— Схвати ее мысленным взором и держи крепко. Покажи ей, кто хозяин.

Господи! А это-то мне как сделать?! Чем хватать-то?.. Я напряглась всем телом и сосредоточилась на свете, запрещая ему разрастаться для начала. Кажется, у меня даже получилось немного его уменьшить и заставить пылать не так ярко. И это было все, на что я оказалась способна.

— Рита, открой глаза, — словно издалека донесся до меня голос Гордея.

Нехотя подчинилась и с удивлением обнаружила его перед собой, а не за спиной. Он все так же продолжал крепко держать меня за плечи, внимательно разглядывая мое лицо.

— Как ты себя чувствуешь?

— Слегка пришибленной, — честно ответила я, чем вызвала улыбку у него на губах.

— Так и должно быть — прямой контакт с внутренней сущностью всегда выбивает поначалу почву из-под ног. Сможешь попробовать воспользоваться энергией?

Наверное, смогу, почему бы нет. Я решительно кивнула и слегка отстранилась от медведя. И хоть меня тут же повело в сторону, поддерживать себя не позволила — самостоятельно устояла на ногах.

Гордей отошел и выкатил из-за дерева бочку. Самую обычную, деревянную и очень большую. Он установил ее метрах в десяти от меня, отошел в сторону и скомандовал:

— Опрокинь ее. Только опрокинь, не разноси в щепки, — ехидно так усмехнулся.

Ладно, как скажешь. Заклинание сорвалось с губ, не успела я даже сообразить хоть что-то. Бочка отлетела со скоростью снаряда, впечаталась в дерево и рассыпалась у его основания даже не щепками, а пылью. Мое лицо вспыхнуло как факел, и я невольно спрятала его в руках. Как же мне было стыдно, не передать. А еще обидно до слез, что снова энергия не захотела подчиняться.

— Не торопись, Рита, — услышала я голос Гордея снова рядом. Когда он приблизился, даже не поняла. Он отвел мои руки от лица, которые упали бесполезными плетями вдоль тела, и коснулся подбородка, поднимая голову. Глаза мои продолжали оставаться закрытыми, а из-под век вытекали редкие слезы. — Сначала увидь ее, а потом заставь сделать то, что ты хочешь, — тихо проговорил он, вытирая слезы, ненароком касаясь моих губ. — Посмотри на меня… — я его плохо видела из-за влажной пелены перед глазами, но понимала, что он не сердится. — Бочка еще есть ровно одна, — улыбнулся Гордей. — Постарайся хоть ее оставить целой. Ты сможешь! — с этими словами он снова отошел и выкатил еще одну бочку.

На этот раз я не спешила, проделав в точности все то, что несколько минут назад: заглянув в себя и увидев свет. Слушай меня! — мысленно приказала, чувствуя, как сжимаются кулаки, как впиваются ногти в ладони. Злость придавала мне силы и рождала уверенность, что на этот раз я справлюсь. Медленно открыла глаза, сдерживая рвущуюся изнутри энергию. Еще медленнее, с угрозой, произнесла заклинание и лишь потом отпустила поводок, на котором держала свет. Но опять же, сделала это медленно, все время мысленно придерживая силы. Словно со стороны я увидела, как от меня тянется светящаяся нить к бочке, как она обвивает ту и опрокидывает набок, катит по земле. Я справилась! И даже, кажется, энергия внутри меня присмирела.

— Умница! — подошел Гордей к бочке и толкнул ее ногой, отчего она приглушенно загремела. Интересно, почему пустые бочки гремят, когда катятся? Но эта мысль мелькнула так, машинально, как реакция на пережитый стресс. — Продолжим позже. Что-то я проголодался.