— Глупцы в Совете решили поделить власть, вот чем это обернулось, — рука Телеута превратилась в прах. — Не знаю сколько я протяну. И даже если эта Алира всё же решит явиться и помочь, то моё время уже подошло к концу.

— Я не стану твоей заменой.

— Оно и к лучшему, таким как ты нельзя давать такую власть. Новым верховным жнецом должен стать Грим, он лучший кандидат, но, к сожаленью, не самый сильный. А верховным жнецом станет именно сильнейший, тот кто сможет дольше всех сдерживать…

— Я тебя понял, — Артиос отозвал щупальца и убрал свой клинок.

— Ты силён и можешь помочь, — опираясь на трон начал вставать Телеут. — Встань рядом с другими жнецами, помоги продержаться, а после уходи. Сделай хоть что-то хорошее в своей жизни, помоги спасти мир.

— Мне плевать на мир. Хотите спасти его — спасайте. А я пока что решу свои проблемы.

— И почему Она вообще тебя тогда выбрала, — вновь рухнул вниз жнец: все его силы уходили на то, чтобы сдерживать голодную бездну. — Поклянись, что не будешь претендовать на мой титул, поклянись, что не убьёшь Грима.

— Ага, ещё чего. Но как я уже и сказал, мне плевать, плевать на мир, плевать на Грима, плевать на тебя. Плевать на этих ваших Её и Его. У меня свои цели, поэтому не мешайте мне и я не буду мешать вам.

— Как же ты мерзок, попробуй хоть раз думать не о себе, — в холодном голосе появилась ярость, злость и бессилие.

— Ты должен быть мне благодарен за то, что я тебя сейчас не убил. Знаешь, наверное, душа верховного жнеца стала бы хорошей основой для клинка. Впрочем, тогда кто бы сдерживал эту дрянь? — хмыкнув, Артиос указал на бездну. — А то вдруг действительно вырвется и порушит мои планы.

— Меня всегда поражало как высоко могут взлететь смертные, чей успех может быть сравним лишь с их падением на дно, — разочарованно вздохнул Телеут. — Отправляйся обратно в Эримос, сгинь навсегда, и молись, чтобы ты смог найти путь дальше. Никто тебя не проведёт на другую сторону. Артиос Эрхом, смерть отреклась от тебя, твоя душа больше ей не нужна.

— И тебе того же, — махнул рукой Артиос.

Границы оазиса становились всё меньше с каждой секундой. Защитный купол Рахемы трещал по швам, мощь океанов обрушивалась со всех сторон, тектонические плиты разламывались под оазисом, а скорость ветра могла с лёгкостью сорвать с человека кожу.

Рахема помнила тот день, когда стала хранительницей царского оазиса. Своим поступком она фактически плюнула в лицо стихиям, создав жизнь среди сухих песков, находящихся здесь по воле первородных. Юная волшебница посмела решить, что может решать каким будет этот мир, за что сегодня и поплатиться. Совет развален и погряз в хаосе, первородных некому было обуздать, баланс был нарушен и за ней пришли.

А заключенный на дне тёмный маг всё ещё не пришёл в себя, пусть и осквернял своим тёмным сосудом природу оазиса, забирая и без того кончающиеся силы у Рахемы. Но иначе было нельзя, кто-то должен их остановить. Если сейчас стихии захватят оазис, то следующим шагом сметут и город, и Джибиту, и все народы юга, атаковав изнутри. Пусть лучше сила оазиса попадёт в руки этого тёмного мага.

В это время в Иатии начался хаос. Царский оазис взбудоражился, огромные волны выходили из берегов, потоки воды взметались в воздух. А энергия и вовсе разошлась в урагане, грозясь убить слабых смертных, чьи ядра не выдерживали столь мощного фона магии, а сердца просто переставали биться.

— Что происходит? — вслед за султаном на балкон выбежал и Зифри.

— Они пришли.

— Стихии?

— Именно.