Майко держал в руке мое пухлое досье. «
Он бросил на меня последний взгляд и отвернулся.
Фиона с грустью смотрела на меня, когда мы впервые встретились в моей комнате в Темплтон-хаусе. Я не тот ребенок, о котором она мечтала. Я другая.
Рэй смотрел на небо, и буквы «Х-О-Л-Л-И» разбегались в разные стороны, исчезая, как будто их никогда и не было.
Я пригнулась на ветру и расшнуровала кроссовки.
Майко, Грейс, Трим, Фиона, Рэй. Уходят, ушли, убрались из моей жизни. Только на этот раз я их покидала, а не они меня.
Солнце выглядывало из-за облака, и плясали волны.
«
Горло сжалось, и я как будто разучилась глотать.
«
Я разулась.
«
Я подошла к самому краю палубы. Корабль скользил по воде, оставляя за собой пенистый след, пузырящийся и игривый, который тянулся до самой Англии. В воде разливался свет.
Кричали, смеялись, тянули, тащили. Вспыхивали шахматные квадраты на танцполе. Тела извивались, переплетались и снова расходились. Чьи-то ладони пролетели мимо меня, как птица. Дорога входила и выходила из меня, как тяжелые цепи, которые снимали с меня, выпуская меня на свободу. Солас кричала во мне, громко и яростно
46. Воспарение Солас
Но перед самым прыжком случилось неожиданное. На меня обрушился шквал ветра, срывая с головы парик. Я пыталась поймать его, но он оказался слишком шустрым. Он скользнул за борт и танцевал в воздухе сам с собою, раскланиваясь и делая реверансы, и его локоны метались, как хвост воздушного змея. Он воспарил над морем, и пряди зажглись серебром, как огненное колесо фейерверка, словно невидимка, надевший его, крутился от радости. Потом он спикировал вниз и умчался от меня. Волосы – каштановые, живые – хлестали меня по лицу, и голос Фионы громко звучал в голове: «
Искусственная блондинка, вспыхнув в последний раз на солнце, погрузилась в сливочную пену и исчезла.
И я не поспешила следом за ней. Я остановилась у этой черты.
Как будто Фиона тронула меня за плечо. Она шла по бродвейскому рынку, звала меня, шла ко мне, а не уходила от меня. И покупатели оборачивались и тоже звали меня, а в гуще толпы стоял высоченный Майко и кричал громче всех: «