, потому-то мастерство гномов вошло в легенды — они имеют опыт многих предков… Если ты прав и метод тараканщика действует, нужен один Избавитель-М, чтобы стать владыкой мира! Гент? — Показалось, он не слушает.

— Что? Прости, Рена. Ты задумалась над судьбой города, а я смотрю на птицу. Такое ощущение, будто она меня сверлит взглядом.

— Ясным взором! — Меня внезапно осенило. — Смотри!

Я оказалась за спиной гартонца быстрее, чем он успел обернуться. Глянула на сияющие камешки. Так и есть — птица пялилась на меня. Вернее, на прислоненную к стене вазу.

Одно движение — и глиняное изделие отодвинуто в сторону, открыв усыпанный желтыми камнями рычаг.

Гент резко вскочил, амфора закачалась и опрокинулась на пол.

— Осторожнее! — крикнула я. — Там же самая страшная теща!

Он сверкнул чуть светившимися глазами:

— У меня уже была теща-ведьма. Полагаешь, есть что-то хуже?

Как только гартонец убрался с прямой между гобеленом и рычагом, правая стена исчезла вместе с полками. За ней темнела дыра, наполовину задвинутая двумя каменными плитами.

Едва Гент ступил в открывшийся коридор, проход начал закрываться.

— Почему это была?!

Каменные створки сходились с ужасающим скрежетом, поэтому не думаю, что он услышал мою реплику. А жаль! Такой повод раскрыть ему глаза и сообщить, что мы вроде как женаты до сих пор…

— Ты не идешь, Рена?! — гартонец орал во всю глотку. — Остаешься?! Я вернусь за тобой!

Я верила, что он вернется. Но остаться в этом роскошном склепе не могла. Жизнь — в движении, и пускай мне совсем не хотелось соваться в абсолютную тьму, ждать было гораздо хуже. Нет уж, пусть лучше сердце колотится в предчувствии опасностей, чем замирает от опасения…

Щель между каменными плитами истончалась ужасающе медленно, словно давала время на раздумья. Глаза Гента разгорались все ярче. Кажется, он собирался вернуться, но — не мог. Как будто в обратную сторону пути не было… Я поймала себя на мысли, что предпочла бы сделать выбор, руководствуясь сердцем, а не разумом.