— Древние цивилизации, коими прежде была заселена земля людей, погибли по причине того, что отказались следовать природе. Я верю мудрецам, которые говорили, что могучее царство Вавилонское исчезло вследствие непродуманного использования воды из рек Тигр и Евфрат для орошения. По этим же причинам исчезли шумеры и ассирийцы. Сирия прежде выглядела иначе, повсюду текли реки, питающие водами леса, сады и поля. Теперь наблюдаем царство пустыни, а клочки жизни, что ещё дают приют человеку, под угрозой исчезновения. Об этом я только что рассказывал.

Царица попыталась объяснить Бахраму:

— То, что я слышу от тебя, ужасно! Но если твоё пастбище умирает, нужно уйти на другое место. На следующую весну растительность вновь появится.

— Пастбище принадлежит моей семье по праву предков. Оно перейдёт моим детям, от них — моим внукам. Если я уйду, его захватят чужаки. И потом, я найду новое пастбище, если только отберу у соседа. Кто решится на это?

Разволновавшись, он умолк, а потом обронил:

— Правильно говоришь, царица! Трава умрёт — умрёт пастбище и умрут мои козы и овцы. Тогда я умру, и моя семья умрёт, и другие бедуины умрут. — Он подумал и обреченно добавил: — Все умрут!

В пути несколько раз отдыхали, пока приблизились к горам. Для ночлега разбивали шатры, грелись у костра. Бахрам всё чаще находил свои приметы, уверенно заявляя, что скоро увидит те самые горы и в них — пещеры.

Вскоре радостный его возглас подтвердил догадку:

— Здесь! — И завернул верблюда в едва заметный проход между горными склонами. Проход сузился, сверху нависла скала, создавая опасность для людей. Пришлось спешиться и с осторожностью пройти вперёд.

Расщелина увеличилась в размерах, и взорам людей открылась небольшая долина. Стеснённая со всех сторон серыми невыразительными горами, она казалась зелёным чудом, поскольку всюду виднелась растительность.

Проводник показал на клочки обработанной земли с овощами и травами. Это походило на огород, разделённый на части камнями в несколько рядов.

Огромный валун, отколовшийся в давние времена от материнской скалы, перегородил тропу. Бахрам скрылся из виду. Зенобия проследовала за ним и заметила босого старца с седой бородой и посохом. Тщедушное телосложение скрывала просторная греческая хламида из белой ткани. Он заметил незнакомцев и спокойно наблюдал. Проводник оробел и отступил назад. Зенобия приветственно улыбнулась.

— Я царица Зенобия. А ты кто?

Старец не удивился и не проявил почтения к царской особе, тихо ответил:

— Арсений, иеромонах. Я помню супруга твоего, царица. Не жаловал он христиан. Тогда скажи, что привело тебя в столь отдалённые места? Неужто и тебе помешала наша обитель? Только не говори, что оказалась здесь случайно.

— Среди моих подданных есть христиане. Захотела узнать, как живут люди, для которых один Бог заменяет всех остальных богов.

Лицо старца тронули добрые морщинки, глаза чувственно повлажнели.

— Ты пришла услышать слово Божье? — воскликнул он. — Не могу препятствовать, царица!

Старец кивнул в сторону одной пещеры, к которой вели вверх высеченные в камне неширокие ступени.

— В праздных гостях мы не нуждаемся, но одиноких путников привечаем. Взойди туда и будь там, пока освобожусь от своих дел. Тогда и продолжим разговор.