В конце концов она пожала плечами, протянула мне бланки и сказала:

— Ладно. Считай, что я тебя услышала. Господи, ну и щенок, — она закатила глаза. — Я же сказала ему — ни с кем не связываться.

Я помогла Джею и Уинслоу как следует всё проверить и начать отчаливать. Мэдди завязала разговор с Бэббиджами. Она всё ещё надеялась отправиться на Большую Баржу, названную так в честь огромного судна, затонувшего в 2004 году и уже успевшего порасти кораллами. Я предложила место попроще. Большая Баржа стояла на холме, корма уходила на восемьдесят футов вниз. Мэдди продолжала настаивать на своём — нос уходил всего на пятьдесят, вокруг плато сновало множество рыб — идеальный вариант для Луки. Я знала, почему она так хочет туда. В прошлый раз мы видели на Большой Барже большую бычью акулу. Луке до смерти хотелось на неё посмотреть. Бэббиджи выступили на стороне Мэдди и напомнили мне, что новичок, за которым нужно приглядывать, среди нас всего один, а все остальные — опытные дайверы с множеством сертификатов, и погодные условия просто идеальные — яркое солнце, спокойный океан. Я сдалась.

— Ладно, пусть будет Большая Баржа.

Мы были уже готовы отчаливать, но Ру и Луки не было на борту. Потом выяснилось, что они сидят за столиком для пикника и ведут неприятный разговор. Даже с виду было понятно, что она его отчитывает. Она крепко сжимала его плечо, он стряхивал её руку, нервно мотал головой. Я удивилась, почему он всё отрицает. Нет ничего такого в подростковых влюблённостях; все через это проходят. Но, может быть, она волновалась, не разболтал ли Лука какой-нибудь секрет. Повернувшись к ней спиной, он зашагал к палубе, ещё несколько раз встряхнув головой. Может быть, он и в самом деле ничего не сказал Мэдди. Если их преследовал человек, так жестоко избивший его мать, Луке пришлось научиться держать рот на замке. Вдруг, если я вцепилась бы в Мэдди, как Ру вцепилась в меня, я не выяснила бы ничего, лишь подорвала её доверие?

Лука поднялся на борт, сел рядом с Мэдди на корме, прямо на самом солнцепёке. Вслед за ним поднялась Ру, наигранно безразличная, но я чувствовала, как всё её тело сочится напряжением. Бэббиджи сели в тени, а Ру, вместо того чтобы присоединиться к Луке, заняла свободное место рядом с Марком и обезоруживающе ему улыбнулась.

Я выбрала место посередине, чтобы видеть всю компанию. Ребята свесили руки в воду, брызгались друг в друга, хохотали и обсуждали акул. Мэдди была в прекрасном настроении, Лука, судя по всему, тоже, но украдкой посматривал на мать. Ссора, вполне возможно, была разыграна намеренно. Прежде чем погрузиться с ним под воду, следовало выяснить, не играет ли он против меня.

Что касается Ру, она, кажется, напрочь забыла, что когда-то родила сына по имени Лука. Она не сводила глаз с Марка Бэббиджа, расспрашивала его, как он увлёкся дайвингом. Марк был симпатичным мужчиной — высоким, широкоплечим, атлетического сложения. Он рассказал, что они с братом выросли на побережье Техаса и обожали нырять с детства. В путешествии на Роатан они встретили Лесли, такую же заядлую, как они, дайвершу.

— А ваша жена где? — спросила Ру.

— Она не любила дайвинг, — признался Марк, и его улыбка стала печальной. — Одна из причин, почему она больше не моя жена.

— Мне так жаль, — неискренне сказала Ру. — Я тоже развелась. Я знаю, как это тяжело. Так чем вы занимаетесь в свободное от дайвинга время?

— Я юрист, — ответил он, и она сразу же придвинулась к нему вплотную. Он уже без того извернулся так, что теперь сидел спиной к брату. Я поняла, что мы надолго потеряли Ру. Она патологически не могла остановиться, чувствуя постоянную потребность в поиске новых зацепок, новых историй, новых юристов. Должно быть, она точно так же смотрела на Тига, выуживая его секреты. Невыносимо было представлять, как она трогает его руками, впивается когтями.

— Может, мы с вами нырнём поглубже? Не хочу плескаться с детьми в лягушатнике, — сказала она, вновь улыбнувшись ему. — Я хочу погрузиться на все восемьдесят футов.

— Блин, да, конечно, — ответил он.

Я была рада. Мне не хотелось, чтобы она находилась возле Мэдди. К тому же мне лучше удалось бы сосредоточиться, если бы она не таращила на меня глаза, и, поскольку они с Лукой были в ссоре, я предпочла бы, чтобы она и его не отвлекала. Лука по-прежнему посылал ей безрадостные взгляды, я пересела к ним, вынула из сумки карточки с рыбами, вручила Мэдди. Она принялась показывать Луке тех, кого мы, скорее всего, встретим, и к тому времени как мы добрались до места, к нему вернулось отличное расположение духа.

Мы все надели гидрокостюмы, в последний раз проверили снаряжение. Я смотрела, как Лука включает подводный компьютер. Он отлично справился, смотрел только на экран, а не на мать, но когда мы закончили, спросил:

— Разве она будет не с нами?

Я покачала головой.

— Она хочет нырнуть поглубже. А вам, мистер, нельзя погружаться глубже шестидесяти футов, пока не пройдёте курс.

Его ноздри раздулись, но он лишь ответил тем же тоном, что и его мать: