— В этом есть смысл. — Она кивнула и, повернувшись, направилась прочь. — Спасибо.
— И, — сказал он ей в спину, — у тебя очень милая фотография профиля, так что это помогло.
Кэрис посмотрела через плечо.
— Управляющий магазином, шеф-повар и онлайн-преследователь? Ты, наверное, очень загружен, — сказала она непринужденным тоном.
— Три работы на полную ставку, — ответил он. — К тому же ты ответила, когда я написал по-французски, — на этом языке со мной общались во время моей последней Ротации.
Подняв бровь, она повернулась к нему лицом:
— В самом деле? Я подумала, в нашем разговоре ты использовал чип для перевода. — Кэрис указала на его запястье.
— Нет.
— Как и я, — промолвила она, и они оба улыбнулись. — Я тоже жила на В8. Две Ротации назад. Внизу, на юге, возле моря.
— Я провел три года в Париже. Именно там и научился готовить — делаю неплохие суфле.
Немного погодя она сказала:
— Слушай, я пригласила нескольких моих новых соседей на ужин сегодня вечером. Просто кучка людей, с которыми можно подружиться. Ничего особенного, Адам ни с кем из них меня не познакомил. Не хочешь присоединиться?
— Я бы с удовольствием. А кто такой Адам?
— Это обычное выражение. Но по твоей улыбке я вижу, что оно тебе известно и ты просто дразнишь меня. Наряду с легким преследованием я добавлю в список еще и поддразнивание. Так что, сегодня в восемь вечера? Я сброшу тебе адрес. Возьми что-нибудь с собой. Что угодно. — Она повторила шаблонный кивок-поворот-шаг. — Ладно, увидимся.
Пламя свечей отражалось от шести хрустальных винных фужеров и стаканов с водой — вечеринка была в полном разгаре. Две стены в гостиной Кэрис занимали Стенные реки: большие встроенные экраны, один из которых показывал ленту новостей, а другой — чат на Майндшер; она сделала текст на обеих стенах теплооранжевого цвета. Бывший фасад здания отбрасывал тени от балконных балок в комнату, шум моря пытался проникнуть сквозь древние ставни. На сервировочных блюдах — шведский стол из жареного цыпленка, овощей, йоркширских пудингов и заранее разрекламированного Кэрис жареного картофеля.
— Йоркширский пудинг с цыпленком? — спросила Лилиана, одна из новых коллег Кэрис. — Не чересчур ли это…
— Нетрадиционно, — добавил Джон, инженер-строитель и ее новый сосед напротив, потянувшись к сервировочной ложке. — Там, откуда я родом, мы едим то, что нравится, и не обращаем внимания на общепринятые нормы.
— Откуда ты, Джон? — спросила Кэрис, бросив на него быстрый благодарный взгляд.
Джон поерзал на своем месте.
— Ну, как и все мы, я не знаю наверняка. Но мои первые воспоминания связаны с Воеводой 3. Мне тогда было пять лет. Моя бабушка предлагала мне рыбу и чипсы, но я хотел лишь пудинга. Я был привередливым, никогда не доедал то, что мне давали. Шеф-повар в ресторане Ротации совместил оба этих блюда и подал мне поджаренный во фритюре шоколадный батончик с чипсами. — Все за столом рассмеялись. — Это смешно, знаю. Но я был тогда мал, и он добился цели — моя тарелка блестела. Бабушка вознаградила меня за то, что я все съел, и оставшуюся часть месяца я все доедал исправно.