Дария посмотрела на часы.
– Не понимаю, почему Парвиз опаздывает! – проговорила она, косясь на вход.
– Он будет играть на сетаре? – уточнила Юн-ха.
– На гитаре, – рассеянно ответила Дария.
Часом раньше они закончили свои «субботние математические посиделки», доели самосы и кимбап и отправились в кафе, где, если верить расписанию, должен был выступать Сэм. Парвиз тоже выразил желание приехать. Правда, поначалу он колебался, но потом сказал – ему не хочется проявить неуважение, тем более что Сэм хотел исполнить персидскую народную песню, которую разучил специально для них.
Когда Сэм вышел на небольшую эстраду в углу зала, Кавита негромко вскрикнула от восторга. На Сэме были джинсы и фланелевая рубаха в клеточку, и выглядел он очень по-ковбойски. Усевшись на табурет, он окинул взглядом публику, которая окружила эстраду со стаканами капучино-мокко-фраппе бланко в руках (Дарию удивили размеры их сосудов, которые больше походили на ведра, чем на стаканы). Заметив за столиком Дарию, Сэм чуть заметно ей кивнул, и она, смутившись, слегка наклонила голову, делая вид, будто наслаждается ароматом свежезаваренного чая. Где же Парвиз?!
Управляющий кафе представил Сэма, сказав, что он – самобытный талант и замечательный местный исполнитель, и назвал имена нескольких известных музыкантов, которые, по всей видимости, повлияли на него в юности. Затем управляющий напомнил всем, что Сэм дает частные уроки игры на гитаре, и сошел с эстрады.
Сэм взял инструмент. Он потрогал струны, слегка подкрутил колки, потом взял первый аккорд, и сердце Дарии затрепетало – она узнала вступление к той самой народной песне, которая ей так нравилась. Сэм посмотрел на свои порхающие по струнам пальцы, отчего волосы упали ему на лицо, но тут же поднял голову, улыбнулся и запел. Голос у него был низким, но мягким и приятным на слух, и слушатели невольно затихли. Дария прислушивалась к словам своего родного языка, которые, хотя и звучали с американским акцентом, текли медленно и плавно, как мед. Каждый раз, когда Сэм делал вдох, она невольно задерживала дыхание, но песня звучала дальше, его голос взмывал к потолку, и Дарие казалось – она больше не выдержит. Вокруг не осталось ничего – только музыка, только знакомая мелодия, которая уносила ее в прошлое, в далекую и счастливую молодость.
– Это прекрасно! – шепнула ей Юн-ха. – Он настоящий мастер!
– Я просто
Дария оглянулась по сторонам и увидела, что Сэм подарил ее любимую песню не только ей одной, но и всем, кто собрался сегодня в кафе. И она была бесконечно ему за это благодарна.
Почти на середине песни дверь отворилась, и в кафе вошел Парвиз. Он был в своем официальном костюме, и Дария подумала, что муж, наверное, приехал в кафе прямо из больницы. На пороге он ненадолго замешкался, потом отыскал Дарию взглядом и двинулся в ее сторону, а она подвинулась на скамье, давая ему место рядом с собой. Так, сидя бок о бок, они слушали голос Сэма, который наполнял кафе сладкой персидской мелодией. Кавита закрыла глаза и слегка покачивалась в такт музыке, а Юн-ха, напротив, не отрывала от Сэма взгляд.
Перед самым финалом Сэм посмотрел с эстрады прямо на Дарию и выдержал крошечную паузу. Когда он зашел на коду, его лицо сделалось абсолютно спокойным и безмятежным, как у человека, который окунулся в высшее блаженство и познал истину. Но вот и последний аккорд, от которого Дария всегда таяла – до того задушевным и трогательным он ей казался. И Сэм ее не разочаровал. Он взял нужную ноту с нежностью и любовью, и все слушатели затрепетали вместе с ним, не желая, чтобы стихла музыка и замолчал его голос.
Дария украдкой вытерла слезы и нащупала руку Парвиза. Много ли найдется мужей, которые восприняли бы подобную ситуацию так спокойно и с таким пониманием? Много ли найдется мужчин, которые, как Парвиз, спрятали бы подальше свою гордость и ревность и пришли в кафе, чтобы слушать песню, которую, как все прекрасно понимали, Сэм разучил и исполнил для нее? Дария чувствовала себя бесконечно благодарной и Кавите с Юн-ха, и другим людям, которые с таким восторгом слушали песню на чужом языке, и строгому порядку цифр, который помогал и будет помогать ей мириться с беспорядком в собственной жизни. Она была благодарна мужу, который тихонько отбивал ритм ногой, и Сэму, который не просто выучил персидскую народную балладу, но и исполнил ее, вложив в нее частичку своей души.
Песня отзвучала, и слушатели разразились громкими аплодисментами. Несколько человек даже подошли к эстраде, чтобы поздравить музыканта. Дария с Парвизом, Юн-ха и Кавита тоже направились туда.
– Отличная работа, мой дорогой молодой сэр! – сказал Парвиз и хлопнул Сэма по спине – пожалуй, чуть сильнее, чем следовало. Потом он отодвинулся в сторону и вытолкнул вперед Кавиту и Юн-ха. – Вы уже знакомы с этими очаровательными леди – любительницами математики?
– Это было просто блестяще, блестяще! – воскликнула Кавита, пожимая Сэму руку. – Других слов я и подобрать не могу. Великолепная музыка, великолепное исполнение!
– Да, все было очень красиво. – Юн-ха вежливо наклонила голову.
– Спасибо, Сэм, – тихо сказала Дария. Ей было немного грустно думать о том, что все кончилось и она должна уйти. Быть может, она больше никогда его не увидит. И в то же время она гордилась Сэмом, и это чувство перевешивало все остальное.
Сэм улыбнулся в ответ и в свою очередь поблагодарил слушателей, после чего его снова закрыла толпа восторженных завсегдатаев кафе.