– Я готов.
– Сегодня Люба повезет брата в детскую областную больницу. В прошлом году мальчишку сбила машина. Переломы неправильно срослись, и потребовалось серьезное вмешательство. Ждать квоту не было времени, и Люба взяла кредит, чтобы оплатить Алешке операцию.
– Она везет его сюда, я правильно понял? Прямо сейчас?
– Да, Мир. Если это в твоей компетенции, помоги ей устроиться в отделении и поговори с врачами. Ты сам знаешь, что без денег… Любанька и так всю семью на себе тянет… – взволнованно шепчет Лисенок.
Сглатываю горький ком в горле и молча смотрю в окно. Заснеженная парковка расчерчена черными полосами. На въезде в ворота застывает маленькая оранжевая машинка. Из окна показывается женская ручка с зажатым в ней пропуском.
– Ты меня слышишь, Мир? – голос Лисы заставляет встрепенуться.
– Алис, какая у Любы машина? Видишь ли, позвонить или написать я ей не могу – мой номер занимает почетное место в черном списке.
– Эх, Боголюбов! Ты засранец, знаешь об этом? – смеется девчонка и называет мне модель и номер машины.
Той самой смешной «апельсинки», аккуратно паркующейся возле входа в больницу.
Я допиваю кофе и выхожу из кабинета. По телефону даю поручения медсестрам и навязанным на мою голову ординаторам. Детский корпус утопает во дворике, засаженном елями и березами, – общим с больницей, где я работаю. Поеживаясь, спускаюсь по обледеневшим ступенькам под морозное декабрьское небо. Не спорю, мне стоило одеться, а не бежать к ней в медицинской пижаме…
Мальчишка… Долговязый, на вид лет десять-двенадцать. С двух сторон его поддерживают мама и Люба. Я догоняю их на бетонных ступеньках крыльца и, бесцеремонно оттолкнув маму Любы, занимаю ее место. Всплеснув руками, женщина удивленно ахает.
– Боголюбов, ты с ума сошел? – шипит Любаня гневно. – Мы сами справимся, уходи отсюда!
Мальчишка раскрывает рот в немом вопросе, с интересом впиваясь в меня взглядом. Рыжий, конопатый, в смешной вязаной шапке с бубоном, он заставляет меня улыбнуться.
– Привет, боец. Не против, я помогу тебе добраться до отделения?
– Лю-ю-б… Мам… – растерянно протягивает он, переключая взгляд с матери на сестру.
– Любаша, это тот мальчик? Дружок Богдана Рябинина, так? Он был на свадьбе, – замечает мама Любы, сбросив с плеч напряжение.
– Да, мамуля, это он. Только он гинеколог, – щеки строптивой красавицы вспыхивают при указании моей профессии. Она стыдливо отводит взгляд, очевидно, вспоминая тщательный «осмотр» доктора Боголюбова на ее рабочем столе. – А мы обойдемся без его помощи.
– Потерпи меня немного, – сухо бормочу я. – Ради брата ты можешь это сделать?