— Откочевку начнем завтра. Главное сейчас — бдительность и осторожность. Двигаться и останавливаться нужно только группами. У кого есть ружья, приведите их в порядок. В любой момент мы должны быть готовы к нападению, — закончил свое сообщение заведующий формой.

К Караману обратился Суранши. Он был взволнован, голос его прерывался:

— Ага, я уже рассказал товарищам, что сегодня в местности Шыганак к моей отаре подъехали четыре всадника. За плечами винтовки. Стали спрашивать, кто я такой, какая тут расположена ферма. Я, по своей простоте, все им рассказал. Сейчас, конечно, каюсь. А потом, по обычаю, пригласил их в аул на чай. Один из них зло усмехнулся и сказал: «Если поедем в твой аул, зарежешь по барану на каждого. А сейчас мы в твой аул не поедем. Очень торопимся. Берем из твоей отары четырех баранов, считай, что ты нас угостил». Он только взмахнул рукой, и его люди тут же поймали самых лучших баранов, бросили их поперек седел и ускакали. А вожак на скаку обернулся и крикнул: «Не жалей баранов! Скоро они все будут нашими!» Я стою, руки-ноги онемели, язык будто прилип к гортани. И ничего, друзья, я не мог сделать… — голос Суранши дрожал.

— Успокойся, Суранши. Ты не виноват. Сейчас, видно, без серьезных столкновений не обойтись. Договоримся с соседними фермами держаться вместе: в одиночку нам с ними не справиться.

У Карамана не осталось сомнений, что те четверо — люди, о которых говорил председатель райисполкома.

Он предупредил все соседние фермы, договорился о сигналах тревоги и помощи. Вечером собрал своих чабанов и еще раз наказал им, как вести себя в случае нападения. Все разошлись по своим отарам. Семьи расположились внутри стад, детям строго-настрого приказали не вставать во весь рост, а вещи, чтобы обмануть нападающих, расположили как обычно, вокруг отары. Опутали лошадей, верблюдов положили и связали им ноги, чтобы в панике они не смогли разбежаться.

Наступила тревожная ночь. Никто не спал. Караман поднялся на холм, с которого была видна вся округа Тенгиза. Утихли сторожевые собаки. Свежий ветер гулял по степи, принося уставшим за день людям запахи цветов и трав. Прошел час, другой. Вдруг тишину нарушил лай собак. Все насторожились. Вдалеке послышался топот лошадей. Чабаны приготовили ружья, топоры, кетмени и палки. Караман невольно усмехнулся: дети постарше готовили к бою рогатки. Прошло еще немного времени, и группа всадников подскакала к аулу. Голос из темноты скомандовал:

— Быстро собрать вещи. Навьючить на верблюдов. Наденьте оголовья лошадям. Что-то никого не видно. Ержигит, быстрее! Потом найдем Карамана и Жарлыбая, они от нас не уйдут!

Бибигуль вздрогнула, когда услышала имя человека, поклявшегося отомстить за несостоявшуюся женитьбу. Она заметила, как Караман и Жарлыбай, стоявшие рядом, прижавшись плечом к плечу, переглянулись и приготовили ружья.

Бандиты спешились, бросились к вещам. Как только они приблизились, раздались выстрелы чабанов. Несколько бандитов были убиты сразу. Другие, ошеломленные такой встречей, в панике бросились к лошадям и ускакали в степь. Караман, Зауре, Жарлыбай, Бибигуль и Суранши поскакали за ними в погоню.

В это время подоспели джигиты с соседних ферм и быстро разоружили раненых, связали их.

Бибигуль и Суранши попались хорошие скакуны. Суранши почти догнал бандита, который отстал от других. Еще бы один рывок… Но преступник, обернувшись на скаку, выстрелил. Суранши, покачнувшись в седле, упал.

Бибигуль настигла бандита и метким выстрелом сразила его. Остальные скрылись из виду.

Караман приказал остановиться: можно было нарваться на засаду.

Чабаны подъехали к бандиту, выбитому из седла пулей Бибигуль. Это был Ержигит. Увидев своего злейшего врага Жарлыбая, а рядом с ним Бибигуль, он с ненавистью прохрипел:

— Жаль, что я не расправился с вами еще тогда… Жаль, что я сел не на своего коня. Вы бы не настигли меня. Но ничего, скоро вам придет конец, — глаза его остекленели.

Бибигуль и Жарлыбай переглянулись. Они поняли, что бы ожидало их, если бы Ермеков не предупредил все фермы о возможном нападении бандитов.

Караман, бесстрастно глядя на остывающее тело бандита, проговорил:

— Байский выкормыш нашел могилу там, где хотел опять быть хозяином. Найдут себе могилу и все его сообщники.

Светало. Чабаны подняли труп Ержигита, бросили в ров и засыпали землей.