--Тогда уж Кутузовский проспект, -- на полном серьёзе высказался Акела, -- тут всё ж таки город, а не дачный посёлок.

 --Вообще-то, да. -- так же серьёзно согласился Барс и оба фыркнули, как мальчишки. Ноги вынесли их на просторную красивую площадь. Красивой её делало обилие хорошо одетых людей, снующих туда-сюда, большой терем, покрытый резьбой по самые маковки, даже торговые лотки и палатки, стоящие у ворот, выглядели празднично.

 --А вот это, похоже, резиденция.

 --Похоже, -- согласился Акела, -- интересно, Сержу удалось сюда пристроиться или нет?

 --У Ставра узнаем, сейчас сюда соваться не следует.

 --Да у меня этого и в мыслях нет. Пошли дальше погуляем.

 Они прошли через площадь и оказались в торговых рядах. Не зря Екатерина Великая первым делом требовала информацию именно о базаре. Тут действительно при грамотном подходе можно многое почерпнуть в плане информации об экономике государства.

 --Борисыч, ты только погляди, какие персонажи!

 Да уж, что и говорить, личности тут были яркие и запоминающиеся. Чего стоит один этот мясник в раме из всевозможных свинячье-говяжьих фрагментов. Малюта Скуратов рядом с ним показался бы смешным, как Мурзилка. Рядом лавка булочника и он сам, со связками баранок на груди, расхваливает свой товар. Румяные калачи да духовитые караваи, в плетёной корзине возлежат мягкие бублики с маком. От одного только запаха невольно слюни сглатываешь.

 Сгорбленная старуха торгуется с мальчишкой лотошником и всем ясно, что оба получают удовольствие просто от самого процесса. Рядом с ними, кусая белыми зубками купленный бабкой медовый пряник, весело глядит девчонка-подросток. Как пить дать, в следующий бабулин приход сюда не минуют лотошника жаркие торги за один-единственный пряник.

 Разбитной коробейник звонко сыплет прибаутками, предлагая почтенной покупательнице шитые мелким жемчугом пояски, атласные ленты, иголки, нитки да румяна. Вьюном ходил вокруг--и уговорил-таки, уломал привереду, продал товар и весло подмигнул смущённой вниманием молодухе. А продающая напротив мясника цветастые по­лушалки, румяная молодая красавица, увидев двух витязей, протянула им своё изделие с та-акой ясной улыбкой! Оба на мгновение забыли, где они и что тут делают.

 Придя в себя, Акела дружески улыбнулся красавице, мельком подумав, что не мешало бы Милёне привезти что-нибудь в этом роде. Вот только когда его снова занесёт в те края? Не знал бывший капитан милиции, что где-то далеко неведомая рука уже перевела одну из многих стрелок на его жизненном пути.

 --Красивые витязи, дайте ветхой старушонке заработать хотя бы медную денежку.

 Тихий голос без всякого выражения заставил обоих обернуться. На них смотрела молодыми насмешливыми глазами бабка-ворожея в поношенной одёжке и такая древняя на вид, что, как говорится, в чём только душа держится. Однако, глаза, ярко контрастировавшие с лицом, мешали поверить, что эта душа столь уж непрочна.

 --Что ты хочешь от нас, бабушка? -- вежливо спросил Барс, протягивая старушонке кусочек серебра. Акела, не раздумывая, последовал его примеру.

 --Помоги вам Сварог, удальцы, -- принимая деньги, сурово молвила бабка, -- только я не нищенка, чтобы деньги даром брать. Позвольте, погадаю. Времени потеряете немного, а польза может быть великая, да и я резаны ваши отработаю.

 --Да пожалуйста,-- пожал плечами Акела,-- ты не против?

 --А что такого, пусть. Руку дать?

 --Не нужно, -- мотнула головой старуха, -- я только посмотрю на вас, -- и вперила свой изумрудный взгляд в их лица, - у вас есть два друга, о которых вы давно не имели известий. Вы думаете, что они спокойно живут, ожидая вашего приезда, но это не так.