– Давай, – вразнобой три голоса.

Ну и мне такое больше по вкусу, чем шкуру спасать. Веду штурвал левее, только потом спохватываюсь:

– Алексей, давай новый курс. Только с горючкой не знаю, как впишемся.

– До Рейхстага, до Берлина то есть, не дотянем, я горючку посчитал. Давайте здесь бросать. Штурвал держи пока на два градуса левее. Потом уточню, не получается по карте к местности привязку сделать.

Интересная картина открывалась под нами. Мало того что дома без затемнения, машины тоже кое-где фарами подсвечивают – видно, как ползут огоньки. Будто и нет сверху нашего бомбардировщика, да еще и одного из самых больших.

Слышу в наушниках, штурман говорит:

– Знаете, отбомбимся птеродактилями, и давайте на запад поворачивать, до Франции. Авось дотянем, а там маки́, партизаны, – замполит рассказывал. Глядишь, прибьемся. До наших отсюда никак, даже до Польши вряд ли получится.

– Ты что, Алексей, с ума сошел? Какая Франция?

– А что? – встрял Костя. – Фашисты нас ловить будут по дороге домой, но другой дорогой, потому что примут-то за англичан. – Рассмеялся и добавил: – А я в Париже никогда не был.

– И я не был, – прогудел Петр Иванович.

– Да где ты был-то со своей деревней, интурист хренов? – не выдержал я.

– Где, где, в меловом периоде был, вон у Проши спроси.

Уел ведь! Да и идея вроде здравая. Глядишь, и не попадем гестапо в лапы. Подхватываю:

– Следующая остановка Мюнхен, высадка безбилетников. Конечная – Франция.

Еще пять минут по хронометру – и мы почти над центром, освещенным по полной. Красота, аж загляделись. И народу на улицах много – человека не различишь, а если много людей, движение видно. Совсем с ума посходили – три часа ночи ведь!

Вдруг, как рубильник опустили, свет погас везде. Засекли! Беру левей – там площадь виднелась со зданием каким-то большим. Рейхстага лучше не найдем уже – сейчас прожектора начнут по небу ходить, и все – обстрел.

– Бомболюк!

– Замки в боевом. – Алексей уже в кресле бомбардира.

– Сброс!

– Полетели птички.