В затылке тупо саднило, голову разрывала тупая, всеобъемлющая и нескончаемая боль.

    - Что со мной? - произнёс Эриксон, и, как ни тихо он это сказал, голова тут же отозвалась новым взрывом боли.

    - Фру Винардсон, несите ключи от его квартиры, - это Бернике, откуда-то справа.

    - Да вы посмотрите у него в кармане, чем бегать зря, - Йохан.

    Проклятье! Вся банда в сборе. Куча свидетелей собрана для момента обнаружения трупа, не так ли, Скуле-Клоппеншульц? Сейчас они откроют дверь, внесут Эриксона в квартиру и в один голос начнут ахать и возмущаться вонью. А потом шустрый Йохан или пытливая маразматичка Бернике подойдёт к шкафу и откроет створки.

    Нет! Чёрта с два!

    - Я сам, - сказал он, открывая глаза.

    Он так и лежал на лестнице. Вокруг стояли Бернике, Йохан, Рё и Винардсон. Чуть дальше прижался к перилам старый Пратке и косил на Эриксона безумным взглядом.

    Инженер, кряхтя и постанывая от боли, сел на ступеньке.

    - Нет уж, давайте-ка мы донесём вас, - взялась распоряжаться мадам Бернике. - Магда, берите его под мышку, поднимайте. Йохан, не стой столбом, помоги фру Винардсон. Макс... впрочем, нет, иди к себе, Макс. Я кому сказала! Мадам Рё, помогайте...

    Бегемотиха могла бы легко поднять его и одна, как уже делала это в тот вечер, но прачка и Йохан засуетились рядом, подхватывая Эриксона под руку.

    - Оставьте! - выдавил он, почти перейдя на крик и невольно закрывая глаза от лопнушей в мозгу лампочки боли. - Не надо... я сам. Я должен идти... У меня урок.

    - Урок? - мадам Бернике положила подбородок на плечо, искоса глядя на него. - И вы пойдёте на него?

    - Да.

    - В таком виде? Мятый, небритый, в одной рубахе и... с этим ужасным запахом?

    Кажется, она была права. На улице его сразу схватят и отправят в сумасшедший дом.

    - Что со мной случилось? - спросил он, глядя на фру Винардсон. - Почему я лежал здесь? Я, вроде начал...

    - Мусор, - не дослушала Бегемотиха. - Макс выносил мусор и... вот, - она указала на банановую кожуру, валявшуюся ступенькой ниже.

    - Уберите её уже, Магда, - раздражённо произнесла мадам Бернике, - пока кто-нибудь ещё не сломал себе шею.

    Консьержка зло глянула на Пратке, подняла кожуру, сунула безумцу в карман.