И с этими словами он, подпрыгивая от радости, присоединился к дочери и зятю, танцующим в центре гостиной. Его примеру вскоре последовали Хуман с Лизой и Кайвон с Деборой.

Дария смотрела, как танцует ее семья, как подскакивает высоко в воздух муж, как рассудительная Лиза (врач-педиатр) и мягкая, вдумчивая Дебора (дизайнер) вальсируют с ее сыновьями, которых она уберегла от отправки на иракский фронт. Она твердо решила, что Кайвон и Хуман не должны знать, что такое война, и сумела добиться своего. Да, свою главную задачу Дария выполнила, и выполнила успешно. Она не только спасла детей, но и нашла для них новый безопасный дом, и хотя ей и было ясно, что Америка никогда не станет домом для нее самой, Дария ни о чем не жалела. Напротив, сегодня, в этот счастливый и радостный день, она наконец-то сумела в полной мере оценить тот дар, который она преподнесла своим сыновьям и дочери.

– Мама, иди сюда! Потанцуй с нами! – крикнула ей Мина.

– Даруш, не отлынивай! Танцуй! – позвал своего брата Рамин.

Старший мистер Дашти немного помешкал, но в конце концов решился. Вместе со своей миниатюрной подругой он вышел в центр, и оба начали откалывать на редкость энергичное диско, а остальные гости засвистели и ритмично захлопали в ладоши.

Они уцелели, думала Дария. Их не убили бомбы, не арестовали Стражи революции, их дом не конфисковали, и все они были живы. То есть почти все…

Идя на кухню, чтобы достать из духовки пирог, она с особенной остротой ощущала отсутствие Меймени. Сегодня ее место было здесь, но оно осталось пустым. И все-таки радость перевешивала горечь потери, и за это Дария была бесконечно благодарна судьбе.

Кавита и Юн-ха помогли Дарии взгромоздить огромный пирог на тот самый стол, за которым они каждую субботу решали математические задачи. Мина и Рамин позировали с гостями, Кайвон снимал их своим новым фотоаппаратом. Именно тогда Дария сообразила, что забыла набор для разрезания пирога. Не успела она, однако, сделать и шага к кухонной двери, как оттуда появился Парвиз, который на ходу размахивал большой лопаткой из черного пластика.

– Эй, что ты делаешь! Это же ее свадебный пирог! – воскликнула Дария, но было поздно. Мина выхватила у отца лопатку и, громко смеясь, принялась делить пирог на большие неровные куски, которые тут же раздавала гостям. Рамин отломил от своей порции небольшой кусочек и осторожно положил в открытый рот Мины, а она, звонко смеясь и обсыпая крошками свое красивое платье, стала кормить его пирогом прямо с лопатки. Взаимное угощение сладостями было традицией, но Дария все равно поморщилась, а потом решила – пусть. Не станет она обращать внимание на несколько крошек. Жизнь – такая штука, которая далеко не всегда бывает такой, как хочется. По большей части она странна, непонятна, нелогична, полна неожиданностей и неизменно далека от идеала.

И это – истинное благословение небес.

Вечером, зайдя в кухню, Мина крепко обняла Дарию за шею.

– Ах, мама! – воскликнула она, пока Дария пыталась уложить на поднос пудинг с шафраном. – Спасибо тебе! Все было так вкусно! Особенно удался пирог!..

– Все-таки надо было резать его специальным ножом, – сказала Дария уже не в первый раз.

– А мне так захотелось! – сказала Мина. – Именно так!

Дария неожиданно покачнулась. За предсвадебную неделю она вымоталась до последней степени. Она натерла мозоли на пальцах, нарезая овощи, и недосыпала ночами, чтобы приготовить свадебный стол. Отставив в сторону поднос, она оперлась о кухонный стол.

– Знаешь что? – сказала Мина, убирая прядь волос со взмокшего лба Дарии. – Мне кажется, она здесь… Нет, я точно знаю – Меймени сегодня среди нас. – Ее глаза заблестели от слез. У Дарии в глазах тоже защипало, и она несколько раз моргнула. Ей не хотелось, чтобы Мина видела, что она плачет в такой день, и только тихонько вздохнула с облегчением, когда дочь прижала ее к себе и крепко обняла.

– Идем, мама. – Мина взяла мать за руку и потащила из кухни. – Хватит убиваться, лучше потанцуй со мной.

– Нет, Мина-джан, я не могу…

– Можешь! – твердо возразила Мина, и Дария покорно вышла в гостиную и встала напротив дочери среди других гостей. Она давно не танцевала и старалась повторять движения дочери, покачивая бедрами и энергично двигая согнутыми руками. В целом современные танцы не слишком отличались от того, что они танцевали тридцать лет назад. Дария даже вспомнила, как обучала трехлетнюю Мину похожим движениям, снова и снова проигрывая одну и ту же музыку и глядя, как та старательно повторяет каждый жест. И тогда на лице ее маленькой дочери сияла точно такая же улыбка, какую она видела перед собой сейчас, вся разница заключалась лишь в том, что теперь Мина была невестой.

Двадцать с лишним лет пролетели как одна минута, а она и не заметила!