— Па, я приеду, и расскажу все, обещаю, — успокаивает его Алоис, не желая портить канун праздника невеселой информацией. И чтобы как-то разбавить ситуацию, добавляет: — А насчет внуков… Я беременный, срок почти три месяца.

Судя по шуму, эмоциональный папа упускает телефон из рук. Но тут же подхватывает и начинается всплеск радости и крики, видимо, остальным, что Алоис носит под сердцем дитя. Пришлось рассказать ему, от кого. Начались возмущения, вроде «как же ты теперь один, ребеночка-то потянешь». Но чуткий слух папы уловил на фоне поддерживающий шепот Фредера и пришлось рассказать еще и про него. И только после новости, что сыночек живет с альфой, папа успокоился. Но потребовал прислать фото и подробную биографию. Алоис насмеялся так, что в подреберье заболело.

— Во-от, а ты боялся, — выдыхает Фред, как только телефонный разговор прекращается.

Фредера невозможно воспринимать серьезно в этом смешном «оленьем» свитере. Алоис открыл в себе пристрастие вязать по вечерам после работы. Точнее, он любил это дело в детстве, но после забросил. А теперь вспомнилось и пригодилось. Первым делом Алоис вывязал по схемам этот сложный свитер, в полоску, с соснами и оленями. Думал только, что Фред постыдится в подобном ходить. Однако, альфа и на работу его надевает, и вот, на праздник. Да еще с таким гордым видом при этом!

Алоису хочется хоть что-то сделать для него взамен, подарить радость, счастье.

Они украшают двухметровую искусственную ель, с ароматизатором хвои — кажется, будто настоящая. Котики то и дело укатывают шары, воруют, затягивая игрушки в спальню под кровать — их излюбленное место для игр. Приходится отбирать у котят елочные шарики, порядком погрызенные и поцарапанные. Но питомцы и тут нашли чем заняться: стаскивают украшения с нижних веток — и пулей под кровать! Смеху, да и только.

А когда Фред включает гирлянды — котики успокаиваются. Садятся оба на ковре перед блестящей разноцветным елкой и смотрят, наблюдают. Наверняка, придумывают, как бы взобраться повыше и урвать один из призывно блестящих шаров. Забавные донельзя. Как и Фредер — альфа тоже садится рядом с мелкими, как большой лохматый кот. Так и хочется погладить по отросшим и курчавым волосам — спутанным-спутанным. Или приобнять со спины за плечи.

Алоис отворачивается. Надо на кухню. Занять себя делом, чтобы отвлечься от дурных мыслей, диктуемых гормонами. Из-за беременности он стал особо чувствительным к ароматам альф. Он и сам пахнет теперь по-другому. Слаще.

Они живут под одной крышей около двух месяцев и Фредер — заметно — старается держать дистанцию. Алоиса до сих пор поражает, что Фред, который все время рядом и спит в соседней комнате — не соблазнился. Или да, но об этом лучше не думать. И не представлять тем более. Иначе приснится. У дурного тела свои законы, оно не в курсе, что Фредер не партнер и транслировать о нем сны «приятного» содержания — запрещено.

«Я совсем с ума схожу», — он заходит на кухню, заглянув в духовку, куда недавно поставил печься мясо.

Алоис где-то читал, что эта аномалия с запахом во время беременности — как защитный механизм. Аромат омеги смягчает агрессию, успокаивает альфу, потенциально сильного и потенциально опасного — и вместо ударить, тот желает приобнять, вдохнуть приятный запах.

И если бы проблема была только в его собственном аромате… так нет, Алоису самому хочется ласки определенного содержания. Он упрямо игнорирует желание тела. Эта тяга пройдет. Вот до шестого примерно месяца пробудет — а дальше на спад. Осталось потерпеть.

Он надеется после Нового года переехать в съемную квартиру. Денег подкопилось достаточно, договор с хозяином квартиры составлен, осталось перевезти туда вещи. Нечего притеснять Фреда — пусть создает свою семью. А то Алоису стало казаться, что тот считает семьей его. Не то, чтобы это не льстило, но… Фредеру нужен омега получше, желательно без ребенка в животе. Какой альфа в здравом уме захочет воспитывать чужой приплод? Да, Фред сострадательный, но не настолько же.

А если настолько, то…

Он вспоминает, что отношения с Яром тоже начинались хорошо — со страсти. Альфа казался надежным и трудолюбивым, красивым до мурашек. Алоис думал, что ему крупно повезло. На него, обычного омегу, обратил внимание такой красавчик, еще и перспективный. Однако, в итоге Яр оказался вовсе не «идеальным принцем». Кто знает, каким после пары лет совместной жизни окажется Фредер? Может, тоже бить будет. И у Фредера-то силенок побольше. А с ребенком тогда что?

Алоису кажется, что он больше не сможет довериться, как и отпустить себя. Того внутреннего себя, который верил до последнего в существование вечной любви. Его сердце отравлено предательством и несбывшимися надеждами. И похоже, это не вылечить.

Единственное, что заставляет отогнать тучные мысли подальше — ребенок. В последнее время Алоис все чаще думает о нем, представляет, каким он родится. Подбирает имена. Недавно выяснили пол: это будет бета. Сначала Алоис расстроился: надеялся, что альфа. А за каждого рожденного альфу правительство выплачивает пособие, и довольно большое. Этих денег хватило бы, чтобы обеспечить сына всем необходимым.

Но это бета, самый редкий пол из троих.

И после Фред пояснил, увидев, как Алоис расстроился: бетам живется лучше всех. Во-первых, им не приходится бороться с животными рефлексами. У них нет ни течек, ни гонов, бесплодны ведь. Беты — хороши в бизнесе, обычно они занимают правящие должности, как в парламенте, так и в лучших фирмах. Родиться бетой — считать, вытянуть золотой билет.

Осознав это, Алоис успокоился. А после возгордился: его сын будет жить по воле разума, а не гормонов. Не будет мучиться, выпивая горы таблеток, чтобы хоть как-то унять положенную природой тягу к размножению. Он сможет построить себе такую жизнь, какую захочет. И его никто не будет заставлять вступать в брак, обременять этими «ты должен найти альфу», «должен ему угождать во всем», «должен родить ребенка» и все то, чего наслушался Алоис.