27 августа. Понедельник.
Встала, как обычно, рано, продолжила писать Вальдемару в саду под красным зонтом. Завт[ракали] у меня Ксения, а также le couple Жеребцовых, Шателен и мы четверо. Было очень приятно и весело. После чая я навестила Катю Кл[ейнмихель], которой стало совсем худо. Она была наверху, а Маша К. сидела в саду с Апрак[синой] и Тебро. Мы с Верой [Орбелиани] поднялись к Кате [Клейнмихель] наверх и долго беседовали с нею, вспоминая добрые старые времена. Домой вернулась около семи, до обеда в 8 ¼ вечера писала еще Вальдемару, трапезничали вчетвером.
28 августа. Вторник.
Поднялась рано. По-прежнему никаких известий, что меня убивает. Была дочь [Ксения], затем мы с нею и Васей отправились посидеть в небольшой беседке возле маяка. Жара ужасающая. После этого я одна пешком добралась до Ольгиного дома, где едва дождалась Долг[орукова]. На обратном пути мы с ним навестили кн[ягиню] Вяземскую, у которой болят глаза. Завт[ракали] у меня Ольга с мужем и мы трое. Зина находилась в Ялте. После чая я навестила Софи, у которой встретила Лоло и Ден, позднее подошла Ксения. Мы сидели в саду, где к концу вечера сделалось сыро и прохладно. Обедали втроем.
29 августа. Среда.
Снова великолепная безветренная погода. Была Ольга с Тихоном. Вася пил у меня кофе и весьма плотно поел. В 10 ½ мы с Ксенией и Вяземским поехали к маяку, где долго сидели под красивым старым деревом, а потом пешком пошли по жуткой жаре обратно к Ольге, которую застали за завтраком. После чая мы с Зиной поехали в Алупку навестить Вяземских. Дома никого не оказалось. Немного погуляли в саду с одним татарином, который рассказывал, что они спасли Алупку и не допустили туда больш[евиков]. Участок перед домом очень ухоженный, но нет ни единого цветка. Вскоре пришла дочка Иры Лили. Она очень исхудала и выглядит неважно, да и понятно, ведь она так несчастна и одинока! Сердце разрывается, когда я вижу ее, такую юную и прелестную, а ведь она уже вдова – ее муж убит этими негодяями! Они все живут в Алупке в одном флигеле со свекровью, но у двух других пар по двое детей, а у бедняжки Лили их нет. Вот уж кто действительно лишился всего на этой земле. Я осмотрела их комнаты, немного посидела с нею, а потом отправилась домой. Было очень жарко. Обедали вчетвером.
30 августа. Четверг.
Такой счастливый в прежние времена, а ныне вдвойне печальный день – остается только подсчитывать потери. Завтракала у Ксении и Сандро, у которого сегодня тоже именины. Пробыла у них до трех пополудни. После чая навестила Тебро, где встретила Марию Раевскую, ее дочь Толстую и молодого Бибикова, кавалергарда. Забавно было наблюдать за расходившимися и разъезжавшимися после тенниса людьми. Домой вернулась в 7 часов. Светила луна, красиво отражаясь в зеркальной поверхности моря. Читала книгу «The hope of the House» [ «Надежда дома» – англ.]. Обедали втроем.
31 августа. Пятница.
В 9 часов пришел Вася, пил со мной кофе. Затем были дочери, с ними и Долг[оруковым] мы поехали к маяку, откуда пешком отправились к Ольге, а потом вернулись домой в экипаже. Жара ужасающая. К завт[раку] была Ольга с мужем. Зина находилась в Ялте. После чая я навестила бедняжку Катю Кл[ейнмихель], но увидеться с нею не удалось, поскольку она чувствует себя очень плохо и сильно ослабла. Я посидела у них в саду с Орбелиани и Машей К. Они рассказывали, что в Петербурге эти канальи убили множество англичан и четырех офицеров – как все это гнусно и возмутительно! Домой возвращалась в 7 часов, было очень жарко. Обедали втроем, так как у Зины разболелась голова и она отправилась спать.
1 сентября. Суббота.
Спала так плохо, что встала только в 8 ½ часа. Невыносимо! Дочери пришли еще до того, как я привела себя в порядок. Провожая Ксению, проехала с нею часть пути. Обратно вернулась пешком вместе с Вяземским. Безветренно, жуткая жара. Завтракали втроем. В 2 часа дня приняла Всеволодского, внука кн[ягини] Кочубей, он по образованию врач, но сейчас вступил в Астраханскую армию. Пробыл у меня час, говорил об очень интересных вещах. Он знает наверняка, что Ники находится в безопасности, – слава и вечное благодарение Господу! Сюда он приехал, чтобы заручиться согласием Олашки[131] возглавить их великое предприятие, – это последняя надежда, и действовать надо немедленно, не теряя времени. Я боюсь, что он на себя это не возьмет, не захочет во что-либо вмешиваться, хотя все это нужно для того, чтобы спасти страну и бед[ного] Н[ики]. Господи, наставь и вдохнови его на это! К огромной радости получила письмо от моего ангела Тюры и ее м[аленькой] Аликс от 27 июля[по] н[овому] ст[илю]. Это ответ на мое письмо, отосланное с нес[частным] Бедикером. Боюсь, она не получила мое длинное послание, отправленное много раньше! Затем я навестила Софи Ф[ерзен], которая была в саду вместе с М[итей] Деном. Потом подошли Лоло с Варенькой и пара новобрачных – Мира Трубецкая и Петр Бобринский. По дороге домой я встретила Стану, ожидавшую свою дочь Елену Тышкевич. Дома у них все замечательно устроено, только больно уж жарко. Николашу я тоже видела. Домой вернулась в 7 часов вечера, обедали вчетвером, затем неожиданно пришла Ксения, чем меня очень порадовала. Выдалась прекрасная, теплая лунная ночь, мы немного погуляли в саду.
2 сентября. Воскресенье.
Была в церкви, очень жарко. Воскресный завтрак. Гости оставались до трех часов. К чаю были Шиловы, затем я отвезла их домой, а потом навестила бед[няжку] г-жу Сомову. Она была так трогательна и все повторяла: «Mais comme s’est aimable («Но как это любезно!» – франц.). В прошлом году у нее случился удар, после чего она не могла говорить, но сейчас ей, к счастью, лучше. Потом подошли также дочь Вера и ее отец. Я осмотрела комнаты, совершенно пустые и оставляющие ужасное впечатление. Зато из окон открывается великолепный вид в обе стороны – на море и Ай-Петри. Обедали вчетвером.
3 сентября. Понедельник.
Дочери пили со мной кофе. Потом мы с Ксенией и Долгоруковым поехали смотреть фруктовый сад, где нас ожидало великолепное зрелище – масса фруктов: сливы, персики, груши и яблоки. Ксения осталась на завт[рак] вместе с Софией Дм[итриевной] и Шателеном, который завтра едет в Одессу и Киев, а также Кривошеиным, рассказывавшим о своем аресте в Москве в авг[усте] и о том, как ему, к счастью, удалось выбраться из этой истории. В 2 ½ часа пополудни я приняла г-жу Иваненко, ур[ожденную] Каткову, даму весьма приятную. После чая я снова побывала у Кати Кл[ейнмихель], которая, слава Богу, чувствует себя лучше. Возвращалась домой прекрасным лунным вечером. Обедали втроем.
4 сентября. Вторник.
Ксения отправилась в Ялту, так что я все утро провела в одиночестве. Погуляла немножко в саду. Завтракали у меня Апрак[сина], а также Ольга, Кул[иковский], Зина и Вяземский. Да, забыла, что в 10 ½ утра у меня была Дилка Вас[ильчикова] 14 и рассказывала avec volubilite (взахлеб – франц.) о своем пребывании в Петербурге и Москве. Она три дня пробыла в тюрьме вместе с женой Миши [Брасовой Н. С.], которая провела там более трех недель. С ужасом вспоминала свою поездку из Москвы в Киев. Мы пили чай с Апрак[синой], когда приехали Юсупов и Шипов, я пригласила их к столу. Завтра ведь праздник кавалергардов, который ныне отмечать больше нельзя! Он [Юсупов] привез прекрасные персики из своего сада. В 6 часов вечера я была на панихиде в кореизской церкви – так грустно. Из кавалергардов присутствовали только Юсуп[ов], Шипов, Орбелиани, Андрюша, Павлик Ферзен и Бибиков. Обедала у меня Ксения. Зину навестила г-жа Картавцева, которая заночевала здесь. Я имела с нею недолгую встречу перед обедом. Наконец-то получила письмо от Кати Оз[еровой], ее ответ на мое длинное послание.
5 сентября. Среда.
Поднялась рано, затем прибыли дочери с поздравлениями по случаю праздника кавалергардов. Юсуп[ов] переслал мне телегр[амму] из Киева, где находятся некоторые офицеры. Проводила Ксению и Сандро, проехала с ними часть пути, домой возвращалась одна, пешком. Очень жарко. Потом приняла датского оф[ицера] Колдинга. Он был в Ростове, виделся с Алексеевым, которому его рекомендовал Долг[оруков]. Приняли его не слишком по-доброму. Дважды он подвергся аресту – в Керчи и в Феодосии, – в высшей степени неприятная история. Он остался у меня завт[ракать]. Зина была у Юсуп[овых]. После чая я поехала в Мисхор, где так замечательно провела время на берегу. Побыла немного у Тебро и г-жи Сомовой. Обедали втроем. Г-жа Пантелеева получила письмо от сына, который сообщает, что он находится в безопасности и пребывает в добром здравии! Слава и благодарение Господу! Вернулся Поляков.