В 1963 году американский актер и моряк середины века Стерлинг Хайден опубликовал автобиографию под названием «Странник», в которой он рассуждал о природе путешествий в состоянии ограниченных ресурсов:

Чтобы путешествие, как и вся жизнь, было действительно интересным, оно должно опираться на прочный фундамент финансовой неустроенности. В противном случае вы обречены на бесконечный рутинный маршрут, известный яхтсменам, которые балуются в море со своими суднами – «круиз», так это называется. Путешествия предназначены для моряков, а также для странников, которые не могут или не хотят вписываться в мир. Если вы планируете путешествие и у вас есть средства, откажитесь от этого предприятия, пока ваша судьба не изменилась. Только тогда вы узнаете, что такое море…

Что нужно мужчине – по-настоящему нужно? Несколько фунтов еды каждый день, тепло и кров, два метра поверхности, на которой можно прилечь, и трудовая деятельность, которая принесет чувство выполненного долга. Вот и все – в материальном смысле. И мы это знаем. Но экономическая система промывает нам мозги, пока мы не окажемся в могиле под пирамидой из повременных платежей, ипотечных кредитов, абсурдных гаджетов, игрушек, которые отвлекают наше внимание из-за идиотизма этой шарады.

Годы пролетают незаметно. Мечты молодости тускнеют, покрываясь пылью на полках терпения. Не успели мы оглянуться, как могила зарыта.

Где же тогда кроется ответ? В выборе. Каким он будет: банкротство кошелька или банкротство жизни?

Вскоре после прибытия в Индию Шетлер поделился этим отрывком из «Странника» в соцсетях, назвав его «самой вдохновляющей и правдивой цитатой, которую я когда-либо читал о духе Искателя приключений». В Индии у Шетлера было достаточно денег, чтобы путешествовать дешево, останавливаясь на постоялых дворах в Индии максимум за 10 долларов за ночь. Комната, которую он снимал в «Ом Шанти» в Калге, стоила меньше половины этой суммы. Добравшись до Кхеерганги, он мог снимать место в общей брезентовой палатке за несколько долларов за ночь. Независимо от финансового положения, Шетлер хотел жить в пещере. И не несколько дней, а несколько недель.

Рой Робертс вспоминает, что Шетлер возлагал несколько нереалистичные надежды на тот опыт, который он себе представлял. «Он хотел пещеру, в которой он мог встать в полный рост, где он не чувствовал бы себя ограниченным со своей флейтой», – вспоминает Робертс. «Бро, это не квартиры, – сказал он Шетлеру. – Нужно просто посмотреть, что там есть, и постараться вписаться». Он велел Шетлеру пройти через травянистый холм, пересечь небольшой ручей и направиться в лес, чтобы найти скопление пещер с валунами за лугом, где когда-то проводилось собрание Rainbow Gathering. Робертс сказал, что если ему понадобится помощь, то нужно найти большую «горячую пещеру» над лугом, известную как Гарам Гуфа. Его сестра все еще живет там. Шетлер покинул оживленный лагерь Кхеерганга, пройдя мимо выкрашенной в синий цвет фанерной стены одного из временных гостевых домов, на которой кто-то нацарапал часто цитируемую туристическую сентенцию: «Приключения начинаются там, где заканчиваются дороги». Он пошел вдоль линии деревьев, через травянистый холм, усыпанный валунами, куда пастухи часто спускали своих коз с высоких гор на пастбище. Он шел около получаса, а потом пересек ручей, поднялся на поросший лесом холм и вышел на поляну, где несколько месяцев назад проходило собрание Rainbow Gathering. В ближайшем лесу из сосен и кедров Шетлер нашел свою гималайскую пещеру.

Шетлер проскользнул между гранитом и оказался в просторной пещере, слегка приподнятой над землей, с отверстием, через которое нужно было осторожно вскарабкаться на два валуна, прижатых друг к другу. Он разложил те немногие пожитки, которые принес с собой. Затем развел костер у входа, чтобы согреться ночью и создать ощущение безопасности – предупредить животных, которые могут искать укрытия под дождем. Он лег, посмотрел на каменный потолок и заснул.

Пещеры завораживали Шетлера с юных лет. Одной из его любимых книг в детстве была «Путь мирного воина» Дэна Миллмана, полуавтобиографическая история о том, как автор учился у мудреца, которого называл Сократом. Миллман переживает перерождение и пробуждение, находясь в пещере: «Я проснулся в реальности, свободной от любого смысла или поиска». Когда Шетлер путешествовал на мотоцикле по США, он возил с собой копию книги по саморазвитию Дона Мигеля Руиса «Четыре соглашения: Практическое руководство по личной свободе». В ней рассказывается притча о человеке, который «учился на знахаря, изучал знания своих предков, но [который] был не до конца согласен со всем, что изучал. В глубине души он чувствовал, что должно быть что-то еще». Находясь в пещере, человек осознал, что мир – это иллюзия, а мы – лишь крошечный фрагмент «единого живого существа».

Пещеры считаются местом преображения почти в каждой религии. В христианстве описывается, что Иисус Христос после распятия воскрес в пещере, вырубленной в скале. В исламе пророк Мухаммед медитировал в пещере под названием Хира на Джабаль ан-Нур, или Горе света, недалеко от Мекки, а потом получил первое откровение от ангела Гавриила. Гуру Ринпоче из буддизма достиг бессмертия после медитации в пещере Маратика в восточном Непале. В Индии тысячи пещер имеют исторический и духовный резонанс: от Бхимбетки, где сохранились самые ранние следы пребывания людей на субконтиненте, до мифической пещеры, в которой, по преданию, спал на протяжении многих поколений царь Мучукунда, а когда проснулся и почувствовал, что он застрял между миром смертных и миром богов, отказался от жизни и стал отшельником. В некоторых пещерах хранятся многовековые фрески и резьба, а другие связаны с историческими личностями. Легенда гласит, что перед тем, как стать Буддой, Сиддхартха Гаутама годы постился в пещере и только затем достиг нирваны. Пещеры фигурировали в мифах, фольклоре и художественной литературе. Э. М. Форстер в своем романе «Поездка в Индию», написанном в 1924 году, поставил самую драматическую и ключевую сцену – предполагаемое нападение – в Малабарских пещерах, вымышленном месте, на которое его вдохновили Барабарские пещеры в штате Бихар, используя сбивающую с толку темноту как литературный механизм для создания путаницы и двусмысленности. На протяжении тысячелетий бесчисленные ламы, мистики и паломники всех вероисповеданий бродили по Индии в поисках своей собственной горной пещеры. Образ далекой гималайской пещеры стал символом уединения, к которому стремятся странники, чтобы очутиться в физическом представлении процесса бурения твердой породы, пока не откроются ответы, скрытые глубоко внутри.

В дикой природе пещеры – это подарок, готовое убежище. Но в учении бывших наставников Шетлера они могут представлять нечто гораздо большее. Как рассказывает Том Браун-младший в книге «Видение: Драматичная и правдивая история о том, как один человек искал просветления», Крадущийся Волк сказал ему, что пещеры содержат «ответы на многие вопросы, даже на те, которые еще не сформировались». «Крадущийся Волк утверждал, что получил одно из своих величайших осознаний после медитации и сна в пещере, где его встретил дух – воин, который показал четыре предупреждающих знака – каждый более темный и зловещий, чем предыдущий, – которые предвещали четыре возможных варианта будущего для него и для Земли. «Путешествие [туда] стало частью поисков, – писал Браун, – подобно древнему обряду посвящения, который проверял искателя, достоин ли он обрести мудрость пещеры». Внутри своего укрытия он то засыпал, то просыпался, следуя по туннелям, чтобы мельком узреть видения прошлого. Пещера Брауна предлагала не только ответы, но и, после их появления, четкий путь следования.

Шетлер провел всю свою жизнь, поглощая эти истории. На протяжении многих лет во время путешествий он искал места, известные своими пещерами или отшельниками. Летом 2014 года во время второй поездки в Непал он отправился в верхнюю часть долины Мустанга, засушливый уголок страны недалеко от границы с Тибетом, в деревню Царанг, что в переводе означает «орел, разрывающий плоть» из-за практики небесных погребений. Шетлер был сильнее всего заинтригован тем, как древние люди, которые когда-то населяли долину, вырезали пещеры в скалах из песчаника. Некоторые представляли собой сложные сети высотой до пяти этажей, с комнатами, лестницами и туннелями глубоко внутри горы. Он опубликовал фотографию туристического плаката, на котором было отмечено, что традиция продолжается и некоторые семьи из Царанга до сих пор живут в пещерах. Шетлер поднялся по склону горы над Царангом, нашел пещеру и заполз внутрь. Не имея спального мешка, чтобы согреться, он накрылся сухой травой – это старинный прием на случай, когда ночью падает температура.

Годом позже, находясь в Южной Америке, он исследовал пещеры перуанского Храма Луны близ Мачу-Пикчу. Говорят, что комплекс представляет три плана существования: земной, небесный и подземный мир. Затем, за шесть месяцев до Индии, он посетил долину Сингнапан на Филиппинах, где народность таут-бату, что означает «люди камня», укрывается во время сезона дождей опять же в пещерах. «Большинство из них расположены высоко в скалах, и перед каждым сезоном дождей (пик приходится на август) люди строят массивные лестницы из ротанга и бамбуковой лозы, чтобы добраться туда», – написал Шетлер в социальных сетях. Рядом с фотографией, которая была сделана глубоко внутри одной из пещер, полной комаров и летучих мышей, он написал, что есть что-то в том, чтобы оказаться внутри «гигантского и черного, как смоль, пространства, которое кажется таким первобытным и мощным. Хорошее место для медитации или поиска видения». В перерывах во время строительства начальной школы в Непале Шетлер посетил пещеру Махендра недалеко от города Покхара на берегу озера и заявил в интернете: «Я хочу некоторое время пожить такой свободной жизнью. В мире слишком много красоты, чтобы оставаться на одном месте». И Шетлер продолжил свой путь – как будто он искал идеальную пещеру в идеальном месте. В долине Парвати, в древнем лесу рядом со священными горячими источниками Кхеерганга, он нашел свое последнее прибежище.

Свапнашри Бхаси разогрела на маленьком огне кастрюлю с молоком, чайными листьями и сахаром. Приближался конец июля, и она укрывалась в Гарам Гуфе от ливня. Когда чай был готов, она налила чашку и протянула ее американцу по имени Джастин, который сидел, скрестив ноги, в ее пещере. Она вспоминает, что во многих отношениях эти двое были непохожи друг на друга, и все же, оглядываясь назад, она чувствует, что их обоих привели в долину Парвати схожие мотивы. Бхаси, как и ее брат Рой Робертс, тоже занималась музыкой: она носила с собой флейту бансури, похожую на ту, которую Шетлер всегда брал с собой, и играла на ней.

После собрания Rainbow Gathering Бхаси продолжила жить в пещере в одиночестве еще два месяца. Впервые она приехала в долину в феврале, после того как уволилась с работы хореографа и танцовщицы в Бангалоре, отказалась от своей квартиры, продала вещи и отправилась в паломничество. «Я начала сомневаться во многом: я не была замужем, у меня не было семьи, я была одинока», – говорит Бхаси. Она вспоминает 2016 год, который почти полностью провела в долине Парвати, как «год, когда все изменилось». Когда ей перевалило за тридцать, она все чаще впадала в депрессию из-за того, что ее жизнь, как на сцене, так и вне ее, вращалась вокруг «я» и «я». Она хотела выйти замуж и завести семью, но чувствовала, что может быть уже слишком поздно. Кроме того, ей казалось, что она находится в токсичном пузыре – творческом сообществе, где алкоголь и наркотики легко доступны. Когда этот пузырь лопнул, она бросила свою квартиру и вещи и отправилась в Бодхгайю зимой 2015 года – это были, по ее словам, первые шаги «духовного пути», чтобы разобраться в своей жизни.

После месяца в монастыре, где она поняла, что жизнь монахини не принесет ей удовлетворения, она услышала историю о женщине по имени Тензин Пальмо. Урожденная Диана Перри, духовно любознательная молодая женщина переехала из Англии в Индию в 1964 году, в возрасте двадцати лет. Не прошло и месяца, как она стала буддийской монахиней. Ей дали новое имя, и следующие тринадцать лет она провела, служа в гималайских монастырях. В 1976 году она решила испытать себя в большей изоляции, перебравшись в пещеру на высоте четырех километров, глубоко в долине Спити, которая соседствует с долиной Парвати. Спити, что означает «средняя земля» между Тибетом и Индией, представляет собой высокогорную пустыню, окруженную вершинами, блокирующими большую часть муссонов, дарующих жизнь. Поначалу Пальмо время от времени посещала окрестные монастыри или принимала любопытных посетителей у себя в пещере, с которыми она пила чай и медитировала. Но затем она отступила еще на шаг назад. Она погрузилась в полное одиночество, ни с кем не разговаривая в течение трех лет, пока не появился полицейский и не сказал ей, что она живет в Спити нелегально.

Бхаси, прибыв в долину Парвати, нашла копию биографии Пальмо 1998 года «Пещера в снегу: поиски просветления Тензин Пальмо» и, прочитав подробности жизни женщины, решила пойти по ее стопам. Она нашла новый дом в долине Парвати, наедине с природой и вдали от отвлекающих факторов прежней жизни, когда она три месяца работала поваром в гостевом доме в Калге. «Как только я оказалась в горах, то решила, что не хочу возвращаться», – сказала мне Бхаси. В апреле она собрала немногочисленные вещи и отправилась по тропе в Кхеергангу, чтобы пожить в гималайской пещере во время собрания Rainbow Gathering. Через месяц, когда толпы людей разошлись по другим местам в Индии, Бхаси осталась в Гарам Гуфе. Она собирала дрова в лесу, чтобы согреваться ночью, и жила на еде, оставшейся после собрания, и том, что находила в лесу: на грибах, крапиве и, если хорошенько поискать, на лесной землянике. С течением недель одиночества в Кхеерганге она начала чувствовать, что с ее плеч словно свалился груз. «Как будто сотни слоев грима упали с лица», – вспоминает она.

По ее словам, каждое утро она просыпалась и спрашивала себя: «Где мое место?» – и к вечеру понимала, что это именно там, в этой пещере, в этой долине, в этих горах. «Красота Гималаев опутывает, – говорит она. – И ты начинаешь думать, что уже достиг просветления».

Шетлер жил в пещере в нескольких минутах ходьбы дальше в лес, и Бхаси видела, как он читает, фотографирует или тихо сидит в одиночестве. За эти недели они несколько раз беседовали. Во время одного из разговоров он поделился планами поехать на мотоцикле в Ладакх, но сказал, что эта идея вызывает у него противоречивые чувства и его расстраивает стремление отправляться в эти грандиозные путешествия. «Зачем мне ехать? – вспоминает она его риторические вопросы. – Зачем ехать куда-то еще? Где закончится этот путь? Быть туристом, путешественником или жить на природе?» Можно ли прожить в уединении всю жизнь? – вспоминает она суть его размышлений вслух, – Или я скорее нахожусь на том этапе, который просто служит средством достижения цели? «Помню, мы обсуждали, вернемся ли мы назад, – говорит Бхаси, – или пойдем дальше».

В первые несколько дней после приезда Шетлера Робертс часто встречался с ним в Кхеерганге. Они купались в горячих источниках и беседовали за чаем в одном из кафе под открытым небом в лагере. Робертс вспоминает, как вначале американец был очень рад оказаться в Гималаях, в окружении вершин, обосноваться в горной пещере.