– Ну, на Оленьем Валу, скажем…

– Не темни, – посоветовал Аким Степаныч. – Лизаветой, что ли, интересуешься?

Вот двинь его старый участковый под дых – и то бы не так больно было. С удовольствием полюбовавшись Акимовской отпавшей челюстью, Аким Степаныч уточнил:

– Что квашню мнешь? Рыжая, талия вот такусенькая, глаза вот такие… ну?

– Она.

Участковый вздохнул:

– Эх, молодость… хотя – да, красавица. Моралева Елизавета Ивановна, стерва, правда, скандальная, но это по причине неустроенности. Одинокая, ни в чем не замечена. А по работе и в быту – когда в себе – женщина спокойная, положительная, сберкассой заведует…

На этом месте пришлось прервать повествование, поскольку прибыла бригада. Медичка из ближайшей больницы, осмотрев труп, признала:

– Пулевое в голову, по позиции, если судить, нельзя исключать самоубийство, – и все-таки добавила, что выходное отверстие великовато.

– Могла пулька из тира так череп разворотить? – спросил Акимов.

– Не скажу, молодой человек. Отправляйте на экспертизу. Гадать не люблю, приблизительность считаю недопустимой, иными данными не располагаю.

Место жительства покойного Баева, он же Черепанов, оказалось весьма интересным. Достаточно просторная, но вполне рядовая комната в коридорной коммуналке была прямо-таки напичкана разнообразным добром. В шкафу – сплошные укладки, в обертках из бумаги – золотые украшения, часы, бронза, даже николаевские червонцы, в обшарпанных тубусах – холсты, вырезанные из рам.

И вряд ли бы когда-нибудь кто-нибудь это все увидел, если бы не скончался хозяин. И если бы кто-то уже не побывал тут, перевернув все вверх дном. Вещи огромной ценности валялись на полу нетронутыми, так что версия об ограблении провалилась в какую-то логическую дыру в самом начале.

Опрошенные соседи – бездетная солдатская вдова, семейная пара и старуха с внуком – дружно открестились. Никто ничего не видел, не слышал, ни плохого, ни хорошего о соседе сказать не могут.

Акимов, конечно, следователю отрекомендовался и доложил практически все, что знал, умолчав лишь о том, что слышал от Коли, но особого интереса к своей истории не увидел. Старший группы так и сказал:

– Слушайте, товарищ Акимов, если потерпевший и впрямь тот, о ком вы говорите, так и поделом ему. Если самострел – тем лучше…

– Версия удобная? – с подколкой спросил лейтенант.

– Удобная, – спокойно признал опер, – держаться за нее зубами надо. В том числе и для того, чтобы тот, кто, возможно, путевочку ему на тот свет прописал, ничего не заподозрил и на дно не лег.

Позвали понятых, приступили к описи. Акимов, скрывая зевоту, собрался восвояси, как вдруг услышал:

– …портсигар из материала, напоминающего серебро, на крышке – изображение дракона…