Широкомасштабные военные действия в Англии на время отвлекли викингов от нападений на континентальную Европу. Однако уже в начале 70-х годов IX века положение начинает меняться. Отряды скандинавов во главе с «морским конунгом» Родульфом появились в 873 году на севере Германии, но были отброшены, а их предводитель убит. В том же году викинги напали на город Анжер (Анже) в низовьях Луары. Поднявшись по реке, викинги легко захватили город и замок, по преступному недосмотру оказавшиеся без гарнизонов, и, приведя в порядок укрепления, выстроенные еще римлянами, обосновались там вместе со своими семьями. Осознав, что на сей раз речь идет уже не о набеге с организацией временной стоянки, а о захвате части территории государства, Карл II Лысый начал действовать с необычайной для него энергией. Был объявлен чрезвычайный сбор войска и заключен союз с бретонским государем Саломоном (правление Саломона считается вершиной могущества Бретонского королевства; по мнению ряда историков, именно он был канонизирован как святой Соломон, почитаемый в Бретани). Союзные силы взяли Анжер в кольцо блокады. Заработали, правда, без особого успеха, стенобитные машины. Викинги разрушали их, сбрасывая со стен огромные камни. Когда стало ясно, что военными средствами город взять не удастся, бретонцы отвели воды протекающей под стенами реки Майенн в искусственное русло, и корабли викингов оказались посаженными на мель. Это заставило осажденных вступить в переговоры с Карлом II Лысым и Саломоном, войско которых уже было утомлено и испытывало недостаток продовольствия. Викинги обязались возвратить добычу и очистить город в обмен на беспрепятственный проход вниз по Луаре. Часть скандинавов приняла христианство и получила право поселиться в пределах Западно-Франкского королевства. Возвратившиеся в свой укрепленный лагерь на острове Нормонтье викинги вскоре получили возможность отомстить за свою неудачу, выступив на стороне мятежных феодалов Бретани, низложивших и казнивших Саломона 28 июня 874 года (убийство Саломона привело к гражданской войне в Бретани между различными феодалами, претендовавшими на наследование Саломона). Некоторое время земли западных франков были избавлены от нападений скандинавов. Весной 876 года прибывшие из Англии норвежские викинги захватили остров Валхерн в дельте Шельды. Отразив нападение отрядов Радбода, графа Фрисланского, и Рагинера, графа Геннегау (феодальное владение на правобережье верхнего течения Шельды), норвежские викинги вторглись во Фрисландию. В битве близ города Харлем (в 30 километрах западнее Амстердама) войско фризов было разбито, край разграблен и обложен контрибуцией. Затем викинги поднялись вверх по реке Шельде, разоряя ее берега, и вторглись в графство Геннегау. Город Конде был захвачен и сожжен. Граф Рагинер попытался было организовать внезапное нападение на викингов, однако сам был захвачен врасплох, пленен, а войско его перебито. Чтобы выкупить графа, его супруге пришлось основательно опустошить не только собственную казну, но также монастыри и храмы. Вскоре норвежские викинги вернулись на Валхерн, откуда вскоре отплыли в Англию, на помощь королю Альфреду в его борьбе с датскими викингами. В том же 876 году флотилия викингов из ста кораблей появилась на Сене. На этот раз Карл II Лысый, уже носивший императорскую корону, предпочел употребить свою энергию не на организацию обороны, а на изыскание средств для выплаты отступных и тем купил еще несколько лет относительного спокойствия для своей страны. В 877 году Карл II Лысый умер, и в течение последующих 11 лет в Западно-Франкском королевстве сменилось 11 властителей и постоянно шла междоусобная борьба. Так, например, после смерти отца 8 декабря 877 года Людовик II Заика (Людовик Косноязычный), единственный из четырех сыновей Карла II Лысого, переживший отца, короновался в Компьене. Новый король попытался «заручиться поддержкой всех, кого только можно, раздаривая аббатства, графства и все, что бы каждый ни попросил». Этим он вызвал недовольство части аристократии, чьи земли раздаривал. После трудных и долгих переговоров король согласился на условия вельмож. Однако маркграф Готии Бернар, который правил на юге Франции и, по словам хрониста, «вел себя, будто король», не признал коронации Людовика II Заики и поднял мятеж в 878 году. Усилиями Гуго Аббата, Бозона, Бернара Плантвелю и королевского камергера Теодориха мятеж был подавлен, а Бернар Готский утратил большую часть своих владений. 10 апреля 879 года Людовик II Заика скончался на 33-м году жизни, пробыв королем менее двух лет. После смерти Людовика II Заики в 879 году его два сына, Людовик III и Карломан II, были провозглашены соправителями. Тут надо сказать, что после смерти Людовика II Заики между франками возник раздор по поводу наследования власти. Гуго Аббат, оставаясь верным клятве покойному королю, вместе со своими единомышленниками желал поставить королями в отцовском королевстве его сыновей, Людовика и Карломана. Будущий епископ Парижа Гозлен и граф Парижа Конрад Черный из могущественного рода Вельфов, а также их многочисленные сторонники призывали в королевство Людовика Младшего. В итоге Гуго Аббат отправил посольство к Людовику Младшему с предложением взять долю Карла Лысого, полученную последним согласно Мерсенскому договору 870 года, но отказаться от вмешательства в династическую борьбу за трон Западно-Франкского королевства. Людовик Младший ответил согласием и занял часть Лотарингии, прежде принадлежавшей Карлу Лысому. Так при поддержке Гуго Аббата Людовик III и Карломан II были помазаны на царствование в сентябре 879 года архиепископом Санса Ансегизом в аббатстве Феррьер. Начиная с 879 года и на протяжении всего последующего десятилетия викинги обрушили на франков последнюю волну насилия, еще более разрушительную, чем все те, что происходили с самого начала их появления на Западе. В то время, пока франки пребывали в раздоре (879 г.), корабли викингов проникли в среднее и верхнее течение Луары. Город Амбуаз (близ Тура) был взят и ограблен, отряды викингов сухим путем достигли реки Соны (правый приток Роны). Здесь в предгорьях Альп их настигли и уничтожили объединенные силы королей-соправителей Западно-Франкского государства Людовика III и Карломана II. В то же время викинги под началом возвратившегося из Англии Годфрида высадились во Фландрии и овладели городом Теруан (Туркуан, франкобельгийское пограничье), а затем двинулись вниз по Шельде, грабя окрестные селенья и монастыри. Зазимовав в городе Гент в укрепленном лагере в Куртре, викинги принялись совершать набеги на Брабант (феодальное владение, занимавшее центральные земли Бельгии и юг Голландии). Тем временем будущий епископ Парижа Гозлен и граф Парижа Конрад Черный из могущественного рода Вельфов, недовольные влиянием на королей Гуго Аббата, вновь попытались пригласить на царствование сына Людовика II Немецкого Людовика III Младшего (король Аквитании (под именем Людовик II) в 852–855 годах, король Франконии, Тюрингии и Саксонии с 865 года, король Баварии (под именем Людовик III) с 880 года, король Лотарингии (под именем Людовик III) с 879 года). Войска Людовика III Младшего двинулись к Уазе и стали там лагерем. Людовик III и Карломан с войском выступили навстречу, но сражения не произошло. При посредничестве Гуго Аббата короли в феврале 880 года заключили договор, по которому к Людовику III Младшему окончательно переходила западная часть Лотарингии. Получив с сыновей Людовика II Заики обещание не наказывать виновных вельмож, Людовик Младший двинулся обратно в свое королевство, но по пути в Шарбонньерском лесу, между Маасом и Шельдой, он встретил большой отряд викингов, шедший в беспорядке с огромной добычей к своим кораблям, стоящим на реке Шельде. Пользуясь таким выгодным случаем, Людовик напал на викингов и разгромил их. Часть скандинавов погибла, другая часть отступила в соседнее поместье, где наскоро укрепилась. Внебрачный сын Людовика Младшего Гуго (бастард), увлекшись с пылкостью юноши, преследовал отступавших викингов и напал на это укрепление, но был ранен и взят в плен и спустя несколько минут умер от ран. Ночью викинги сожгли своих убитых и потом отправились на корабли. Людовик, в глубоком горе от смерти сына, не стал преследовать разбитого врага, а продолжил свой путь в Германию. С наступлением лета викинги стали разорять все земли, лежащие между рекой Шельдой и Маасом. Войско, посланное западнофранкскими королями, занятыми борьбой с мятежным бургундским герцогом, потерпело жестокое поражение от викингов из-за неумелого командования государственного канцлера Гозлена, который едва спасся позорнейшим бегством. Викинги же, окрыленные успехом, разграбили все монастыри между Шельдой и Сеной, а также по ту сторону Шельды, убивая и уводя в плен жителей тех земель. Гозлен, видя, что не может противостоять напору скандинавов, распустил в начале октября 880 года свое войско на зимовку. Викинги сменили свою стоянку и в ноябре возвели у Куртре укрепленный лагерь, чтобы перезимовать там. И оттуда дальше продолжили свои набеги на земли франков. Перед натиском викингов не смог устоять даже обладавший мощными укреплениями Антверпен. Под ударами скандинавов пали считавшиеся неприступными замки Фландрии в Остенде и Иперне (город Ипр). Разоренные селения, церкви и монастыри исчислялись сотнями. Вслед за тем викинги обрушились на северные земли Франции и захватили порт Булонь. 26 декабря 880 года пал город Аррас. Расположенный неподалеку богатый монастырь Святого Ведаста был разграблен и обращен в руины. Города Амьен, Сент-Омер и Камбре викинги также основательно разорили. Викинги прошли всю страну до реки Соммы и захватили огромную добычу, а затем вернулись в свой укрепленный лагерь. Одновременно с вторжением на северофранцузские земли значительные силы викингов атаковали Фрисландию. Захватив и разграбив городок Берген (Берген-оп-Зом) в дельте Шельды, викинги ввели корабли в реку Ваал. Достигнув Нимвегена (Неймеген, на востоке Голландии), викинги заняли его и, обнеся дополнительным валом и рвом, устроились там на зимовку. Вскоре сюда с большим войском нагрянул Людовик III Младший. Несмотря на то что восточным франкам не удалось овладеть штурмом сильно укрепленным городом, скандинавы, которым не улыбалась перспектива долгой осады, предпочли вступить в переговоры и добились права беспрепятственно отплыть к морю. В тот момент, когда внимание короля Людовика III Младшего было приковано к Фрисландии, в 880 году корабли викингов появились на Эльбе. Войско саксонских феодалов, преградившее путь скандинавам, было уничтожено. В сражении пал герцог Саксонии Брунон, погибли одиннадцать графов и два епископа, а викинги получили возможность безнаказанно разграбить земли в низовьях Эльбы. Весной 881 года зимовавшие в лагерях на Шельде викинги снова устремились к Сомме. Разорив находившиеся на ее берегах богатые обители Сен-Валери и Сен-Рикье, они погрузили добычу на вошедшие в реку корабли, а затем двинулись сухим путем к югу. Вскоре отряды викингов появились в окрестностях городка Бове, на полпути между Амьеном и Парижем. Не на шутку встревоженный король Людовик, предоставив брату-соправителю добивать мятежного герцога Бургундии, спешно направился с войском в северные районы страны. В августе 881 года он достиг берегов Соммы и перехватил на марше крупный отряд викингов у деревушки Сокур (Сокуран-Виме). Битва при Сокуре закончилась победой франков (что случалось редко) и была воспета на древневерхненемецком языке в поэме, которая называется «Песнь о Людвиге», и на старофранцузском – в поэме «Гормон и Изамбар». Однако утверждение англосаксонского летописца, что викинги «добыли себе коней после сражения» (Ассер, опиравшийся на сообщения «Англосаксонской хроники», пишет, что они «стали конным войском»), говорит об умении скандинавов даже из поражения извлечь выгоду. Оставшиеся в живых викинги отступили в Гент. Правда, уже очень скоро викинги снова объявились в тех местах и осадили замок Дуэ близ Арраса, но, не добившись успеха, двинулись на верхнюю Сомму, где разграбили и сожгли городок Перон. Одновременно значительные силы викингов, возглавляемые Годфредом, его братом Зигфридом (Сигурдом), Галфом и Гормом, прошли огнем и мечом через Брабант и стали лагерем в Аскологе (город Хаслау, на юго-востоке Голландии, близ Маастрихта). Осенью 881 года они приступили к широкомасштабным действиям в междуречье Мааса и Рейна. Один за другим пали близлежащие города Маастрихт, Литтих и Тонгр (Тонгерн) со всеми окрестными деревнями, церквями, монастырями. На пути к Рейну викинги захватили город Ахен, где оставили на месте великолепного дворца Карла Великого груду развалин. Летописец из монастыря Святого Ведаста в Аррасе, очевидец принесенного викингами опустошения, писал: «Норманны не переставали резать и угонять в плен христиан, разрушать храмы, срывать укрепления и жечь деревни. Мертвые тела священников, мирян, дворян, женщин, юношей и детей лежали по всем дорогам. Не было такой дороги, на коей не встретишь мертвеца, скорбь и плач наполняли всякого от зрелища этого избиения христиан». Следующей жертвой викингов стал город Юлих. Затем наступил черед прирейнских городов. Продвигаясь вверх по реке, викинги разгромили Кельн, Бонн, Кобленц, Майнц и Вормс, после чего ворвались в пределы Верхней Лотарингии, смели пытавшиеся остановить их отряды графа Адельгарда, епископов городов Трир и Мец, а города эти разграбили и разрушили. Раскинувшийся на берегах реки Мозель (левый приток Рейна) благодатный край был жестоко опустошен. Правда, саксонцам удалось уничтожить пробравшийся на правобережье Рейна отряд викингов у Нордена (город Нейнраде, южнее Дортмунда). Но отчаянная попытка наспех собравшегося крестьянского ополчения перехватить возвращавшихся с богатой добычей викингов в горных теснинах Арденн закончилась трагически. Неопытные в военном деле ополченцы были легко рассеяны и частично перебиты викингами. Тем временем Карл III Толстый (839–888 гг.), император Запада (с 12 февраля 881 г. по 11 ноября 887 г.), решил дать отпор викингам, напавшим на его земли. Среди всех Каролингов Карл Толстый был, пожалуй, менее всех пригоден для управления государством. Робкий, нерешительный, податливый и набожный, он всю жизнь страдал от припадков эпилепсии и головных болей вследствие умственного помешательства, случившегося с ним в молодости. Однако по иронии судьбы именно ему удалось в последний раз объединить в одних руках всю империю Карла Великого. В 873 году Карл задумал мятеж против отца и старшего брата, однако вследствие помутнения рассудка все его планы раскрылись. После смерти отца он получил Алеманию и часть Лотарингии, а от тяжелобольного брата Карломана в 879 году– Италию. Два года спустя, 12 февраля 881 года, папа римский Иоанн VIII короновал Карла III Толстого как императора Западной («Римской») империи. В 882 году после смерти другого брата, Людовика III Младшего, Карл стал королем восточных франков, а еще два года спустя, после смерти кузена Карломана, был призван вельможами Нейстрии на французский трон. Однако Карл III Толстый взвалил на свои плечи непосильную ношу. В 882 году на его земли напали викинги и встали укрепленным лагерем на берегу Мааса. Собрав большое войско, Карл III Толстый в том же году осадил лагерь викингов. Двенадцать дней воины Карла штурмовали укрепления скандинавов, но успеха не достигли. Видя, что без изнурительной осады овладеть мощно укрепленным лагерем викингов не удастся, Карл III Толстый по совету канцлера Лютварда прибегнул было к испытанному средству: церкви и монастыри были обложены чрезвычайным сбором для выплаты викингам отступных сумм. Но затем, справедливо полагая, что это не более чем полумеры, неожиданно предложил предводителю викингов Годфриду принадлежавшие прежде Рерику Ютландскому владения во Фрисландии и руку Гизелы (Жизели), дочери покойного короля Лотара II, в обмен на крещение и признание себя вассалом императора. Годфрид принял условия сделки (крестным отцом Годфрида стал сам император), но лишь немногие согласились к нему присоединиться. Большинство викингов предпочли получить оговоренный выкуп и, отправив на родину 200 груженных добычей скандинавских кораблей, отплыли под началом Зигфрида на Сомму. Засев в Амьене, они снова начали терзать север Франции. Был взят и разграблен город Лаон (Лан), отряды викингов подошли к Реймсу. В надежде уберечь город от погрома архиепископ Гинкмар выслал предводителям викингов по массивной золотой чаше, а сам, прихватив сокровища знаменитого на весь христианский мир собора, на всякий случай укрылся в неприступном замке у местечка Эперне (около 25 километров к югу от Реймса). Взятка возымела свое действие: проходя через Реймс, викинги, против обыкновения, не тронули ни монастыри, ни церкви, ни дома горожан. Зато они с лихвой вознаградили себя, дотла разграбив округу и разорив на обратном пути город Суассон. В 883 году все земли между реками Соммой и Шельдой фактически оказались в руках викингов. Дабы защитить свои земли от скандинавов, королю Карломану, так и не усмирившему до конца мятежную Бургундию, пришлось отправиться навстречу викингам. Несколько мелких отрядов викингов, захваченных врасплох, удалось истребить, однако решиться на овладение лагерями в Амьене и Генте король Карломан так и не смог. В итоге викинги вытеснили западных франков из междуречья Соммы и Шельды. Король Карломан, не видя другого выхода, решил заплатить викингам, чтобы они покинули его земли. В 884 году викингам была выплачена огромная сумма в 12 тысяч фунтов (немногим менее 5 тонн!) серебра в обмен на обязательства покинуть пределы королевства и сохранять мир в течение 12 лет. Во исполнение договора викинги срыли укрепления в Амьене и направились частью в Булонь, к своим стоящим на рейде кораблям, частью в Брабант, где в Левене на реке Диль (около 30 километров к востоку от Брюсселя) возвели новый укрепленный лагерь. 6 декабря 884 года скончался король Западно-Франкского королевства Карломан II. Поскольку законный наследник, брат покойного,

Карл Простоватый был малолетним ребенком, перед лицом угрозы нападения викингов вельможи Западно-Франкского государства посовещались и отправили посольство к императору Карлу III Толстому с приглашением стать их королем. Император Карл III, получив известие, немедленно отправился в путь и дошел до Понтье (885 год); сюда к нему на коронацию прибыли представители светской и духовной аристократии западных франков и принесли новому королю присягу на верность. Отдельные части бывшей империи Карла Великого вновь соединились в одних руках (за исключением королевства Нижняя Бургундия). Это указывает на живучесть представлений об имперском единстве в умах франкской знати. Однако новые политические реалии резко шли с ними вразрез, что стало очевидным почти сразу. Получив земли почти всей Франкской империи, Карл III снова обратился против викингов. Он приказал своим новым вассалам из королевства умершего Лотаря и из королевства Карломана идти в Ловен против викингов. Оба войска в установленный для сбора день прибыли в названное место, кроме Гуго Аббата, который отсутствовал в этом походе по причине болезни ног. Но они не совершили там ничего достойного и с великим позором возвратились обратно. В то же время стремившийся стать королем Лотарингии граф Гуго Эльзасский, брат супруги Годфрида, всячески пытался втянуть последнего в заговор против Карла III Толстого. Согласно сведениям, содержащимся в Хронике Регино, ему была обещана половина королевства Лотарингия в случае успеха мятежа. Годфрид – человек с большими амбициями, принесший вассальную присягу императору Карлу III Толстому, должен был защищать северные земли королевства от набегов своих соотечественников. Однако он мало что делал в этом направлении. Более того, Годфрид в 885 году послал гонцов к императору Карлу III Толстому, заявив, что будет хранить ему верность и защищать его земли от нападений, но взамен потребовал «Кобленц, Андернах, Синцих, а также многие другие королевские поместья, те, в которых было много вина, в то время как земли, которые он получил прежде, не содержали ни капли вина». Аргумент относительно производящих вино областей использовался во многих других случаях при разграничении владений во Франции, но в действительности цель Годфрида была иная – получить опорные пункты в стране или, в случае если такое требование будет отвергнуто, оправдать свое неповиновение. Годфрид рассчитывал на получение помощи с родины (вероятно, Дании), поэтому ничего не сделал против набегов датских викингов, которые грабили большую часть Нижних Земель (современных Нидерландов). А даже наоборот, собрал войско и угрожал привести викингов в самое сердце королевства. Чтобы уладить это дело, император Карл III Толстый, который знал о переговорах Гуго со своим шурином Годфидом, направил к последнему своего ближайшего сподвижника, графа Генриха, а также Виллиберта, архиепископа Кельна. В 885 году в ходе переговоров был спровоцирован вооруженный конфликт, в ходе которого Годфрид был убит Генрихом. Также были убиты и все сопровождающие Годфрида люди. Вскоре и сам Гуго Эльзасский, сын короля Лотаря II, был схвачен и ослеплен по приказу императора Карла III Толстого. После ослепления Гуго был заточен в Сен-Галлен-ский монастырь. Все скандинавы, до которых дошла молва о смерти Годфрида и коварном убийстве их соплеменников, озлобились чрезвычайно. Можно сказать, что это злодеяние послужило прологом одного из самых драматических эпизодов «движения викингов». На брошенный в ярости Зигфридом призыв отомстить за смерть брата разрушением Парижа откликнулось множество викингов, чтивших подвиги знаменитого «морского конунга». Летом 885 года отряды викингов снова вторглись во Фландрию и на Сомму. На этот раз они проникли до Руана и переплыли Сену на небольших лодках, найденных на речном берегу, потому что их флот еще не прибыл. 25 июля 885 года викинги без сопротивления овладели Руаном, за рекой напротив города устроили укрепленный лагерь и стали поджидать скандинавские корабли, начавшие постепенно накапливаться в устье Сены. Навстречу викингам пошел Рейнальд граф Мена (феодальное владение в среднем течении рек Майенн и Сарта), с войском, набранным в Нейстрии и Бургундии. Но после того как в первой же стычке с викингами он погиб, франки отступили, что, вероятно, говорит в равной мере о надежности полевых укреплений викингов и о недостатке решимости у франков. Присутствие вражеской армии хотя бы связывало викингам руки – с ее уходом они смогли делать что хотели. В начале ноября 885 года большой флот викингов (около 700 кораблей) подошел к стенам города Руана. После краткого отдыха флот викингов вновь двинулся вверх по течению Сены и задержался ненадолго для взятия крепости Понтуаз. Войдя в реку Уаз, викинги осадили крепость Понтуаз, гарнизон которой вскоре уже был вынужден сдаться из-за недостатка воды. Согласно договору с викингами, франкский гарнизон покинул крепость, сохранив оружие и лошадей, но оставив там все свое имущество. Викинги же сожгли упомянутую крепость, захватив в качестве добычи все, что нашли в ней. Франки построили по берегам реки Сены укрепления, чтобы не дать викингам пройти вверх по реке, но поставленные там гарнизоны не желали сражаться до конца, и значит, крепости были бесполезны. Над послами Карла III Толстого (на тот момент не только восточнофранкского короля, но и императора), напоминавшими о недавнем договоре, предводители викингов лишь издевались, заявляя, что мир был заключен с умершим в декабре 884 года Карломаном, а не с его преемником Карлом. 25 ноября флот викингов приблизился к Парижу. Здесь викингов ожидал весьма неприятный сюрприз. Ветераны походов четвертьвековой давности, помнившие город беззащитным, с удивлением покачивали седоволосыми головами, разглядывая стены новоотстроенной цитадели на острове Сите, перекрывающие оба рукава крепкие деревянные мосты, вход на которые защищали мощные башни на каменном цоколе с деревянной надстройкой. Да и жители Парижа на сей раз не намеревались разбегаться. Эд, граф Парижский, сын убитого в 866 году Роберта Сильного, его брат Роберт, епископ Гозлен (тот самый, что приобрел, еще будучи аббатом, печальный опыт столкновения с викингами в 880 году) и аббат монастыря святого Германа Эбль – все люди решительные и энергичные, сосредоточили свои усилия, чтобы организовать горожан для обороны. Два дня викинги оставались в бездействии. Наконец Зигфрид, единодушно признанный «верховным конунгом» северного воинства, попросил о встрече с епископом Гозленом, которого пытался убедить, что единственное, в чем нуждаются его корабли, – это свободный пропуск вверх по реке. Получив решительный отказ, предводитель викингов стал угрожать применением силы, но и здесь епископ не выказал ни малейших признаков уступчивости. Прервав переговоры, викинги принялись за сооружение укрепленного лагеря на правом берегу Сены (рядом с нынешним Лувром), неподалеку от въездной башни Большого моста. Утром начался ее штурм, продолжавшийся трое суток. Защитники башни отчаянно отбивались, осыпая штурмующих градом стрел, дротиков и камней, выливая потоки кипящей смолы, воска и масла. Неистовый епископ Гозлен, самолично руководивший отражением приступа с боевой площадки башни, был ранен, по счастью, легко, метательным копьем. Викинги проявили не меньшее упорство. Под прикрытиями из сырых шкур они сумели подобраться к цоколю, пытались подкопать его, вручную пробили пролом, но так и не сумели ворваться в него, потеряв здесь 60 воинов. Невзирая на потери, викинги снесли к основанию башни огромную груду дров и подожгли ее. Однако начавшийся ливень сделал их усилия тщетными. Наступившая непогода прервала активную деятельность осаждающих. Используя эту паузу, отряды викингов наводнили окрестности, сея повсюду ужас и разрушения. Архиепископ Реймский, охваченный паникой при их появлении вблизи его резиденции, одно за другим слал отчаянные письма папе римскому и императору Карлу III Толстому. Викингам удалось привлечь на свою сторону многих крестьян, щедро раздавая имущество убитых или бежавших феодалов. В то же время энергичные приготовления велись в осадном лагере викингов, где непрерывно сооружалась различная осадная техника и шло изготовление оружия и защитного снаряжения. На исходе января 886 года викинги решились на новый штурм въездной башни Большого моста. Ее маленький гарнизон сопротивлялся с отчаянным мужеством. На боевой площадке вновь находился епископ Гозлен, к которому присоединились Эд Парижский и аббат Эбль. Под прикрытиями из воловьих кож и тесно составленных в виде «крыш» щитов, викинги начали заваливать рвы землею, дерном, ветвями деревьев и даже телами пленников, убитых для устрашения на глазах обороняющихся. На полученных таким образом площадках устанавливались стенобитные приспособления, которые, впрочем, защитникам башни быстро удалось разрушить, сбрасывая на них валуны и окованные железом бревна. Попытка викингов использовать «штурмовые возы» для безопасной доставки большого числа воинов прямо к стенам провалилась, поскольку лошади и возницы были в одно мгновение перебиты стрелками. Тогда, доверху нагрузив два судна горючими материалами, викинги подожгли их и пустили вниз по течению. Приближение плавучих костров к мосту войско викингов, стоявшее на берегу в готовности к общему штурму, приветствовало восторженным ревом и ударами в щиты. Однако защитникам башни удалось удержать пылающие корабли на безопасном расстоянии, а затем и затопить их, забросав большими камнями. Обескураженные неудачей, скандинавы не предпринимали ничего несколько дней, которые горожане посвятили благодарственным молитвам за чудесное спасение. По-видимому, они оказались не слишком усердны, поскольку в ночь на 6 февраля внезапно поднявшаяся вода разрушила Малый мост в левом рукаве Сены. Викинги бросились к своим кораблям и отрезали от цитадели гарнизон, находящийся во въездной башне. Там было всего двенадцать воинов, и история сохранила их имена: Эрменфред, Герве, Эриланд, Одовакер, Эрвиг, Арнольд, Солинс, Госберт, Гюй, Ардрад, Эйнард и Госвин. Горстке храбрецов удалось выстоять под натиском противника до заката. Когда же викингам удалось поджечь башню, они сдались, но были тут же зарублены. Воодушевленные успехом, викинги ринулись на городские стены, однако были отброшены с большими для себя потерями. Среди павших оказалось даже два «морских конунга». Эта неудача пагубным образом подействовала на боевой дух скандинавов. Отдельные отряды, сняв осаду, в надежде на легкую добычу двинулись к Луаре и были разбиты у Шартра и Мана (Ле-Мана) ополчениями местных феодалов. Более счастливым оказался ушедший от Парижа со своим отрядом Рольв по прозвищу «Пешеход» (он был прозван «Пешеходом», потому что ни одна лошадь не могла нести его, так он был велик и тяжел, и он вынужден был всегда передвигаться пешком), которому удалось разграбить города Эвре (около 50 километров к югу от Руана) и Байё (в Нормандии). Воспользовавшись ослаблением сил осаждающих, горожане совершили вылазку, однако бывшие настороже викинги легко отразили нападение. Тем временем к Парижу приблизилось посланное императором Карлом III Толстым войско, во главе которого стоял убийца Годфрида – граф Генрих Саксонский. Атака, предпринятая совместно с гарнизоном Парижа на лагерь викингов, хотя и не привела к успеху, однако позволила отвлечь внимание осаждающих, чтобы ввести в город подкрепления и обозы с продовольствием. Дальнейшие же действия графа Генриха избытком активности отнюдь не отличались. Безрезультатно простояв под стенами Парижа три месяца, он увел своих воинов, уже начавших испытывать недостаток продовольствия в разоренном крае. Голод все острее чувствовался и среди осажденных. Между тем силы викингов понемногу таяли. Отряд под началом некоего Синрика отправился для грабежа в верховья Сены и погиб там целиком. У самого Зигфрида 60 фунтов золота, полученные от хитроумного епископа Гозлена, как-то притупили чувство мести за брата, и он отправился со своим личным отрядом поискать счастья в другом месте. Тем не менее осада Парижа продолжалась. Наступление летнего тепла добавило к военным лишениям заразные болезни, буквально косившие защитников города. Вскоре скончался душа обороны– епископ Гозлен. Казалось, еще немного – и катастрофа неминуема. Граф Эд, оставив руководство гарнизоном в руках аббата Эбля, сумел выскользнуть из осажденного Парижа и предстал перед императором Карлом III Толстым, умоляя о немедленной помощи. Наконец, в июле 886 года горожане вздохнули с облегчением, увидев на высотах Монмартра знамена приближающегося императорского войска, которое вели графы Генрих Саксонский, Эд Парижский и Адальгейм. Последнему вскоре удалось пробраться в Париж со свежим отрядом и запасом продовольствия. Готовясь атаковать укрепленный лагерь викингов, Генрих Саксонский с вооруженным эскортом отправился осматривать его укрепления. Во время этой поездки граф угодил в одну из множества нарытых перед валами «волчьих ям» и вместе со своими воинами попал под мечи и секиры подоспевших викингов. Вместе с тем осаждающим стало ясно, что без немедленного и решительного штурма понесенные ими жертвы и затраченные ранее усилия могут пропасть даром. На следующий же день викинги с суши и с воды стремительно атаковали сразу весь комплекс укреплений цитадели. Битва сразу приняла небывало ожесточенный характер. Противники обрушили друг на друга ливень стрел, дротиков, град камней из пращей и камнеметов. Оборонявшиеся с трудом сдерживали бешеный натиск викингов, невзирая на потери, взбиравшихся на стены и парапеты мостов. Небольшой гарнизон подожженной восточной башни, вместо того чтобы укрыться в цитадели, сделал вылазку с такой яростью, что отбросил атакующих. Защитники города, воодушевленные церемонией пронесения по стенам рак с мощами святого Германа и святой Женевьевы, стояли насмерть. Несмотря ни на что, викингам так и не удалось овладеть ни одним звеном в цепи крепостных укреплений. Викинги отступили, но, не предпринимая более попыток штурма, снимать осаду все-таки не спешили. В начале октября к Парижу приблизились главные силы франков во главе с самим императором Карлом III Толстым. Почуяв опасность, викинги перенесли свой лагерь на левобережье Сены, в стены монастыря святого Германа (Сен-Жермен-де-Пре), где к ним присоединился неожиданно возвратившийся Зигфрид с сильным отрядом. Это значительно охладило воинственный пыл императора. Вскоре стало известно, что вместо того, чтобы завершить десятимесячную эпопею блестящей победой, император Карл III Толстый выплатил норманнам 700 фунтов серебра за обещание снять осаду. Более того, желая покарать мятежную Бургундию, император сам предложил им отправиться для грабежа в верховья Сены. Возмущению не было предела. Случилось неслыханное: ослушавшись приказа императора, герой обороны города аббат Эбль и новый епископ Ансагрий (Аншэр) отказались развести мосты для пропуска кораблей викингов. Очень скоро им, как и другим горожанам, довелось с удивлением и горечью наблюдать, как викинги, проведя свои корабли волоком более полукилометра, спускали их на воду выше казавшейся неприступной преграды. Между тем войско императора Карла III Толстого выступило к Суасону. По пятам следовали викинги во главе с Зигфридом, предавая все на своем пути огню и мечу. Вскоре отход превратился в бегство. Задержавшись на некоторое время в Суасоне, император устремился в Эльзас. В брошенный на произвол судьбы город немедленно вошли викинги, разорили монастырь святого Медарда, приходские храмы, пленили жителей, а затем разграбили окрестности. Тем временем флот викингов достиг Сенса, расположенного на нижней Йонне (левый приток Сены, выше Парижа). Сильно укрепленный город выдержал шестимесячную осаду, но в конце концов предпочел ее неизвестному исходу внесение солидного выкупа. Неспособность Карла III Толстого управлять государством стала очевидна. 11 ноября 887 года во Франкфурте Карл III был лишен короны. Формальным поводом к этой акции явилось обвинение короля в физической немощи и неспособности управлять государством: Карл с юных лет страдал эпилепсией и атеросклерозом. Карл III удалился в Нейдинген и через два месяца умер, а его государство было разделено на несколько частей. В Германии стал править Арнульф Каринтийский, в Италии – Беренгар Фриульский. Королем Бургундии был избран Рудольф из семейства Старших Вельфов. Корона императора досталось Гвидо Сполетскому, а королем Франции дворяне выбрали героя обороны Парижа графа Эда, полагая, что уж он-то сумеет остановить нашествие викингов. Однако вскоре стало ясно, что эти надежды не оправдались. Корабли викингов беспрепятственно бороздили воды рек Шампани и Бругундии. Цветущие земли по их берегам были разграблены. Города Труа (на верхней Сене), Оскер (Осер, на Йонне), Мо и Шалон (на Марне) взяты штурмом или осадой. Хотя королю и удалось нанести 24 июля 888 года поражение крупному отряду викингов в верховьях реки Эна (левый приток Уазы) у Монфокона (Монфокон-д-Аргон), это нисколько не изменило положение. Викинги проникли в Верхнюю Лотарингию, разорили город Верден и ограбили местечко Туль. Их корабли снова вошли в Сомму. По берегам Луары викинги, наводя ужас на жителей, вырубали фруктовые сады и виноградники. Осенью 889 года возвращавшиеся из похода на Шампань и Бургундию викинги, получив отказ на требование свободного прохода в низовья Сены, снова осадили Париж. На этот раз совершенно павший духом король Эд, вместо того чтобы поддержать войском стойко оборонявшийся город, пошел по стопам своих предшественников, склонив предводителей викингов к снятию осады богатыми подношениями. Обходя запиравшие Сену мосты, викинги, как и в прошлый раз, перетянули свой флот волоком. Груженные добычей корабли с малой частью скандинавского войска ушли вниз по реке, многие отряды направились в северном направлении, а главные силы сухим путем двинулись на запад и достигли замка Сен-Ло (у основания полуострова Котантен). Его защитники, возглавляемые епископом близлежащего города Кугане, продержались целый год. Когда же, изнуренные голодом, они сложили оружие, то были все до единого перебиты озлобленными упорным сопротивлением викингами. Падение Сен-Ло открывало дорогу в Бретань, где раздиравшая страну междоусобица сулила легкую добычу. Перед лицом грозной опасности враждовавшие феодалы поспешили объединиться под знаменами герцога Алана Великого, который нанес викингам сокрушительное поражение. Из их многотысячного войска только 400 воинов сумели пробиться к поджидавшим у берега кораблям. Часть из тех скандинавов, кто ушел на север, стала лагерем у деревни Аргев, на правом берегу Соммы. Один из отрядов вышел к реке Уазе и осадой овладел Нуайоном. Другой, численностью в 550 викингов, направился к Сент-Омеру, надеясь ограбить город, укрепления которого еще только строились, и поживиться добычей в знаменитой обители святого Бертина. Замеченным при грабеже окрестностей викингам не удалось скрытно приблизиться к городу. Защитники Сент-Омера сумели отразить все их атаки, несмотря на осыпавшие городские строения зажигательные стрелы и раскаленные железные бруски. Надеясь выкурить упорно сопротивлявшихся жителей, викинги окопали город рвом, в который стали сносить поленья и хворост, чтобы поджечь. Оборонявшиеся, воспользовавшись переменой ветра, сами прибегли к огню и без вреда для себя уничтожили весь собранный горючий материал. После этого викинги, не имея времени продолжать осаду, отступили. С приближением зимы основные силы скандинавов сконцентрировались в Левене. По весне они выступили из лагеря и, разоряя по пути селенья и монастыри, двинулись через Брабант к реке Маас. У Маастрихта скандинавов уже поджидало войско, присланное сюда новым восточнофранкским королем Арнульфом (887–899 гг.). Избегая столкновения, викинги форсировали Маас у Литтиха и искусным маневром, ограбив заодно окрестности Ахена, отрезали восточных франков от подвоза продовольствия. Не имея никакого определенного плана, войско короля некоторое время находилось в бездействии, и только 26 июля 891 года оно двинулось берегом Мааса к северу, а затем переправилось на правобережье у местечка Гейле (Гелен, в 20 километрах от Маастрихта). К вечеру того же дня показался передовой отряд противника, который приняли за тот, что обычно занимался грабежом округи. Преследуя его, восточнофранкские воины неожиданно для себя наткнулись на уже изготовившееся к сражению войско викингов и, не успев образовать боевой порядок, были смяты. Разгром довершил удар конницы. На поле боя остались лежать тела Зундерольда, архиепископа Майнцского и множества светских вельмож. Викинги овладели неприятельским обозом и, отягощенные богатой добычей, направились к своему лагерю в Левене. Получив известие о катастрофе на Маасе, не на шутку встревоженный король Арнульф прекратил боевые действия против полабских славян и уже в августе подошел к Левену во главе саксонского и баварского рыцарства. Крутые валы лагеря викингов и болотистый берег реки Диль, на котором он располагался, исключали возможность применения конницы. Викинги были настолько уверены в его неприступности, что даже перед готовившейся атакой неприятеля выделили часть своих сил для грабительской вылазки к Маасу. 1 сентября 891 года спешенные рыцари, во главе которых с развернутым знаменем в руках шел Арнульф, прямо по болоту двинулись на штурм. Удар восточнофранкского войска оказался столь силен, что викинги были буквально опрокинуты в Диль. Нашли смерть от меча или утонули несколько тысяч скандинавов. Среди них оказалось 12 «морских конунгов» и ярлов. Шестнадцать взятых в бою скандинавских знамен в качестве трофеев доставили в резиденцию Арнульфа, город Регенсбург. Уцелевшие после левенского разгрома викинги поспешили присоединиться к своему флоту, действовавшему на Маасе. Уже в следующем году их увидели берега Рейна, разграбленные вплоть до Бонна. Высадившись на правобережье, викинги овладели городом Лундендорф (в Рурской области). Уклоняясь от встречи с приближающимся восточнофранкским войском, викинги переправились на левый берег Рейна и углубились в леса водораздела Мааса и Мозеля. Выйдя к монастырю Прюм (в Германии, близ границы с Бельгией и Люксембургом), они разграбили его, а затем, разоряя по пути селения и замки, через Арденны двинулись к пепелищу своего лагеря в Левене. Однако вновь обосноваться там им не пришлось. Угроза голода, нависшая над Западной Европой, пораженной неурожаем, заставила викингов покинуть континент и попытать счастья на Британских островах. Викинги, потерпевшие поражение от Арнульфа, двинулись первыми. Они отправились на запад, в Булонь. Местные жители охотно помогали им отправиться как можно дальше, в чужую страну. Они погрузили на корабли лошадей и прочее имущество, словно предполагали, что король англосаксов вывез из области, в которую они направлялись, все запасы. Все 250 кораблей отплыли из Булони к южному побережью королевства Англии и вошли в устье реки Лимне. Там, в том месте, где заканчивается обширный лесной массив, протянувшийся на 120 миль с запада на восток, располагался небольшой форт. Жалобы Ассера на то, что люди не работали как должно на строительстве крепостей, кажутся вдвойне справедливыми, когда мы узнаем, что произошло. Строительство небольшого укрепления в Восточном Кенте, известного как Эорпебурнан, осенью 892 года еще не было завершено. Мало того, викинги, к своему изумлению, обнаружили, что защищает его лишь горстка керлов, которых они немедленно убили. Если все укрепления, построенные в Англии, таковы, то завоевать эту землю и поселиться на ней будет нетрудно. А сколько рассказывали торговцы, пересекавшие пролив в последние несколько лет, о великих трудах англосаксов! Перебив строителей наполовину законченного бурга, викинги даже не попытались обосноваться в нем, а предпочли возвести собственное укрепление возле Эпплдора, возможно, того же типа, что в недавнем прошлом возводили их соплеменники в Ридинге и Фалгеме. Одновременно с известием о печальной судьбе недостроенного форта королю Альфреду сообщили, что другой предводитель викингов Гастингс (Хэстен) привел восемьдесят кораблей и вошел в устье Темзы, разбив лагерь для зимовки в Мидлтоне, отделенном от острова Шиппи лишь рекой Суэйл. Нужно было принять стратегическое решение. Если этим двум армиям викингов, находившимся на северном и южном побережьях Кента, удастся встретиться, часть королевства Альфреда окажется отрезанной от центральных областей. Более того, если у викингов есть кони, они смогут объединить усилия и нападать одновременно по суше и с моря. И еще одна мысль тревожила короля Альфреда. Гутрум умер, однако скандинавские поселенцы в северо-восточных областях будут представлять серьезную угрозу, если они решат поддержать своих соотечественников, прибывших из-за моря. Действительно, прибытие викингов в Кент и Сассекс вызвало брожение среди их соплеменников, населявших Восточную Англию, Мерсию и Нортумбрию. У скандинавов пробудилась надежда сокрушить объединенными силами растущую мощь Уэссекса, во второй половине 80-х годов IX века распространившего свое влияние на значительные территории к северу от Темзы. Обеспокоенный король Альфред, уже носивший к тому времени титул «Великого», объявил о сборе войска и весной 893 года повел его к местам зимовки викингов. Искусно расположив свои силы между обоими укрепленными лагерями викингов, в местности, самой природой огражденной от внезапного нападения, король Уэссекса повел «малую войну», уничтожая рыскавшие по округе в поисках добычи мелкие отряды неприятеля.

Используя момент, англичане неожиданно подошли к укрепленному лагерю викингов в Мидлтоне и после короткой осады взяли его штурмом. Затем им удалось у местечка Фарнхам (Фарнем, юго-западнее Лондона) нанести поражение сильному отряду скандинавов, следующему из лагеря Апульдр в Восточную Англию. Оттеснив его в восточную часть Эссекса, королевские войска блокировали отряд на острове Мерси, при впадении реки Колн в Северное море. Некоторое время спустя части викингов, выразившей готовность покинуть Англию, было позволено уйти к устью Темзы, где они остались зимовать в лагере у селения Бимсфлит, на левобережье, с тем, чтобы с наступлением тепла выйти в море. Однако весной 894 года обстановка круто изменилась. Флот из 140 кораблей, снаряженный скандинавскими поселенцами из Восточной Англии и Нортумбрии, атаковал множество пунктов на южных берегах Англии. В осаду были взяты города Эксетер (в западной части Корнуэлла) и Чичестер (близ Портсмута). Королю Альфреду Великому, все еще продолжавшему блокаду острова Мерси, пришлось перебросить оттуда большую часть войска для отражения неожиданно возникшей опасности. Воспользовавшись этим, осажденные на острове викинги прорвали кольцо и присоединились к своим собратьям в Бимсфлите, которые уже успели позабыть о взятых ранее обязательствах. Вскоре из лагеря Апульдр туда же прибыли главные силы скандинавов. Нависшая над Лондоном угроза заставила горожан вооружиться. Улучив момент, когда большинство викингов отправились в грабительский рейд, ополченцы внезапным ударом овладели Бимсфлитом, разрушили его, а захваченные семьи скандинавов вывели в Лондон и Рочестер. Остатки гарнизона соединились с возвращавшимися из похода товарищами, после чего скандинавское войско отступило на побережье Северного моря и стало лагерем у местечка Сутсбери (Саут-Собери, к востоку от Лондона). Дождавшись там прибытия отрядов своих соплеменников из Восточной Англии и Нортумбрии, викинги выступили походом по левому берегу Темзы на запад. Достигнув Бристольского залива, они захватили прибрежный городок Буддингтон и, обнеся его укреплениями, превратили в опорный пункт для набегов. Но обосноваться там надолго викингам не довелось. Отразив вторжение викингов в Корнуэлл и Уэссекс, Альфред Великий с многочисленным войском приблизился к Буддингтону и блокировал его с суши и моря. Не успевшие скопить достаточных запасов продовольствия викинги очень скоро должны были прирезать на мясо всех своих лошадей. В конце концов угроза голодной смерти вынудила их предпринять отчаянную попытку прорыва. Ценой больших жертв это удалось, и викинги, непрерывно отбиваясь от следующих по пятам англичан, сумели пройти через всю Мерсию и добраться до своего лагеря в Сутсбери. Впрочем, и там они не задержались, отправились в Восточную Англию. Весной следующего года войско викингов, подкрепленное отрядами местных и нортубрийских скандинавов, снова выступило в поход. Достигнув побережья Ирландского моря, викинги овладели городом Честер (около 20 километров южнее Ливерпуля). Они намеревались закрепиться там, однако неожиданное появление Альфреда Великого с большим числом воинов смешало их планы. Англичанам удалось истребить несколько мелких отрядов, грабивших окрестности. Но главной удачей стал захват ими собранного неприятелем со всей округи скота и фуражных запасов, лишивший викингов возможности выдержать сколь-либо длительную осаду. Скрытно покинув город, который еще не был полностью блокирован, викинги, чтобы ввести в заблуждение возможных преследователей, направились в северные районы Уэльса, а затем резко изменили направление марша и благополучно возвратились в Восточную Англию. Погрузившись там на корабли, они отплыли к своему старому укрепленному лагерю на Мерси, где и провели зиму. В 896 году скандинавы ввели свой флот в Темзу, но, не решившись атаковать Лондон, где располагались сильные отряды англичан, поднялись по ее левому притоку – Ли и стали лагерем примерно в 35 километрах к северу от города. Неудачная попытка выбить скандинавов из их укреплений навела короля Альфреда Великого на мысль прибегнуть к способу, в свое время с успехом примененному западными франками. Воды реки Ли были отведены, но викинги, бросив ставшие бесполезными корабли, неожиданно для короля двинулись не к Северному морю, а на запад. В верховьях реки Северн, на уэльском пограничье они захватили местечко Бриджпорт и остались там, наводя своими набегами ужас на Уэльс и центральные районы Англии. С наступлением тепла викинги покинули свой лагерь и с богатой добычей отправились в Нортумбрию и Восточную Англию. Значительная их часть предпочла обосноваться там навсегда, однако большинство отплыло к берегам Западно-Франкской державы, где в тот момент разворачивались события чрезвычайной важности. В 896 году в устье Сены показался сильный флот викингов под предводительством Рольфа (Хрольфа) Пешехода, изгнанного к тому времени из Норвегии конунгом Харальдом Прекрасноволосым за неоднократные захваты скота у прибрежных землевладельцев. Когда скандинавские корабли, поднявшись по реке, приблизились к Руану, местный архиепископ Витт под давлением горожан, в особенности торговцев, предложил сдачу города без боя в обмен на обязательство не чинить грабежей и насилий. Викинги приняли предложение и, войдя в Руан, не только добросовестно выполняли условия соглашения, но и полностью восстановили обветшавшие городские укрепления, предполагая разместить в Руане свою главную опорную базу. Двинувшись затем вверх по Сене, викинги достигли местечка Архас (Пон-де-Л’Арм, у слияния Сены и Эра, около 30 километров от Руана), где путь им преградило западно-франкское войско герцога Райнольда Орлеанского. Находившийся при нем со своим отрядом бывший викинг, а ныне граф Шартрский, датчанин Гастинг, вступил с бывшими коллегами по пиратскому ремеслу в переговоры, склоняя их признать власть западнофранкских королей-соправителей Эда и Карла III Простоватого (879–929), получив с тем земли для поселения. В ответ представители Рольфа Пешехода заявили, что истинные викинги предпочитают добиваться своих целей мечом, после чего переговоры были прерваны. Представ перед герцогом Райнольдом, граф Шартрский Гастинг сообщил о своих опасениях относительно исхода предстоящего боя. Тут же графу Шартрскому довелось выслушать от одного из приближенных герцога, некоего Ротланда, прозрачные намеки насчет изменнических настроений. Возмущенный, он отказался участвовать в обсуждении плана будущих действий. Кое-как уладив конфликт, герцог Райнольд Орлеанский, наконец, приказал войску переправиться через Эр, а затем двинул его к месту стоянки викингов, которую те, используя проволочку с переговорами и раздоры в стане врага, успели обнести внушительным валом. После неудачного штурма укрепленного лагеря викингов западные франки беспорядочно отступили (Гастинг, впрочем, мог найти некоторое удовлетворение в гибели своего хулителя Ротланда). Викинги Рольфа Пешехода не стали преследовать отступавшего врага, а погрузились на свои корабли и поплыли вверх по Сене и вскоре захватили городок Мелан, который находился около 39 км к западу от Парижа, ограбили его и всю округу. Тем временем, приведя в порядок свои потрепанные отряды и присоединив к ним новые, герцог Райнольд Орлеанский не замедлил снова атаковать викингов, которые не только выдержали натиск западно-франкского войска, но и сами перешли в наступление. Викингам удалось прорвать боевые порядки неприятеля. Во время ожесточенного боя был убит предводитель западнофранкского войска герцог Райнольд Орлеанский. Часть воинов герцога была перебита, часть обратилась в бегство, но большинство франков было взято в плен скандинавами.

Викинги, разорив берега Сены и Йонны, вскоре подступили к границам Бургундии. Но в битве у Сен-Флорентина, на реке Армансон (правый приток средней Йонны), дальнейшее продвижение скандинавов было остановлено войском герцога Ричарда Бургундского. Возвратившись в низовья Сены, Рольф Пешеход выступил затем к уже ограбленному им десять лет назад Байё. На сей раз поход успехом не увенчался. Жители стойко оборонялись, несмотря на еще не завершенное строительство городских укреплений. Более того, во время одной из вылазок им удалось пленить ближайшего соратника Рольфа, ярла Бото (Ветт). Предводитель викингов вынужден был покупать жизнь и свободу товарищу обещанием не подступать к городу. Но вскоре викинги вознаградили себя за неудачу, проникнув на Марну и разграбив там город Мо и селения по берегам реки до самых ее истоков. В следующем году, когда срок перемирия истек, реванш был взят и в Байё. Город разорили дотла, а дочь погибшего при обороне местного графа Беренгара Рольф Пешеход обратил в свою наложницу. Тем временем бедственное положение Западно-Франкского государства усугублялось еще и появлением флотилий викингов на Луаре и Гаронне. Снова подверглись нападению города Тур и Амбуаз. От выстроенного незадолго перед тем моста, преграждавшего путь в верхнее течение Луары, викинги не оставили камня на камне. В обстановке всеобщего хаоса духовенство всячески пыталось убедить короля Карла III Простоватого, что единственный способ избежать катастрофы – это уступка викингам части территории королевства в обмен на их крещение. Ужас перед нашествием скандинавов породил даже среди высших иерархов церкви такие идеи, за которые в иной обстановке они сами карали бы костром. Так, в переписке между Папой Иоанном IX (898–900 гг.), архиепископами Руанским и Реймским всерьез обсуждалась возможность внедрения среди скандинавов некоего синтеза христианства и язычества. Кстати, нечто подобное уже имело место в процессе приобщения к христианству англосаксонских завоевателей Британии. Папа Григорий I (590–604 гг.) в 601 году поучал проповедников: «…храмы идолов в этой стране вовсе не следует разрушать, но… пусть окропят такие храмы святою водой, построят алтари и поместят мощи; ибо если эти храмы хорошо отстроены, то полезнее просто их обратить от служения демонам на служение истинному Богу; сам народ, видя свои храмы неразрушенными и изъяв из сердца заблуждения, будет тем охотнее стекаться в местах, к которым издавна привык, познавая и поклоняясь притом истинному Богу. И так как язычники имеют обычай приносить в жертву демонам многочисленных быков, то необходимо им заменить и это каким-нибудь торжеством: в дни памяти или рождения святых мучеников, которых мощи положены там, пусть народ… празднует такие дни религиозною трапезою… когда им будет обеспечено материальное довольство, они легче воспримут и радость духовную». Тем временем, прочно обосновавшись в Руане, Рольф Пешеход занялся обустройством попавших под его контроль земель в низовьях Сены. Вскоре ему удалось преуспеть в этом настолько, что их христианское население предпочло лояльность к завоевателям-язычникам верности королю, не способному защищать своих подданных. В 911 году корабли викингов вновь появились на Луаре и Гаронне. Предав разграблению прибрежные поселения франков, викинги прошли до самых верховьев. Оттуда сухим путем проникли к сулившим богатую добычу торговым путям, связывавшим Испанию с Италией через Лангедок и Прованс. Из Руана вверх по Сене двинулось многочисленное войско Рольфа Пешехода, целью которого было взятие Парижа. Возобновившееся после нескольких лет перерыва нашествие викингов повергло короля Западно-Франкского королевства Карла III Простоватого в ужас. Бездарно загубив дарованные ему судьбой немногие годы относительного спокойствия для организации отпора врагу, король Карл III Простоватый ухватился за предложения, которые ранее выдвигались служителями церкви. Через посредничество архиепископа Руана удалось вымолить трехмесячное перемирие для переговоров относительно возможного крещения предводителя викингов Рольфа Пешехода и приобретения им земельных пожалований. Но из-за интриг герцога Ричарда Бургундского и Эбля, графа Пуату (феодальное владение в среднем междуречье Вьенны и Шаранты, с центром в Пуатье) соглашение не состоялось, и по окончании оговоренного срока военные действия между викингами и франками возобновились. Большой флот викингов двинулся от Руана вверх по Сене. Желая усыпить бдительность парижан, Рольф Пешеход не тронул города и, проведя корабли в обход, направился к городу Сенс, на реке Йонна. Овладев Сенсом, он внезапно повернул назад и устремился к Парижу. Однако, не дойдя всего 35 километров до столицы королевства, резко изменил свои планы и высадил войско на берег. Разграбив по пути местечки Флери (Флери-Мерожи, на левобережье Сены) и Этамп (около 40 километров к югу от Парижа), викинги пошли к Шартру, избранному главной целью похода. Предпринятая скандинавами осада города затянулась, и засевшие за мощными укреплениями жители сумели продержаться до прибытия им на помощь отрядов герцога Ричарда Бургундского и графа Роберта Парижского. В решающий момент развернувшегося под стенами Шартра кровопролитного сражения горожане во главе с епископом Гвальтельмом, вооружившимся копьем, на древке которого красовались священные реликвии – частицы одеяния Богородицы, совершили вылазку, ударив в тыл неприятелю. Боевые порядки викингов оказались разрезанными надвое, однако их отступление с поля боя, несмотря на существенные потери, вовсе не походило на бегство. Большая часть викингов под предводительством Рольфа Пешехода благополучно достигла Руана. Остальные викинги, отбиваясь от наседавших преследователей, отошли за Луару и укрепились на крутом холме близ городка Лош (в 30 километрах юго-восточнее Тура). К подошедшему туда же войску Ричарда Бургундского и Роберта Парижского вскоре присоединился со своим отрядом Эбль, граф Пуату, который, желая лавров победителя исключительно для себя, атаковал лагерь викингов собственными силами. Обернувшаяся жестоким конфузом попытка штурма заставила предводителей западнофранкского войска впредь действовать более согласованно. Стремясь превратить осаду в полную блокаду, они распорядились окружить холм, где расположился противник, передвижными палисадами. Но викинги, предприняв неожиданную вылазку, захватили эти конструкции и огородили ими свою стоянку, словно стеной. В одну из ночей викинги небольшими группами и поодиночке стали просачиваться через кое-как сооруженные укрепления осаждающих. Как только пробравшиеся в лагерь неприятеля викинги набросились на полусонных западнофранкских воинов, оставшиеся скандинавы по сигналу рога с боевым кличем бегом ринулись с вершины холма к подножию. В возникшей сумятице, рубя всех, кто пытался преградить им путь, викинги почти без потерь прорвали кольцо блокады и устремились к переправам через Луару. Нагнать их удалось лишь за Шартром. Однако здесь преследователей ожидал сюрприз. Единственный подход к месту привала скандинавов, расположенному между рекой Эр и болотом, преграждал вал из освежеванных туш захваченных при отступлении домашних животных, на гребне которого стояли готовые к бою викинги. Это жуткое сооружение оказалось неприступным. Лошади, чуявшие запах крови, отказывались повиноваться седокам. Всякая попытка взобраться наверх, по скользкой поверхности, в пешем строю была заранее обречена на провал. Из опасения прихода на выручку обороняющимся значительных сил было решено попросту оставить викингов в покое, и те благополучно возвратились в Руан. Частный успех западных франков у Шартра не мог изменить ситуацию в их пользу. Более того, обозленные неудачей викинги с еще большей яростью обрушились на истерзанную страну, беспощадно грабя города, разоряя монастыри, стирая с лица земли селения, убивая и уводя в плен жителей. Войско Рольфа Пешехода, непрерывно пополняемое прибывающими с моря отрядами викингов, очень быстро восстановило свою мощь и было готово к решительным действиям. Перспектива гибели государства становилась реальностью. Спешно созванный по этому поводу королем Западно-Франкского королевства Карлом III Простоватым собор верхов феодальной и церковной иерархии признал единственной возможностью спасти положение немедленный мир с викингами ценой уступки им части королевства. В скором времени из Парижа в Руан и обратно один за другим заспешили гонцы. Король Западно-Франкского королевства Карл III Простоватый предлагал предводителю викингов Рольфу Пешеходу заключить вечный мир и принять крещение, обязуясь предоставить обширные земельные пожалования на прилегающих к Ла-Маншу территориях. Рольф Пешеход, соглашаясь на мир и крест, требовал передачи тех земель, которые фактически уже находились под его контролем, не в виде пожалования, а как наследственного владения. В качестве же компенсации за их плачевное состояние (как будто причиной тому не был главным образом он сам!) подразумевались дополнительные территориальные приобретения. Ранней осенью 911 года состоялась, наконец, личная встреча предводителя викингов Рольфа Пешехода и короля Западно-Франкского королевства Карла III Простоватого в местечке Сен-Клер-сюр-Эпт (правобережье Сены, на полпути между Руаном и Парижем), и соглашение было заключено. Рольф, имя которого франки произносили как Роллон, получил герцогский титул, в его владение отошли земли между Ла-Маншем, реками Брель, Эпт, Эр и линией Шартр – бухта Мон-Сен-Мишель (между Бретанью и полуостровом Котантен). Из предложенных на выбор в виде «компенсации» Фландрии или восточных областей Бретани он предпочел последние, и местные феодалы, графы Беренгар Ренский и Алан Дольский, принесли новоявленному герцогу вассальную присягу. Не были забыты и ближайшие соратники Рольфа– Герберт и Герлон (Херлауг). Первый получил графство Санлис на Уазе (севернее Парижа), второй – графство Блуа на Луаре. Затем Рольф отбыл в Руан, где в 912 году состоялся обряд его крещения и бракосочетание с побочной дочерью короля Западно-Франкского королевства Карла III Простоватого Гизелой.

Соглашение между королем и Рольфом заложило основы Нормандского герцогства (название Нормандия– от Nordmannia, то есть земля норманнов), которое стало наследственным владением Рольфа (Роллона) и его потомков. Новый вассал короля Западно-Франкского королевства Карла III Простоватого при крещении получил имя Роберт. Как и многие новообращенные викинги, Рольф даже после крещения для пущей надежности поклонялся помимо Христа и языческим богам. Незадолго до смерти он распорядился обезглавить 100 христиан в жертву идолам, но при этом пожертвовал 45 кг золота руанским церквям. Крещение было стандартной входной платой, которую со времен Людовика Благочестивого христианские правители требовали от вождей викингов и их приближенных, обсуждая возможность союза. Многие викинги крестились исключительно в корыстных целях. Обычай дарить неофитам на крестины одежду и оружие, несомненно, поощрял многих викингов креститься по много раз. Ноткер Заика рассказывает об одном датском викинге, который пожаловался Людовику Благочестивому на качество крестильной сорочки – худшей из всех, что ему дарили; оказалось, что этот викинг крестился уже 20 раз. Церковь к таким отступникам относилась снисходительно, поскольку там придерживались тактики постепенного проникновения. Политеисту относительно просто было принять Христа на правах одного из богов. И когда новообращенный привыкал верить в Христа, церковь принималась убеждать его, что старые боги – ложные. Большинство ранних скандинавских неофитов были поселенцами в странах, уже целиком христианских, типа Франкского государства, и крещение означало первый шаг на пути растворения в местном населении. Между тем значительное число скандинавов из войска Рольфа отказалось стать христианами. В этом случае Рольф, надо отдать ему должное, проявил необычайную по тем жестоким временам терпимость. Как верный традициям «морской конунг» Рольф никого не принуждал следовать за ним – согласно скандинавскому обычаю, служение конунгу было полностью добровольным. Поэтому часть викингов, ревнителей веры отцов отплыла за Ла-Манш, увозя с собой богатые дары от своего бывшего вождя. Пожелавшим остаться были предоставлены для компактного поселения земли между городами Кугане и Байё. В целом можно сказать, что благодаря договору Рольфа с королем Карлом скандинавы смогли без опаски селиться в Нормандии и закрепляться навсегда. Первыми поселенцами были дружинники Рольфа и их семьи. Рольф раздавал земли так же, как любой вожак викингов раздавал бы добычу после удачного набега: львиную долю оставлял себе, а особенно ценным воинам давал больше, чем рядовым. К первым скандинавским поселенцам вскоре прибавились другие, из Англии, где западные саксы успешно покоряли Данелаг. Одним из таких беженцев был ярл Торкетилл, приплывший с приближенными из Бедфорда в 920 году. О характере скандинавских поселений в Нормандии известно мало, но, как это происходило и в Англии, скандинавам, вероятно, отходили оставшиеся без хозяев земли местных аристократов и монастырей: у крестьян просто менялись землевладельцы. По распространению скандинавских топонимов видно, что викинги селились на землях, дарованных Рольфом, не повсеместно, и даже там, где селились, они составляли меньшинство по сравнению с коренным населением. Самые многочисленные скандинавские поселения образовались вокруг Руана и Кана и в Па-де-Ко, между устьем Сены и рыбацким поселением Фекан на берегу Ла-Манша. Скандинавские колонисты оставили по себе скупые археологические свидетельства: это говорит о том, что они быстро переняли материальную культуру и погребальные обычаи коренного населения. До сих пор единственными достоверно языческими скандинавскими погребениями, известными во Франции, остаются женское захоронение в окрестностях Питра и корабельное погребение знатного скандинава на острове Груа у берегов Бретани.

Тем временем Рольф выполнял свою часть договора и не пускал на Сену других норманнов-завоевателей, но он не собирался повиноваться королю больше, чем это было необходимо. В целом можно сказать, что новое государственное образование – Нормандия – оказалось достаточно сильным, чтобы организовать серьезный отпор пиратским набегам скандинавов. Тем не менее особое, «буферное», положение герцогства обязывало и к особым отношениям с приходящими с севера викингами. Так, например «Сага об Олаве Святом» сообщает, что властители Нормандии «…всегда считали себя родичами норвежских правителей, а норвежцы были в мире с ними в силу этой дружбы». Взаимовыгода здесь была совершенно очевидна. Викинги получали удобную промежуточную базу для дальних походов; нормандские герцоги – часть взятой добычи и военную помощь в случае попыток реванша со стороны западных франков, как это случалось в 944 и 963–964 годах. Вторжения со стороны Ла-Манша прекратились, однако бискайское побережье по-прежнему оставалось открытым для набегов викингов, которые, воспользовавшись очередной феодальной смутой, связанной с появлением самозваного «короля» Роберта (922–923 гг.), возобновили опустошительные рейды по Луаре, Вьенне и Гаронне во внутренние районы Западно-Франкского государства. Главные опорные пункты викингов располагались на нижней Луаре, в опасной близости от владений Рольфа Пешехода. Вожак пиратской вольницы, «морской конунг» Регнвальд не скрывал своей враждебности к новоявленному герцогу, вполне справедливо подозревая того в агрессивных замыслах против себя и своих товарищей. Противостояние бывших коллег вылилось в войну. В конце концов Рольфу удалось блокировать основные силы викингов в крупнейшем из их укрепленных лагерей и после пятимесячной осады принудить к сдаче. Впрочем, и на этот раз герцог отнесся к побежденным вполне гуманно: они были переселены на западную окраину Нормандии. В то же самое время, когда Рольф Пешеход, отбросив боевой шлем викинга, примерял герцогскую корону, сын и наследник Альфреда Великого Эдуард Старший (годы жизни: 869/877-924; король Англии: 899–924 гг.) начал решительную борьбу за объединение всех английских земель под своей властью. К моменту смерти своего отца, короля Альфреда Великого, Эдуард был уже опытным полководцем и правителем. Еще не будучи королем, он принимал участие в отражении множества набегов викингов и даже сыграл решающую роль в победе англосаксов над данами в битве при Фарнхэме в 893 году. Поэтому нет ничего удивительного в том, что успех сопутствовал предприятию Эдуарда Старшего изначально. Подавив поддержанный датчанами мятеж двоюродного брата короля – Этельвольда (900–902 гг.) и отразив в 902 году попытку датского вторжения в Уэссекс, англосаксонское войско двинулось в центральные районы Англии. 5 августа 910 года датчане и ополчение скандинавских поселенцев были наголову разбиты у Теттенхолла (в Мерсии). На следующий год та же участь ожидала у местечка Бенефилд (Водансфиелд, на реке Северн) викингов, отпущенных накануне Рольфом из Нормандии. В 918 году у Темпсфорда были разгромлены норманнские ополченцы Восточной Англии во главе с конунгом Гутрумом. Умело используя политическую разобщенность противника, Эдуард Старший где силой, где подкупом, где искусной дипломатической игрой одного за другим приводил к подчинению мелких конунгов и ярлов. К 920 году под его контролем оказалась почти вся Англия. В этот момент возникает угроза нового вторжения, на сей раз со стороны норвежцев, отвоевавших у Ирландии Уотерфорд (914 год), Лимерик (920 год) и прочие свои бывшие владения на южном и юго-западном побережье острова. Побежденный незадолго перед тем Рольфом Пешеходом «морской конунг» Регнвальд, решивший попытать счастья в Англии, во главе сильного отряда ирландских скандинавов в 923 году высадился на полуострове Уиррал (у Ливерпуля). Задержавшись здесь ненадолго для того, чтобы разграбить округу, викинги устремились к Йорвику. Большинство его жителей составляли те же скандинавы, и потому судьба города была предрешена. Осознавая, что удержаться здесь с помощью силы не удастся, Регнвальд поспешил признать верховную власть Эдуарда, преемник которого Этельстан (924–939 гг.) уже в 927 году сумел ликвидировать автономию Йорвика и восстановить контроль над югом Нортумбрии. Этельстан (895–939), король Уэссекса (924–939), король Англии (927–939), постепенно отвоевывал части Англии, захваченные и контролируемые викингами в 920 году. Традиционно Этельстан считается первым королем действительно единой Англии. Поговаривали, что на самом деле он был внебрачным сыном Эдуарда Старшего и простой пастушки, а потому не все считали его место на престоле законным. Однако своими воинскими подвигами и дипломатическими ходами Этельстан доказал, что занимает свое место по праву. После кончины отца он стал править в Мерсии, но после скорой смерти брата Эльфверда завладел и Уэссексом.

Серебряные пенни йорвикского монетного двора служат доказательством богатства города викингов, который мог позволить себе чеканить собственные деньги. Найденный в Коппергейте (Йорк, Англия) раритет – железный штамп (справа) и свинцовая пластина с пробными оттисками свидетельствуют о том, что йорвикские викинги получили разрешение короля на выпуск монет для королевства. Монеты, найденные в самом Йорке (Йорвике) и его окрестностях, служат важным источником информации о политике и экономике англо-скандинавского мира. В большом кладе, найденном в 1840 году в Куэр-деле, примерно в 105 км к западу от Йорка, например, было обнаружено свыше 7 тысяч монет, выпущенных до 903 г. Отсюда следует вывод, что деньги были спрятаны именно в этом году или чуть позже; зарыл их, вероятно, кто-то из путешественников, совершивших поездку по торговому пути между Дублином и Йорком. Многие монеты были выпущены в Йорке от силы через 20 лет после захвата города викингами-датчанами и украшены христианской символикой, что показывает, насколько быстро викинги были обращены в новую веру – или насколько сильно они хотели угодить своим покупателям-христианам. На монетах высечены имена нескольких королей Йорка, включая двоих, о существовании которых историки не знали. Кстати, первым регионом Скандинавии, где началась чеканка монет, была Дания. Уже в 700-е гг. в торговом поселении Рибе в обороте были монеты, поскольку здесь их обнаружили в больших количествах. Речь идет о фризских (или, возможно, датских) монетах, так называемых «скеаттас». В начале 800-х гг. началась чеканка монет в Хедебю. При их изготовлении брались за образец монеты императора Карла Великого, чеканившиеся во фризском городе Дорестад, но были в ходу и монеты иного типа, которые в той или иной мере использовали каролингские образцы. Вместе с тем производство было не слишком обширным. Оно прекратилось во второй половине столетия, чтобы затем возобновиться около 900 г. Но лишь примерно в 975 г., при короле Харальде Синезубом, началась чеканка подлинных датских монет. Мест, где производилась чеканка, было много, и монеты изготовлялись по византийскому образцу. Вероятно, чеканка монет производилась под эгидой короля, как и повсюду в Европе, но, поскольку самые первые датские монеты не имели никаких надписей, установить этот факт не представляется возможным. Перед самым наступлением 1000 г. началась новая эра чеканки монет. Она длилась недолго, и чеканка производилась в ограниченных масштабах, но она имела место во всех трех скандинавских странах, и за образец брались англосаксонские монеты, поскольку это был период получения викингами в Англии выплаты «данегельд». На надписях, имеющихся на монетах, можно прочесть имя короля Свена Вилобородого в Дании, Олава (Трюгвессона) в Норвегии и Олава (Шетконунга) в Швеции. После Олава на шведском престоле находился Анунд Якоб, и он тоже некоторое время чеканил монеты. Около 1030 г. на монетах, чеканившихся в Сигтуне, появляется имя Кнута Великого. Затем в чеканке шведских монет наступает столетний перерыв. В Норвегии чеканка монет возобновилась при короле Олаве Святом (1015–1030), но стабильная чеканка норвежских монет началась лишь при короле Харальде Суровом Правителе (1047–1066), и тогда же стали указывать место чеканки. Отныне монеты начинают играть главенствующую роль в экономике страны, и с этого периода в смешанных кладах серебра больше не встречаются кусочки украшений и монет. В Дании чеканка монет продолжилась, вероятно, при Свене Вилобородом и Харальде Свенссоне, и особенно широкий размах она приобрела в царствование Кнуда Великого (1018–1035) и его наследников. Здесь монеты также чеканились по образцу англосаксонских, их часто изготовляли английские мастера, и теперь на монетах мы находим названия самых разных мест их чеканки. Вскоре датчане настолько привыкли пользоваться монетами, что украшения и кусочки серебра почти полностью исчезают из содержимого кладов. А после того как в производстве монет, примерно в 1070 г., произошла большая реформа, исчезают в значительной мере и заморские монеты. Отныне подобно тому, как это уже давно имело место в Англии и других регионах Западной Европы, законное право хождения получают лишь монеты данной страны. В результате длительного процесса развития возникает экономика, базирующаяся на национальных монетах, и это благоприятствует развитию торговли и способствует росту доходов короля.

Заняв трон, Этельстан выдал одну из своих сестер замуж за Ситрика, короля Йорвика. В 926 году король Йорвика Ситрик встретился с королем Этельстаном в Тамуорте. Ситрик женился на Эдите из Поулсворта, сестре Этельстана, принял христианство и признал верховную власть короля Этельстана. В 927 году Ситрик скончался в Йорвике. Новыми королями были провозглашены сын Ситрика от первого брака Олав Кваран и брат умершего короля Готфрид I, прибывший из Ирландии. В том же 927 году король Этельстан с войском вступил в Нортумбрию и захватил Йорвик. Готфрид и Олав бежали к королю Шотландии. Король Этельстан, дабы отметить взятие этого важного города викингов, приказал отчеканить монету с его именем на одной стороне и изображением Йорвика с другой стороны. Вскоре после захвата Йорвика, в июле 927 года, королю Этельстану, захватившему всю Нортумбрию, в результате чего под его властью оказалась такая большая территория, какой никогда не владел ни один англосаксонский король, покорились правители сопредельных государств Хиуэл Корнуоллский, Константин II Шотландский, Оуайн Гвентский, Элдред Бамбургский и Эоган Стратклайдский. В честь такого события король Этельстан приказал в том же 927 году отчеканить монеты с легендой EDELSTAN REX ТО BRIE, что переводится как «Этельстан, король всех британцев». Последовавший затем период относительного спокойствия король Этельстан разумно использовал для укрепления обороноспособности своего государства. Страна покрылась сетью военных лагерей, позволявших быстро сосредотачивать значительные силы в любой ее точке. Этельстан ввел в практику наем на службу отрядов викингов, справедливо полагая, что этим он одновременно усиливает себя и ослабляет противника.

Знаменитый, богатейший клад из Йоркской долины, закопанный викингами около 927 г., выкупленный в 2009 г. Британским музеем и Фондом музеев Йорка у археологов-любителей, обнаруживших его в январе 2007 г. в окрестностях города Хэрроугейт за 1,08 миллиона фунтов стерлингов. Клад состоит из серебряной позолоченной чаши тонкой работы, вероятно, французского происхождения, 617 серебряных монет, 67 серебряных предметов и одного золотого браслета (часть ювелирных украшений – работы скандинавских и ирландских мастеров). Количество серебра, содержащегося в кладе, достаточно большое для эпохи викингов, а это значит, что тот, кто зарыл этот клад, был очень богатым человеком. Большинство украшений разрублены, превращены в серебряный лом. На некоторых изделиях видны небольшие зарубки, которые говорят о том, что изделие викинги тестировали на предмет качества серебра в нем (качество драгметалла влияло на стоимость украшения). Благодаря серебряным монетам, найденным в кладе, можно узнать дополнительную информацию об эпохе викингов на территории Англии. Так, в кладе есть монеты Этельстана (895–939), короля Уэссекса (924–939), короля Англии (927–939), который постепенно отвоевывал части Англии, захваченные и контролируемые викингами в 920 г.

В 937 году норвежский конунг в Дублине, Олав Реде, собрав большой флот и заручившись поддержкой своего зятя, короля Шотландии Константина II, озлобленного поражением в недавней войне с англичанами, приблизился к восточному побережью Англии. Это было неожиданно для короля Этельстана, который ожидал нападения викингов со стороны Ирландского моря. Многотысячное войско викингов высадилось в заливе Хамбер. Подоспевшее войско местных элдорменов Альфгейра и Гудрека было уничтожено, и вся Нортумбрия оказалась во власти норвежских викингов, к которым вскоре присоединились со своими людьми король Шотландии Константин II, вожди бриттов– Оуэн из Камбрии (Камберленд, в северо-западной части Англии), Адильс и Гринг из Уэльса. Вспомогательное войско прислали племена пиктов. Путь в центральные районы Англии союзникам преградил заслон, состоящий из нортумбрийских, мерсийских и наемных исландских отрядов во главе с братьями Торольвом и Эгилем Скаллагриммсонами. Стремясь выиграть время, предводители исландцев передали Олаву Реде исходящее якобы от короля Этельстана предложение встретиться в поединке. Свято почитая северные традиции, норвежский конунг провел в бездействии неделю, предписанную ими для ожидания соперника на месте, где был объявлен вызов. Когда же с прибытием главных сил англичан обман раскрылся, Олав Реде продемонстрировал удивительную стойкость духа и мужество. Выдавая себя за бродячего музыканта, он проник в шатер, где английский король пировал со своими приближенными. Услаждая слух собравшихся игрой на ирландской арфе, дерзкий норвежец выведал из застольных разговоров все, что ему было необходимо, и сумел благополучно ускользнуть, даже будучи узнанным перебежчиком. Сконфуженный король Этельстан распорядился срочно отвести войско к расположенному в миле от лагеря англосаксов местечку Брунанбург. Эта предосторожность оказалась как нельзя кстати. Шедший на соединение с главными силами отряд епископа Шерборнского, Верстана, которому еще не было известно о последнем приказе короля Этельстана, расположился для привала на покинутых биваках и был поголовно истреблен напавшими среди ночи викингами. Утром 28 июня 937 года войско союзников, на ходу перестраиваясь в боевые порядки, приблизилось к Брунанбургу. Король Этельстан расположил свои силы на обширном поле между заливом Хамбер и лесом. На левом фланге, у воды находились отряды западных саксов и скандинавских наемников под общей командой королевского брата Эдмунда. Правый фланг, командование которым было поручено канцлеру Туркейлю, составляли воины из Мерсии, Суссекса и лондонцы. Наемные исландцы, числом триста человек, образовали резерв. Обе стороны одновременно бросились в атаку, и сражение сразу приняло крайне ожесточенный характер. Сотнями валились убитые. Союзники недосчитались двенадцати конунгов, ярлов и племенных вождей. Король Этельстан потерял двоюродных братьев Эльвина и Этельвина. Погибли два епископа, два элдормена и множество знатных англичан. После многочасового боя правому флангу англосаксонского войска удалось расстроить ряды бившихся против него под командой Константина II шотландцев и пиктов. Намереваясь окончательно разгромить их ударом во фланг, предводители исландцев Торольв и Эгиль повели своих людей по опушке леса в обход. В этот момент из чащи на них набросились стоящие в засаде отряды бриттов во главе с Адильсом. Эгилю удалось навести порядок среди дрогнувших было после гибели его брата воинов, и бритты, также потерявшие своего вождя, обратились в бегство. Тем временем Константин II, отступая в беспорядке, обнажил правый фланг союзного войска, где норвежцы Олава Реде противостояли западносаксонским отрядам Эдмунда. Окруженные с трех сторон викинги сумели, однако, невзирая на тяжелые потери, пробиться к своим кораблям и отплыть от берега. Блестящая победа произвела на современников сильнейшее впечатление и была увековечена в одном из шедевров англосаксонской героической поэзии, песне «Битва при Брунанбурге». Король Этельстан, удостоившийся почетного прозвища «Победоносный», пережил свой триумф лишь на два года. Уже в самом начале правления его брата Эдмунда (939–946 гг.) англосаксонской державе довелось испытать ужасы нового нашествия норвежцев, возглавляемых все тем же Олавом Реде. Викинги захватили Нортумбрию, а затем их отряды наводнили Мерсию и Восточную Англию.

Вторжение в южные области королевства удалось предотвратить только благодаря активной посреднической деятельности Йорвикского и Кентерберийского архиепископов. По условиям выработанного противоборствующими сторонами мирного соглашения, все земли севернее Темзы переходили под власть Олава Реде с предоставлением ему королевского титула. Юг Англии оставался за Эдмундом. После смерти одного из королей другой должен был унаследовать его владения. После кончины Олава Реде в 941 году Эдмунд получил обратно Мерсию и Восточную Англию. Нортумбрия была возвращена лишь после трехлетней войны с ее самозваными «королями» – Регнвальдом Гудредсоном и новым конунгом Дублина Олавом Сигтрюггссоном Квараном (939–980 гг.). Затем наступил черед Йорвика, еще в 939 году пожалованного королем Этельстаном в управление Эйрику Кровавая Секира (конунг Норвегии в 928–933 гг.), который обязался оборонять город и его округу от набегов викингов, но предпочел добровольно подчиниться вторгнувшимся в страну норвежцам. Не дожидаясь суровой расправы, изменник бежал в Дублин, и, таким образом, в 945 году Эдмунд стал полновластным правителем всей Англии. Олав Сигтрюггссон Кваран не мог смириться с потерей своих английских владений. В 948–949 годах ему удалось отвоевать Нортумбрию. А в 948 году Эйрик Кровавая Секира снова завладел Йорвиком. Однако уже в 952 году, после серии военных неудач, конунг Дублина вынужден был возвратить захваченные земли королю англосаксов Эдреду (946–955 гг.). Лишившись союзника, правитель Йорвика Эйрик Кровавая Секира превратил город в настоящее пиратское логово, куда стекались викинги со всего севера Европы. Когда в завершение грабительского рейда на Уэльс, южное и восточное побережья Англии в 954 году Эйрик Кровавая Секира погиб при Стэнморе из-за предательства ярла Осульфа из Бамборо, то, помимо его брата Регнвальда и сына Хинрика, имевших собственные отряды, сложили головы еще и пять «морских конунгов». При известии об этой катастрофе началось повальное бегство жителей скандинавского происхождения из Йорвика, доставшегося англосаксам полуопустевшим. Король англосаксов Эдред, очевидно, без всякого сопротивления восстановил английскую власть над Йорвиком. Ярл Осульф из Бамборо (Беда Достопочтенный описывал Бамборо как обнесенную частоколом деревянную крепость), поднявший мятеж против Эрика Кровавая Секира, удостоился титула элдормена Нортумбрии. С тех пор единство Англии ни разу не подвергалось серьезным испытаниям. Объединение страны Уэссекской династией состоялось, несмотря на противодействие не только викингов и их шотландских и британских союзников, но и англосаксов, живших в Данелаге (территория в северо-восточной части Англии, отличавшаяся особыми правовой и социальной системами, унаследованными от норвежских и датских викингов, завоевавших эти земли в IX веке). Местные традиции независимости не просто искоренить, так что мерсийцы, нортумбрийцы и восточные англы нередко дрались вместе с данами против западносаксонских завоевателей. Для них местный скандинавский правитель был предпочтительнее далекого западносаксонского. Так, например, одним из самых упорных сторонников скандинавского владычества в Йорвике был архиепископ Вульфстан I (умер в 956 г.). Возможно, он опасался, что в объединенной Англии статус его кафедры понизится: Вульфстан участвовал в нескольких заговорах против королей Уэссекса. После свержения Эрика Кровавая Секира король Эдред позволил Вульфстану сохранить кафедру, но перенес ее в один из монастырей на юге Англии, откуда у Вульфстана не было возможности плести интриги для восстановления независимости севера под властью скандинавов. Вскоре англичанам удалось одержать еще одну победу, пожалуй, не менее важную, чем военная: в 955 году абсолютное большинство скандинавских поселенцев приняло христианство, что означало фактическое признание верховной власти англосаксонских королей. Обеспечив спокойствие на сухопутных границах мирными договорами с Шотландией и с вождями камбрийских и уэльских бриттов, наследники Этельстана Победоносного энергично принялись за укрепление морских рубежей. Так, например, король Англии Эдгар (годы правления: 959–975), сын Эдмунда I Великолепного, держал флот из нескольких тысяч кораблей, который высылал ежегодно для защиты берегов, так, чтобы одни корабли прикрывали от викингов западные берега, а другие – восточные, прочие – южные и северные пределы Англии. С таким флотом викингам было трудно тягаться, что и подтвердила закончившаяся крахом попытка скандинавского конунга острова Мэн (в Ирландском море) Магнуса Харальдсона (969–976 гг.) совершить грабительский рейд на побережье Уэльса и северо-западные земли Англии. Кстати, местоположение острова Мэн особенно удобно с точки зрения военной стратегии и торговли. Он находится посреди Ирландского моря, между Ирландией и Англией. Остров имеет длину всего лишь с полсотни километров и ширину около 15 километров. Но нигде в другом месте, где находились колонии викингов, нет такого обилия следов эпохи викингов.

В середине Хвека викинги в поисках мест, где оборона берегов была менее прочной, нежели в Англии и Западно-Франкском государстве, устремляются на Пиренейский полуостров. Около 951 года прибывшие на 60 кораблях викинги подвергли разгрому прибрежные районы Галисии. В 964 году они вновь появляются здесь, предварительно получив от нормандского герцога лоцманов и изрядный запас продовольствия. На этот раз грабежи не прекращались в течение двух лет. Под ударами викингов пали 18 городов, несколько сильных испанских отрядов погибло в боях. Лишь всеобщему ополчению, собранному епископом города Сантьяго Розендом, удалось вытеснить скандинавов из Галисии. В 966 году корабли викингов снова появились у берегов Испании. Но военная мощь Андалусии к тому времени заметно выросла, а флоту по-прежнему уделялось большое внимание. После того как в 955 году порт Альмерия – главная база андалусского флота– был разорен Фатимидами, восстановление и развитие военно-морских сил стало для правителей мусульманской Испании делом первостепенной важности. Летом 964 года кордовский халиф (с 929 года правители мусульманской Испании носили халифский титул) ал-Хакам II (961–976) посетил Альмерию, чтобы лично проконтролировать ход работ на верфях. Численность андалусского флота, базировавшегося в Альмерии, достигала на тот момент 300 единиц.

Мусульманская Испания, таким образом, располагала достаточными силами для отражения нападения. Когда летом 966 года небольшая флотилия викингов из 28 кораблей появилась у берегов мусульмайской Испании, андалусцы дали викингам бой уже у Лиссабона. Не добившись особых успехов, викинги двинулись далее на юг, однако у Сильвеса их встретил пришедший из Севильи флот халифа. В начавшемся сражении мусульманам удалось захватить несколько кораблей викингов и освободить находившихся на них пленников. Викинги были вынуждены отступить. По некоторым сведениям, они дошли до района Альмерии и попытались взять приступом одну из расположенных там крепостей, но и эта попытка закончилась неудачей. Сходным образом развивались события в 971 году. Тогда викинги достигли Андалусии после длительного похода против королевства Леон. В 968 году им удалось закрепиться в Галисии; в течение трех лет они безжалостно разоряли страну, захватив, в частности, Сантьяго де Компостелла и убив местного епископа. Когда же викинги стали готовиться покинуть разоренную страну, против них выступил местный феодал граф Гонсало Санчес. В сражении с ним викинги потерпели поражение. Погиб их вождь Гундеред, значительная часть флота была сожжена. Чтобы не остаться совсем без добычи, викинги двинулись к Андалусии. Известие о появлении викингов вблизи пределов страны было получено в Кордове в конце июня 971 года; 22 июля в столице узнали, что двумя неделями ранее они вошли в устье Дуэро. Хотя известие о приближении викингов, как и прежде, вызвало страх и волнение, халиф быстро справился с опасностью. 2 июля по приказу ал-Хакама II известный флотоводец Абд ар-Рахман Ибн Мухаммад Ибн Румахис выехал в Альмерию, чтобы привести флот к Севилье и прикрыть наиболее опасное направление. Для снабжения флота было принято решение произвести реквизиции продовольствия в районах Малаги и Сидонии; туда направились специальные посланники эмира. 13 июля из Кордовы вышло войско, которому предстояло сражаться с викингами на суше; командовал им лучший андалусский полководец того времени Галиб. Уже к сентябрю, однако, в Кордову поступило известие о том, что викинги, потерпев несколько поражений и убедившись в решимости халифа дать им достойный отпор, отступили. Последние упоминания о набегах викингов на мусульманскую Испанию относятся к 972 году. И в этом случае события развивались по очень похожему сценарию. Когда какая-то флотилия викингов появилась у берегов Португалии, халиф ал-Хакам II 19 июня собрал своих ближайших сподвижников на совет и принял решение о немедленном направлении войск на запад страны. Войска выступили в поход, но в сражение с неприятелем так и не вступили. Когда полководцы халифа Зийад Ибн Афлах и Хишам Ибн Мухаммад Ибн Усман прибыли в Сантарен, им сообщили, что викинги, узнав о приближении большого и хорошо вооруженного войска, поспешно ретировались. Более того, лазутчики доносили, что викинги ушли к Сантьяго де Компостелла, а это означало их отказ от дальнейших попыток нападения на Андалусию. Поход 972 года был последней предпринятой викингами попыткой вторжения в мусульманскую Испанию. Окидывая взглядом историю этих набегов, мы видим, что, за исключением событий 844 года и частично 859 года, правители Андалусии смогли поставить барьер на пути викингов. Скандинавам не удалось ни закрепиться в мусульманской Испании (как они закреплялись в Англии, Ирландии, Нормандии), ни – после 859 года– захватить хотя бы один крупный город. Причин тому, видимо, несколько. Прежде всего, до мусульманской Испании доходили лишь отдельные отплески той мощной волны скандинавской экспансии, которая обрушилась на Европу. Даже в Испании главный удар викингов принимала на себя не Андалусия, а Астуро-Леон-ское королевство. В некоторых случаях, как мы видели, до Андалусии добирались лишь остатки флотилий викингов, потерпевшие поражение от североиспанских христиан. Далее, набеги викингов пришлись именно на те времена, когда мусульманская Испания была мощным государством и располагала самыми значительными материальными и людскими ресурсами за всю свою историю. Не следует забывать и субъективного фактора – той серьезности и основательности, с которой ее правители подходили к защите страны от вторжений викингов. Показателен следующий эпизод: в 966 году после отражения очередного набега халиф ал-Хакам II приказал построить на Гвадалквивире новый флот, предназначенный для борьбы с викингами. Для того чтобы андалусские корабли не уступали вражеским по маневренности, их строили по образу и подобию скандинавских «драккаров». После принятых мер флот халифа стал насчитывать около 600 единиц. За всеми передвижениями викингов неотступно следили наместники приграничных областей, на отражение нападений направлялись лучшие военачальники и флотоводцы. Усилия андалусских правителей увенчались успехом: страна была защищена от разрушительных набегов викингов.

Одновременно с событиями, происходившими на берегах Пиренейского полуострова, первую трещину дало господство норвежских викингов в Ирландии. В 968 году «король» области Мюнстер, Матгамэйн (965–975 гг.), в течение нескольких лет ведший против скандинавов в окрестностях Лимерика нечто вроде партизанской войны, нанес поражение высланному против него крупному отряду у селения Сюлкойт. Не давая скандинавам опомниться, ирландцы ворвались в Лимерик и превратили цветущий портовый город в груду развалин. «Унесли их драгоценности и богатства, – писал ирландский хронист, – и чудесные седла иноземной работы, и золото их, и серебро; прекрасные ткани всех цветов и видов; атлас и шелка их, радующие взор, и алые, и зеленые. Увели прочь их нежных, молодых, несравненно прекрасных дев; цветущих женщин в шелках; высоких, статных, сильных юношей. Крепость и город утонули в облаках огня и дыма. Всех пленных собрали на холмах Сейнгела. Всякого способного сражаться убили, кого можно было взять в рабство, те стали рабами». Примечательно, что никаких ответных действий со стороны викингов так и не последовало.

В эпоху викингов в Ирландии были десятки королей и еще больше родов, из которых новые короли могли быть избраны. Поэтому никакая военная победа не могла решительно положить конец сопротивлению местного населения, как это происходило в странах, подобных Англии, где централизация власти означала, что викинги относительно легко могли уничтожить немногочисленный правящий класс и покорить страну: зачастую все решалось в ходе одного-единственного сражения. После победоносной битвы от крестьян, не имевших предводителей, можно было не ждать особых неприятностей. А вот в Ирландии никакого прочного мира при таком количестве королей быть не могло: условия, принятые одним, ни к чему не обязывали остальных. Также не стоит недооценивать и военную мощь Ирландии. Большинство местных королей могли выставить отряд численностью до 300 копий. Этого достаточно, чтобы дать отпор разве что небольшой пиратской флотилии, но ведь таких местных королевств было множество. Местные короли должны были в случае войны вставать под знамена сюзеренов, так что король рангом выше при должном повиновении вассалов мог собрать поистине немалое воинство. Впрочем, в битве сомкнутым строем ирландский воин не мог тягаться с тяжеловооруженным викингом. Ирландцы бились почти голыми, без доспехов и металлических шлемов, вооруженные копьями, а для защиты применяли только небольшие круглые щиты. Ирландцы понимали, что уступают викингам в боевых качествах, и старались избегать сражений в поле, предпочитая партизанские тактики: изматывали вражеские отряды внезапными ударами и засадами, быстро растворяясь в лесах и болотах. В такой войне бездоспешные ирландские воины получали преимущество перед облаченными в кольчугу скандинавами. Утомленный отряд викингов, возвращающийся с грабежа и обремененный добычей, пленными и скотом, представлял собой отличную цель для внезапной атаки. В эпоху викингов по территории Ирландии было разбросано около 50 тысяч так называемых «круглых фортов», но они, видимо, служили защитой не столько от викингов, сколько от ирландских же копий. Размеры фортов варьировали в зависимости от статуса их обитателей. Верховный король Ирландии располагал внушительной каменной крепостью. У местных королей и знати форты были поскромнее, попадались не больше 9 м в диаметре, с земляным валом и частоколом, а внутри только жилище хозяина со службами. Ограды этих малых фортов были, прежде всего, признаком статуса: они еще могли бы послужить загоном для скота, но ни в коем случае не защитой от разбойников. Надежнее были кранноги, жилища аристократов, поставленные на искусственных островах в водах озер. Общинных укреплений типа английских бургов, где могли бы укрыться простые люди, в Ирландии не существовало. В эпоху викингов монахи стали строить в монастырях Ирландии высокие и узкие круглые каменные башни. Служили они, прежде всего, колокольнями и сокровищницами, но, кроме того, и убежищами на случай нападения викингов. Известно более 80 таких башен: высочайшая из доныне сохранившихся (34,5 м) находится в монастыре Килмак-дуа, что в Голуэе. Двери в такие башни устраивались высоко от земли, чтобы попасть туда можно было только с помощью лестницы. У некоторых башен входные проемы сохранили следы пожара, очевидно, последствия норманнских штурмов. Не имевшие ни источников воды внутри, ни бойниц для отражения атак, эти башни не выдерживали долгой осады, но небольшие разбойничьи отряды не могли позволить себе задержек. Со временем ирландское общество становилось все более военизированным, и у королей, наиболее успешно руководивших военными кампаниями против захватчиков-скандинавов, был выше статус и больше власти. Ужесточая контроль над королями-вассалами, они собирали более многочисленные армии, тем самым еще более упрочивая свое положение. Это было то же самое «движение по спирали вверх», которое в те же дни обусловило политическую централизацию и формирование государств в Скандинавии. Монархии в Ирландии становились все более территориальными, и многие местные короли обнаружили, что оказались на положении клановых вождей. В то же время ирландцы кое-чему научились у викингов, стали гораздо шире применять в бою мечи и топоры (особенно ирландцам полюбились двуручные датские секиры). И хотя доспехов у них по-прежнему не было, это в большей степени уравновесило шансы сторон на поле битвы. Войны теперь велись с небывалой прежде жестокостью– как против скандинавов, так и между ирландскими королевствами. До эпохи викингов здесь редко грабили и жгли, но теперь ирландские короли стали повсеместно прибегать к таким мерам для борьбы с врагами, будь то викинги или соплеменники-ирландцы.

В 970 году конунг Дублина Олав Сигтрюггссон Кваран и его новые союзники лейнстерцы снова разграбили монастырь Келле. В том же году в союзе с королем Северной Бреги Домналлом мак Конгалайгом (964–976) Олав Сигтрюггссон Кваран в битве под Килмоном в Мите разбил нового верховного короля Домналла Донна. Тут надо отметить, что Олав Сигтрюггссон Кваран не был миролюбивым правителем, но вместе с тем не походил и на классического викинга, беспрестанно занятого грабежом: он редко ходил в набеги, кроме тех случаев, когда действовал в союзе с ирландскими королями. Кроме того, Олав Сигтрюггссон Кваран породнился с ирландскими династиями браком: это стало возможным после его крещения в Англии по условиям мирного соглашения 943 года с королем Эдмундом. Первой женой Олава Сигтрюггссона Кварана стала Дюнлайт, сестра верховного короля Домналла Уа Нейлла (правил в 956–980 гг.), а после ее смерти Олав женился на Гормлет, дочери лейнстерского короля Мурхада мак Финна. Похоже, эти браки не принесли Олаву Сигтрюггссону Кварану никакой или почти никакой политической выгоды, так как все его правление проходило в постоянной вражде с Домналлом и его преемниками на лейнстерском троне. В 977 году конунг Дублина Олав Сигтрюггссон Кваран умертвил двух наследников престола: Конгалаха и Муйхертаха, сыновей верховного короля Ирландии Домналла Уа Нейлла. В 979 году дублинские викинги захватили в плен короля Лейнстера Домналла Уа Нейлла. Это стало местью Олава Кварана за то, что в 972 году Домналл умертвил своего дядю, короля Лейнстера Мурхада мак Финна. После смерти Домналла в 980 году его трон унаследовал племянник, сын Дюнлайт от предыдущего брака, король Миде Маэлсех-найлл мак Домналл. Маэлсехнайлл явно не отличался трепетной любовью к отчиму: в 975 году свое правление в Миде он начал с похода на Дублин, когда сжег «дубраву Тора» (языческую священную рощу) подле городских стен. Став верховным королем, Маэлсехнайлл вскоре разгромил объединенное войско дублинских, мэнских и гебридских скандинавов в битве у холма Тара, традиционно служившего для верховных королей местом коронации. В этом сражении погиб Рагналл, старший сын и наследник Олава Кварана. Далее, развивая свой успех, верховный король Маэлсехнайлл осадил Дублин, сдавшийся через три дня. Заняв город, Маэлсехнайлл обременил дублинцев тяжелой данью и низверг Олава, который, оставшись не у дел, ушел в монахи и поселился на Айоне, где вскоре и умер. На его место Маэлсехнайлл посадил королем-данником своего единоутробного брата, сына Олава

от Дюнлайт по имени Йаркне, то есть «Железное Колено» (правил в 980–989 гг.). Дублин безоговорочно лишился независимости, а норвежцы утратили контроль над большей частью своих владений. Еще более жестокое поражение ожидало скандинавов в 999 году, когда Бриан Бору (или Боройме, правитель Мюнстера с 976 года), брат Матгамэйна, энергично сколачивавший из ирландских «королевств» подобие островной «империи», разделался при Глен-Мамма с объединенными силами области Лейнстер и Дублина. После этого город был вынужден признать его своим верховным правителем. Не лучшим образом складывались дела у викингов и в Шотландии, где их попытки вторжения были отбиты при Бандах (город Банф, 961 г.) и Ланкарти (980 г.).

В целом можно сказать, что общий спад военной активности скандинавов в 970–990 годы не был случайным, как не было случайным и то, что главным действующим лицом движения в этот период становятся скандинавские колонисты. Основные силы викингов были задействованы в борьбе датских, норвежских и шведских конунгов за упрочение государственности в собственных странах, позднее – за гегемонию в Скандинавии, а также для отражения внешней угрозы (поход императора Священной Римской империи Оттона II на Данию в 974 году). Одновременно переживают кризис организационные формы «движения викингов», в рамках которых все меньше места остается стихийно выдвинутым пиратской вольницей предводителям. По мере внутриполитической консолидации Скандинавских стран инициатива организации походов и руководство ими превращаются в элемент государственной политики, концентрируясь в руках так называемых «конунгов-викингов». Финал организационного кризиса ранее всего обозначился в Дании, где в последней четверти X века конунг Харальд Гормсон Синезубый (940–985 гг.) начинает возводить грандиозные «лагеря викингов». Первая проба сил обновленного движения произошла в Англии. За почти 15-летнее тишайшее правление королей Эдуарда (975–978 гг.) и Этельреда II Неразумного (978-1016 гг.) военная мощь страны, созданная их энергичными предшественниками, основательно обветшала. В 988 году прибывшие на семи кораблях викинги (немногим более 400 воинов), не встречая никакого сопротивления, разграбили ряд приморских областей на востоке государства и безнаказанно удалились. Результаты этой своеобразной разведки боем оказались обнадеживающими. Вскоре у берегов Кента появляется скандинавская флотилия, ведомая Олавом Трюггвасоном (969-1000 гг., конунг Норвегии с 995 года) и Гудмундом. «Англосаксонская хроника» свидетельствует: «В тот год (991) Анлаф (Олав) пришел с 93 кораблями к Фолькестану (Фолкстону) и разграбил всю округу, а затем направился в Сандвич и оттуда в Ипсвич (Восточная Англия) и, опустошив их, двинулся в Молдон. А элдормен Брихтнот выступил против них со своим войском…» Враждующие стороны разделяла река Блэкуотер, брод через которую англосаксы защищали чрезвычайно упорно. Наконец, явно переоценив свои силы, Брихтнот, жаждавший разом покончить с противником, позволил викингам переправиться на занятый его отрядами берег. Разгоревшийся жестокий бой завершился полным разгромом англичан и гибелью их незадачливого военачальника. Путь на Лондон был открыт. «И в этот год, – сообщает английский хронист, – было решено впервые заплатить дань… из-за великого ужаса, который они (викинги) вызывали по всему побережью». В качестве платы за мир предводитель викингов выжал из перепуганного короля Этельреда II Неразумного 10 тысяч фунтов (свыше 4 тонн) серебра. Два следующих года Олав Трюггвасон провел в походах на берега Балтийского моря, Бискайского залива, на Шотландию, Камбрию, Уэльс, остров Мэн и Ирландию. В 994 году Олав Трюггвасон вновь появляется в Англии, на этот раз в союзе с датским конунгом Свеном Вилобородым (интересно отметить, что свое прозвище он получил из-за формы усов, а не собственно бороды), за несколько лет до того поклявшимся убить короля Этельреда II Неразумного или изгнать его из страны. Флотилия союзников насчитывала 94 корабля. Союзники безуспешно пытались захватить Лондон и совершали опустошительные набеги, пока не было заключено соглашение о том, что они получат 16 тысяч фунтов (свыше 6,5 тонны) серебра и провиант. Набеги проходили по классической схеме, и войско викингов обосновалось на зимний постой в Саутгемптоне. Вскоре судьба послала англичанам избавление от одного из опаснейших врагов. Некий монах-отшельник с островов Силли (у западной оконечности Корнуэлла), где находилась временная стоянка флота Олава Трюггвасона, сумел убедить впечатлительного предводителя викингов принять христианство и прекратить нападения на Англию, предсказав ему скорое избрание конунгом Норвегии. Итак, Олав Трюггвасон был крещен, получил от короля богатые дары, а взамен обещал больше никогда не появляться в Англии с враждебным умыслом. Хроника подчеркивает, что он сдержал свое обещание. Но ничего не говорит о том, что причиной было, вероятно, другое. Вернувшись с добычей в Норвегию, Олав Трюггвасон стал там конунгом, а в сентябре 1000 года погиб во время морского сражения у Свольдера. Битва у Свольдера (или Свольда) – морское сражение, произошедшее в сентябре 1000 года у Свольдера в проливе Эресунн (по другой версии – у острова Рюген) между войсками норвежского конунга Олава Трюггвасона и объединенной датско-шведской коалиции. Битва была результатом политики по крещению Норвегии Олавом и привела к разделению Норвегии и переходу ее на некоторое время под власть датского конунга Свена Вилобородого. В целом можно сказать, что к Свольдерскому сражению привели политические, религиозные и династические причины. В 971 году власть в Норвегии перешла к ярлу Хакону Сигурдссону, чей отец был убит конунгом Харальдом Эйриксоном. Для захвата власти Хакон заключил союз с конунгом Дании Харальдом Гормсоном Синезубым, чем формально признал верховную власть датского конунга над норвежским. И хоть правление ярла Хакона на деле было независимым и самостоятельным, датские конунги стали с тех пор также претендовать на норвежскую корону. Ярл Хакон был языческим правителем, конунг Харальд Синезубый требовал от него принять крещение, однако тот отказался. В «Саге об Олаве сыне Трюггви» Снорри Стурлусона рассказывается о походе «конунга Отты» (Оттона II) с отрядом из франков, фризов, саксов, вендов против Харальда и Хакона. Согласно тексту саги, Хакон соглашается, потерпев поражение, принять крещение, однако вскоре после ухода из Норвегии имперских войск он отказывается от веры. Политика ярла Хакона Могучего постепенно начинает вызывать недовольство населения. Ярл Хакон имел множество любовниц, причем некоторых из них он отбирал у представителей знати, проводил с ними несколько недель, а затем возвращал обратно, что настраивало знать против правителя. К тому же в Англии объявился законный наследник конунга Харальда Прекрасноволосого Олав Трюггвасон, который решает вернуть престол. Ему удается склонить на свою сторону большую часть населения Норвегии, результатом чего стал разразившийся в 995 году мятеж, в ходе которого Хакон был убит. Олав Трюггвасон был провозглашен конунгом Норвегии на всеобщем тинге в Нидаросе. Политика Олава была направлена на укрепление позиций христианства и дальнейшее объединение земель. Крещение проходило достаточно жестко. Оно сопровождалось сожжениями, убийствами, разрушениями языческих капищ. Часть фюльков (земель) удалось крестить более-менее мирно, в некоторых конунг Олав предлагал на выбор крещение или поединок с ним, однако так как Олав, согласно саге, считался самым могущественным воином, никто не решался выбрать второй вариант. Тем не менее такая политика имела много противников, главными из которых были ярлы Ладе (или Хладира) Эйрик и Свейн, сыновья ярла Хакона II Могучего. Они бежали ко двору датского конунга Свена Вилобородого, который оставался язычником и добился власти в результате борьбы со своим отцом, христианским конунгом Харальдом Синезубым. Свен Вилобородый обещал ярлам поддержку, а те, в свою очередь, признали его верховную власть. Также к этому союзу присоединился шведский конунг Олав Шётконунг. Разные источники по-разному трактуют события, непосредственно предшествовавшие битве. Основные источники – «Сага об Олаве сыне Трюггви» Снорри Стурлусона и «Сага об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда, а также Адам Бременский и «История Норвегии» – сообщают, что определенную роль в конфликте сыграли семейные отношения. Несколько лет назад Олав Трюггвасон добивался руки шведской королевы Сигрид Гордой, вдовы короля Эрика Победоносного, однако та отказалась принять христианскую веру. Разразилась ссора, в ходе которой Олав ударил Сигрид по лицу. Сигрид спокойно проговорила: «Это приведет тебя к смерти». Позже Сигрид стала женой датского конунга Свена Вилобородого, которого уговорила собрать войска против норвежского конунга Олава Трюггвасона, желая отомстить ему. В Норвегии Олав Трюггвасон вступил в брак с Тирой, дочерью конунга Харальда Синезубого, таким образом став «братом» датскому конунгу. Одд Снорсон утверждает, что Свен желал выдать сестру за короля Болеслава Польского, который обещал Тире солидное приданое. Однако Тира, затаив обиду на брата, стала женой норвежского конунга Олава Трюггвасона, который с большим флотом отправился в землю вендов (предположительно Польшу), чтобы забрать у Болеслава имущество Тиры. Вместе с норвежским конунгом Олавом Трюггвасоном на юг отправился ярл Сигвальд Струт-Харальдссон, вождь йомсвикингов, который до этого заключил с датским конунгом Свеном Вилобородым тайный союз против норвежского конунга. Именно Сигвальд убедил норвежского конунга Олава, что ему нечего бояться, что датский конунг не готовит нападения. Олав Трюггвасон поддался на уговоры и отправил в Норвегию большую часть своего флота, оставив при себе всего одиннадцать кораблей. Возвращаясь с флотом из Страны Вендов, норвежский конунг Олав Трюггвасон был атакован многократно превосходившим его датско-шведским флотом. Разные источники дают разные сведения о месте битвы и количестве кораблей у союзников. Также различна информация по поводу места и обстоятельств битвы. Адам Бременский сообщает, что битва произошла в проливе Эресунн. «История Норвегии» помещает сражение к берегам Зеландии, а монах Теодорикус пишет, что битва была «позади острова, называемого Свельдер, что лежит недалеко от Славии». Датские хроники предполагают, что битва произошла в северогерманской бухте Шлей. Современные историки разделились: одни считают, что битва произошла у острова Рюген, другие придерживаются оригинальной точки зрения (Эресунн). В большинстве источников датой битвы считается 9 сентября 1000 года. «Сага Одда» допускает датировку 10 или 11 сентября. Незначительные источники называют датой сражения сентябрь 999 года. Итак, 9 сентября 1000 года норвежский конунг Олав Трюггвасон начал движение со своими кораблями к Норвегии. Он спокойно проходил мимо датско-шведского флота, стоявшего у Свольдера, убежденный Сигвальдом ярлом в том, что противники не нападут. В это время Эйрик Хаконарсон, Олав Шётконунг и Свен Вилобородый, занявшие удобную позицию, обсуждали атаку. Сам норвежский конунг Олав Трюггвасон находился на корабле «Большой Змей», считающемся самым большим и легендарным, про который Эйрик ярл сказал: «Даже если бы у Олава конунга не было ни одного корабля, кроме этого, то Свейн конунг никогда бы не захватил его с одним датским войском». Датский и шведский правители, завидев большие корабли, стали принимать каждый из них за «Большого Змея», однако всякий раз Эйрик говорил, что они ошибаются. Многие воины стали обвинять Эйрика в медлительности и в том, что он не хочет мстить за своего отца. Наконец Эйрик решил начать битву. Норвежский конунг Олав Трюггвасон понял, что предстоит сражение. Его дружина просила Олава проследовать мимо и не вступать в бой с такой большой ратью, но конунг сказал: «Я никогда не бежал из битвы. Пусть бог распорядится моей жизнью, но я никогда не обращусь в бегство». Носы кораблей были связаны, и норвежцы с датчанами и шведами вступили в борьбу. Изначально успех сопутствовал именно норвежскому конунгу Олаву Трюггвасону. В Саге говорится, что его воины «очистили от людей» много кораблей датского конунга Свена и Олафа Шетконунга. Ситуация изменилась, когда в сражение вступили воины Эйрика Хаконарсона. На корме «Большого Змея» находился знатный королевский лучник, будущий известный политический деятель Эйнар по прозвищу «Брюхотряс». Снорри Стурлусон говорит, что он был «самый меткий стрелок в войске». Во время боя он пустил стрелу в ярла Эйрика, однако стрела попала в штурвал, глубоко вонзившись в дерево. Следующая стрела пролетела, едва не задев бедро и руку Эйрика. Тогда ярл приказал своему воину Финну (неизвестно, по имени или по происхождению) убить Эйнара «Брюхотряса». Эйнар, в свою очередь, также натянул тетиву, однако посланная Финном стрела попала в древко Эйнарова лука и разломила его пополам. Раздался страшный треск. Конунг Олав Трюггвасон спросил: «Что это лопнуло с таким треском?» Эйнар отвечает: «Лопнуло дело твое в Норвегии, конунг». – «Никогда не бывало такого громкого треска, – говорит конунг. – Возьми-ка мой лук и стреляй». И он бросил ему свой лук. Эйнар взял лук, натянул тетиву на острие стрелы и сказал: «Слаб, слишком слаб лук конунга». И он бросил лук, взял свой щит и свой меч и стал сражаться. Ситуация усложнялась. Ярл Эйрик поставил свой корабль вплотную к «Большому Змею», разгорелся рукопашный бой. К этому моменту все оставшиеся в живых воины норвежского конунга Олава Трюггвасона перебрались на один корабль – «Большой Змей». Самая ожесточенная битва шла на носу «Большого Змея». Эйрик несколько раз пытался прорваться сквозь воинов на корме, но всякий раз вынужден был отступать. Постепенно ряды конунгова войска редели, бойцов становилось все меньше и меньше, они отступали на корму, освобождая борта корабля, по которым на «Большого Змея» проникало все больше и больше воинов Эйрика. Однако норвежцы продолжали оказывать врагам упорное сопротивление. В конце концов на «Большом Змее» остались только Олав и его окольничий Кольбьерн, который был одет точь-в-точь как конунг. Тогда они прыгнули за борт. Однако Кольбьерн опустил щит, чтобы защититься от копий, поэтому в воде щит оказался под ним, и он не утонул. Кольбьерн был поднят людьми Эйрика, которые подумали, что это норвежский конунг Олав Трюггвасон. Увидев же, что это не конунг, ярл Эйрик подарил Кольбьерну жизнь. Сам норвежский конунг Олав Трюггвасон поднял щит над собой и, как сказано у Стурлусона, «потонул в пучине». Принято считать, что в битве при Свольдере норвежский конунг Олав Трюггвасон погиб. Впрочем, скальд Халльфред Трудный Скальд сложил такую вису:

Живого ли славлю Я вождя иль умер Сей потатчик крачки Пляски палиц аса? Разно бают вязы Сеч двояки речи. Твердо лишь, что в буре Стрел всесильный ранен.

Вероятно, легенда о том, что норвежский конунг Олав Трюггвасон выжил и на корабле вместе с Астрид (сестрой Гейры, своей первой жены) вернулся в страну Вендов, является частью мифологического сюжета «Спящий герой». Так как Олав считается одним из самых популярных персонажей норвежской истории, он по праву был приравнен к «спящим под горой» королю Артуру, Фридриху Барбароссе, Карлу Великому и другим. Последствия битвы при Свольдере были следующими: Норвегия была разделена между тремя правителями по их предварительному сговору. Процесс христианизации Скандинавии вновь был остановлен. К власти снова пришли ярлы, не принадлежащие к династии Скьельдунгов. Норвегия стала фактически частью Датской державы. Ситуация поменялась только через 15 лет, когда к власти в Норвегии пришел троюродный брат Олава Трюггвасона Олав Святой, завершивший процесс обращения людей в христианство и вновь объединивший страну. Свольдерская битва вошла в число самых известных битв эпохи викингов. Факт битвы засвидетельствовали многие летописцы, а писатели и поэты (например, Сигурд Брейдфорд и Йенс Кристиан Дьюрхуус в XIX веке) в своих произведениях нередко вдохновлялись этим сюжетом, основанным на «Саге об Олаве сыне Трюггви». Бьёрнстьерне Бьёрнсон, норвежский поэт, сочинил известную поэму «Олаф Трюггвасон», в которой описал смерть короля. Битве у Свольдере, в частности, посвящена часть стихотворного цикла Г.У. Лонгфелло «Сага о короле Олафе».

Но вернемся в Англию конца X века. С уходом из Англии Олава Трюггвасона набеги норвежцев прекращаются. А вот датские викинги, наоборот, с 997 года еще более усиливают свой натиск на английские земли. В 1000 году был перерыв, возможно, из-за того, что многие датские викинги отправились домой, чтобы принять участие в скандинавских междоусобицах. Но Хроника сообщает, что в этом году войско викингов находилось в Нормандии и что английский король Этельред сам подверг опустошительному разграблению северо-западную Англию и остров Мэн, возможно, чтобы разделаться с обитавшими там норманнскими поселенцами. Год спустя войско датских викингов снова появилось в Англии. Неспособность английского короля противостоять викингам привела к тому, что скандинавы значительно увеличивают сумму выкупных платежей, превратившихся фактически в постоянную дань– «данегельд» (датские деньги), которая к 1002 году взыскивалась в сумме 24 тысячи фунтов (более 9,8 тонны) серебра. И без того бедственное положение англосаксов усугублялось тем, что викинги неизменно встречали поддержку со стороны скандинавских поселенцев, число которых с каждым новым вторжением увеличивалось. В отчаянии от собственного бессилия король Этельред II Неразумный, который в 1002 году, дабы укрепить родственную связь с правителями Нормандии, женился на Эмме, сестре герцога Ричарда, решился на безрассудную акцию: последствия ее оказались фатальными и для него самого, и для государства. По тайному приказу короля Этельреда II Неразумного в субботу 13 ноября 1003 года началось всеобщее избиение находившихся в Англии скандинавов. Годами копившаяся ненависть к северным пришельцам выплеснулась наружу потоком бессмысленной жестокости.