12

В этой ситуации неопределенности внимание было приковано к лаборатории в Монреале, где Франшер Пепен и Бернар Пекле уже шесть дней изучали обломки «ДС-3-Д280» в поисках следов бомбы.

Франшер Пепен был химиком и уже многие годы занимался исследованием взрывов. К сентябрю 1949 г. химию использовали для расследования преступлений, связанных со взрывами, уже более полувека, хотя сама история этих преступлений гораздо старше. С появлением в Европе черного пороха около 1300 г. началась череда убийств с помощью взрывчатых веществ. Во времена Ренессанса коробочка с порохом стала опасным оружием. Подарок, украшенный драгоценными камнями и замаскированный под ювелирную шкатулку, приносил смерть открывавшим коробочку. При открывании возникала искра и приводила к взрыву пороха в шкатулке.

Шла ли речь о политических убийствах, актах личной мести, убийствах с целью обогащения – взрывчатка со дня ее появления стала орудием преступления. И каждое новое изобретение в области взрывчатых веществ вскоре попадало в руки убийц. Черный порох, пожалуй, в последний раз масштабно использовался как орудие убийства в 1875 г. 11 декабря в немецком Бремерхафене прогремел чудовищный взрыв. Взорвался груз коммерсанта Уильяма Кинга Томаса, когда его подвезли на телеге с лошадью для погрузки на пароход «Мозель». Телега внезапно вынужденно затормозила, груз взорвался, взрыв унес жизни более сотни пассажиров, собравшихся для посадки на корабль. В это время Томас находился на борту парохода. Впоследствии он покончил жизнь самоубийством, но сначала признался в своем ужасном замысле. Партия товара, в которой была спрятана бочка с порохом, предназначалась для перевозки на пароходе «Мозель» в Нью-Йорк. Часовой механизм взрывного устройства был настроен так, чтобы взрыв произошел в открытом океане, после того, как Томас сошел бы с корабля в Саутгемптоне. Он хотел взорвать и спалить судно, чтобы получить повышенную страховку. После того взрыва в Бремерхафене химики изобрели множество новых взрывчатых веществ. С 1799 г. известна гремучая ртуть, взрывающаяся при ударе, толчке или трении. С 1818 г. ее стали применять как воспламенитель в пистонах. Спустя 30 лет итальянцу Собреро из Турина удалось создать нитроглицерин – маслянистую жидкость без запаха, которая при малейшем сотрясении вызывала взрыв огромной силы. Если выразить взрывную силу в цифрах, то для черного пороха она составит 1350 единиц, а для нитроглицерина – 145 900.

Через несколько десятилетий шведскому инженеру Нобелю удалось превратить жидкий нитроглицерин, который из-за своей крайней чувствительности в жидком состоянии был почти неприменим, в транспортабельное взрывчатое вещество. Нобель смешал нитроглицерин с кизельгуром. В 1875 г. последовало изобретение динамитного желатина, мощнейшего бризантного взрывчатого вещества, плотного, пригодного для разрезания. Динамитный желатин, он же гремучий студень, получается при растворении в нитроглицерине (93 %) нитроцеллюлозы в виде пироксилина или коллоидинового хлопка (7 %). Так Нобель создал важное вспомогательное средство для горнорудной промышленности, но одновременно дал в руки преступникам новое оружие, которое в соединении с гремучей ртутью использовалось, начиная с покушения на императора Франции Наполеона III в 1858 г. и заканчивая убийством в Сараеве австрийского кронпринца Франца-Фердинанда и его жены. Пышный декор политических убийств скрывал тысячи других преступлений, совершенных при помощи динамита. Одновременно изобретали и новые взрывчатые вещества. С 1885 г. применялась пикриновая кислота, которую открыл за несколько десятилетий до того химик Хаусман. Она обладала колоссальной взрывной силой. Ее производные: мелинит, лиддит, шимоза – использовались в Первую мировую войну для наполнения гранат. К 1890 г. химик Хойсерман установил, что желтоватое кристаллическое вещество под названием тринитротолуол, которое создал его коллега Вильбранд в 1865 г., тоже обладает огромной взрывной силой. Тринитротолуол стали применять в гранатах и авиабомбах. В Германии его называли тринитротолуол, во Франции – толит, в США – ТНТ. Почти сразу же появилась нитроцеллюлоза, пироксилинон – белая масса безобидного вида, получаемая при нитровании целлюлозы. Из-за взрывной силы пироксилина в 79 975 единиц пришлось его смешивать со спиртом и эфиром, желатинировать и снижать взрывную силу, чтобы можно было использовать как бездымный порох в ружейных патронах. Несколько лет спустя, в 1916 г., швейцарский химик Штетбахер экспериментировал с кристаллическим порошком, похожим на сахар и полученным из формальдегида и уксусного альдегида. Вещество было названо нитропента (оно же тетранитрат пентаэритрита, тэн, пентрит, ниперит), его взрывная сила составила 193 000 единиц.

Многие из вышеназванных веществ имеют двойное применение. Нитропента и нитроглицерин использовались и как медикаменты против ангины и астмы. В 1920 г., сразу после Первой мировой войны, появился гексоген. Синтезировали его еще в 1899 г., но его взрывная сила была открыта только теперь. Гексоген тоже возник из вещества, известного в медицине с незапамятных времен как классическое средство против воспаления мочевых путей, – гексаметилентетрамина. Его взрывная сила составляет 195 000 единиц. Между двумя мировыми войнами он считался ультрасильным взрывчатым веществом. Вторая мировая война породила новые взрывчатые вещества и их комбинации (не говоря уже об атомной бомбе). Это были хлоратные взрывчатые вещества: от американского RDX, которое в соединении с тринитротолуолом дает увеличение взрывной силы на 50 %, до «пластиков» – нитропенты, гексогена или ТНТ, которые путем смешивания их с парафином или вазелином приобретали вид пластика.

С постоянным увеличением арсенала взрывчатых веществ вплоть до 1949 г. разросся и набор запальных средств. Классический запальный шнур, созданный англичанином Бикфордом в 1831 г. из джутового, покрытого смолой, превратился в нитропентовый и гексогеновый. Число разновидностей капсюлей-детонаторов (первый разработан Нобелем в 1867 г.) трудно подсчитать. Гремучую ртуть или азид свинца в медной или алюминиевой оболочке смешивали с собственно взрывчатыми веществами, и такие смеси детонировали от малейшего толчка, от повышения температуры, от электрической искры и приводили в действие механизм взрывчатки. В самих детонаторах существовали химические конструкции, в них механическим воздействием разрушалась стеклянная колба с серной кислотой. Серная кислота соединялась со смесью хлората калия и сахара и выбрасывала язык пламени, которое вызывало взрыв основного взрывчатого вещества. В электрических воспламенителях взрыв вызывала искра.

В 1949 г., если кто-нибудь намеревался совершить преступление посредством взрывчатки, возможностей было достаточно. Вторая мировая война многих научила обращаться со взрывчаткой. Иные наивно полагали, будто в преступном мире не производят высоковзрывчатые вещества. Тот, кому в послевоенные годы довелось изучать уголовные дела, будь то в Европе, Америке или Азии, сталкивался с многочисленными случаями, когда убийцы, взломщики, грабители, да и просто подростки-авантюристы сами производили взрывчатые вещества вроде гексогена или тринитротолуола. Для изготовления гексогена использовали концентрированную серную кислоту и уротропин, который одновременно употребляли в медицине для лечения почек и мочевыводящих путей. Сделать гексоген или ТНТ для преступника было легче, чем черный порох, поскольку было почти невозможно измельчить до нужной тонкой консистенции составные части черного пороха – селитру, серу и уголь.

В сентябре 1949 г. Франшер Пепен не особо надеялся на успех, когда приступал к разгадке тайны взрывчатого вещества из самолета. За 40 лет до этого реконструкцией взрывных устройств занимался все тот же Георг Попп. До него уголовная полиция полагалась, в буквальном смысле, на чутье своих сотрудников, когда имела дело со взрывчатыми веществами, использованными в преступных целях. Сотрудники полиции по запаху определяли порох или динамит либо обращались за помощью к пиротехнику или взрывнику.

С развитием науки о следах, однако, выяснилось, что это две разные вещи: умение обращаться со взрывчатыми веществами и умение определять по осколкам бомбы, какое взрывчатое вещество в ней было использовано. В 1907 и 1910 гг. Попп впервые исследовал взрывчатые вещества, и ему удалось выяснить, какое вещество было использовано в случае взрыва в здании полиции в Оффенбахе-на-Майне и в двух других случаях – при покушении на одного судью во Франкфурте-на-Майне и при попытке взорвать Ратушу во Фридберге. В Оффенбахе-на-Майне Попп обнаружил следы углекислого кальция, сульфата кальция и серного калия, а также запал с серной кислотой на оконных деревянных рамах. Кроме того, он нашел стеклянную муку, перемешанную с хлоркалием, и частицы железной газовой трубы. Преступник заполнил кусок газовой трубы хлорноватокислым калием в качестве взрывчатого вещества и впихнул в него стеклянную колбу с серной кислотой. Для зажигания бомбы он использовал черный порох и детонационный шнур. Взрыв разрушил стеклянную колбу, а соединение серной кислоты и хлорноватокислого калия вызвало основной взрыв.

Последователи Поппа продолжили начатую им работу, и в 1949 г. в некоторых полицейских криминалистических лабораториях работали химики – специалисты по взрывчатым веществам. Пепен также специализировался в данной области, а с 1946 г. к нему присоединился Бернар Пекле, ассистент из Монреальского университета, владеющий навыками спектрального анализа, важного в этом деле.