— Нужно уводить людей, у вас есть солнечные странники… — маг Парящего Острова за пару мгновений просчитал план эвакуации, дорабатывая его всё новыми деталями, быстрее чем успевал говорить их вслух.
— Нет, мы не побежим, — тихо произнёс Джибиту, но был услышан всем городом, и обитающими здесь богами, которые подняли взор к человеку.
И тут же огромный поток ветра ударил по балкону, снося с ног Зифри, впечатывая его в трон правителя пустыни. Ветер ворвался и внутрь дворца, где едва смогла устоять на ногах и Фира, защищающаяся себя и мечника воздушным барьером. Начались землетрясения, от которого разрушались колоны, а огонь свеч в зданиях превратился в ураганы пламени.
Но султан остался стоять на балконе, ветер смог не сбить с его головы корону, ни сорвать царскую накидку, ни сделать Джибиту и шага назад. А после руки мага начали подниматься, будто пытались подвинуть сам небосвод. Крик султана был подобен грому, расходясь по всей пустыни, а решимость человека заставила трепетать даже богов пустынь, которые летали по городу, пытаясь усмирить стихии и спасти свои храмы.
— Тинат"Ту! — прогремел каменный великан с лицом шакала на одной из улиц.
Бог пустыни наделил силой одну из своих статуй и тут же сорвался с пьедестала, чтобы подпереть собой падающий монолит. Древняя постройка в его честь была высотой в тридцать метров и грозила раздавить десятки домов. От веса затрещали каменные ноги божественного вместилища.
Божеству было плевать на произведение искусства, олицетворяющее его власть на этих землях. Ведь настоящая сила крылась не в камне, а в тех, кто жил в этих домах и поклонялся ему. И в отличии от большинства других высших Харуа об этом никогда не забывал. Он был одним из немногих, кого не смогла развратить приобретённая сила и власть.
Меж зданий заскользил змеиный хвост, Тинат"Ту и её гигантские змеи ловко хватали смертных, а затем выносили в безопасное место. Как только все были спасены, каменный гигант обмяк и исчез под монолитом, обрушившимся на пустые здания.
— Поспешим к оазису, — рядом с женщиной змеёй уже стояла новая статуя Харуа.
Сам же оазис уже превратился в гейзер, поток воды бил в небо, а вокруг летали и другие боги в своих аватарах. Орлы, скорпионы, змеи, сфинксы — возведённые в храмах статуи служили воплощениями для богов низших кругов. Однако эти боги сильно отличались от других, особенно от тех, кто был на первых кругах.
Тинат"Ту и Харуа были малоизвестны, их последователи исчислялись едва ли десятками тысяч. Однако это не было причиной слабости южных богов, как и многие другие они осознанно отказались от силы, не призывали свои послушников строить храмы по всему миру и кричать на площадях, как это делал Аенор.
Какой смысл иметь миллиарды последователей, если ты ничего не сможешь им дать взамен? Какой смысл возводить тысячи храмов, если всё равно ты не услышишь их молитв, когда они превратится в хор? Тинат"Ту было достаточно и того, что её просто знают, что у неё есть храм в Иатии. За то, когда к её алтарю придёт врач, она всегда направит его руку и операция пройдёт успешно. Такими и должны быть боги, а не безликими идолами, жаждущими лишь силы, ответственность которой не ощущают. Увы, в Совете становилось слишком много бывших смертных, которые так и не смогли побороть свои недостатки. Они перестали бояться смерти, сила их позволяла сметать города, но они всё также оставались во власти своих смертных слабостей.
— Они разорвут царский оазис и прорвутся! — даже объединённой силы богов не хватало, чтобы сражаться с мощью тех, кто застал сотворение Эримоса.
Но главное сражение шло не здесь, и не в мире духов. Там за стенами Иатии вдали строился новый мир, руками всех рас, мир без власти богов. Ветер поднял песчаную бурю, но смертные всё равно продолжали идти вперёд.
Люди бок о бок с эльфами тащили на своих спинах очередную плиту вверх пирамиды, маги пытались строить барьеры, но они то и дело разрывались. Тогда груз срывался вниз, утягивая за собой людей, так случилось и с очередной каменной плитой.
Трое рабочих сразу же исчезли, вырвавшиеся цепи ударили плетью по остальным. Но плита лишь накренилась над обрывом, но не падала. Двухметровый чёрный орк сжимал стальные звенья цепей в своих руках, держа и плиту, и висящих над пропастью других рабочих.
Чёрные ноги орка хрустели, кости ломались, мышцы разрывались на куски, а вены лопались от давления, но он не смел отпустить поднятый на такую высоту плиту. Рядом появился человек, его тело было разорвано песчаной бурей, руки по сравнению с орком были похоже на спички, но и они взялись за одну из отпущенных цепей.
— НАВАЛИСЬ! — прокричал тёмный эльф, выросший в горных пещерах, щурящийся от каждого луча солнца.
Совместными усилиями груз был возвращён на место. Вновь продолжился путь на вершину, а ветер становился злей. От землетрясений обрушилась верхушка пирамиды, разрушенная ударом молнии. Стихии не могли мириться с происходящим, смертные должны знать своё место, не дозволено им строить горы и лить реки среди пустынь.
Мчащийся осколок верхнего блока пирамиды летел прямо вниз, но очередной поток воздуха изменил его направление, в сторону дороги, по которой рабочие доставляли материалы по всей их стройке.