— Да, — криво усмехнулся Изуди. — Мне бы не помешал глоток саке.

— Не для этого, чёрт тебя дери! — выругался я, нервы натянулись, как струна.

Посмотрел на изображение полной богини и шёпотом обратился к ней.

— Если ты и правда богиня милосердия, то услышь меня.

«Слушаю тебя, Тсукико, — в голове послышался ласковый женский голос. — Вижу, дела у тебя идут не очень».

— Да, мать вашу! — вновь сорвался и закричал, при этом посмотрев на тёмный небосвод. — Пока вы там трахаетесь в бассейнах, здесь погибают ваны!

«Не стоит мне грубить, — всё та же ласковая интонация, но я всё же чувствовал, что богиня натянуто улыбается. — Ты ведь хочешь просить о помощи».

— Да, да, да, — вновь зашептал, понимая, как сглупил. Но не мог держать в себе эмоции, ни просто зашкаливали. — Прости меня, мой друг умирает и его дочь…

— Что с Аки? — внезапно хватка Изуди стала крепкой. Казалось, ван приложил для этого все оставшиеся силы. Он гневно посмотрел на меня, и повторил вопрос. — Что с ней?

Я не знал, что ему ответить. Я вообще не знал, что с девочкой. Мертва ли она уже или Рангику сможет её спасти.

«Кицуне ей не поможет, — вновь женский голос в голове. — Но я могу».

— Тсукико! — Изуди оторвал от мысленного разговора с богиней. Притянул к себе и посмотрел в глаза. И тогда я увидел в его взгляде мольбу. И даже из-под опухшего века появились слезинки. — Прошу, если можешь, то спаси её. Позволь Аки жить, как все.

Как все? Исцелить от недуга? Но она сейчас под завалом!

«Вместе мы можем поставить её на ноги, — продолжила богиня. — Понадобиться пыльца и… жизнь отца».

— Нет! — вырвалось у меня. — Какое же это милосердие?!

«Он отвозил отраву другому клану. Из-за этого пострадало множество ванов. Кто-то умер, а кто-то стал таким же калекой, как его дочь. Это справедливо, если его жизнь оборвётся. Он заслужил. Но не девочка. Она невиновна в его прегрешениях, — на мгновение богиня замолчала, а потом задала провокационный вопрос. Хочешь спасти ей жизнь?»

Я не сразу ответил. Передо мной поставили выбор: спасти Изуди, который возненавидит меня, если выберу его жизнь, или помочь Аки, которая тоже вряд ли будет рада, узнав о моём решении погубить её единственного родителя.

Но в тот момент ван снова крепко сжал мою ладонь и прохрипел:

— Я слышу её.

Кого? Костлявую с косой? Или умирающую дочь?