И действительно что-то почувствовала! Ей словно поднесли среди испарений и жары этого темного места чашу с водой. Девушка видела, что спутник, увлекая ее вперед, так и держит язык высунутым. По мере того как они продвигались вперед, силы понемногу возвращались к ней, и в конце концов она отстранилась от Йонана и пошла самостоятельно.

Подземный ход был заполнен размеренным рокотом далеких барабанов и каким-то шипящим звуком, еще Келси слышала голоса, становившиеся то громче, то тише, и в конце концов сумела определить, что они доносятся справа. Корни-веревки продолжали преследовать их, и время от времени то один, то другой, то оба вместе пытались заново опутать бывших пленников. Но стоило Йонану показать им кванское железо на рукояти меча, и корни пятились.

Келси заметила, что каменистая дорога под их ногами идет вверх, и раз ей даже показалось, что она видит наверху тусклую полоску света. А потом все внезапно стихло. Барабаны и голоса умолкли, и даже шипение корней-веревок прекратилось. Девушка снова попробовала воздух языком.

Свежесть все еще присутствовала, но теперь Келси все сильнее ощущала привкус грязи, сырости и еще каких-то запахов, которые она не могла определить. Возможно, Йонан прав и где-то впереди отверстие, но путь к нему преграждает какая-то опасность.

Келси взяла камень в руку и приложила ко лбу. Она не знала, зачем это делает, – просто ей показалось, что так будет правильно.

Хотя взгляд ее был устремлен в темноту впереди, в сознании девушки возникла другая картина – множество сбившихся в кучу безобразных существ, которых она видела краем глаза за пылающими кольями их клетки. Трое, стоявшие впереди, стучали уродливыми кулаками по плоским инструментам наподобие барабанов, зажатых у них между коленями. А остальные, судя по распахнутым зубастым ртам, пели – нет, взывали! Но к кому или к чему? Осознание этого заставило Келси вздрогнуть, но она не стала отрывать камень ото лба.

Прямо перед ними возник красновато-желтый вихрь, порождение дымки, и сделался плотнее. Келси ожидала увидеть лицо или фигуру, но взгляду ее предстал лишь знак, образованный мешаниной точек и линий; узор этот потянулся снаружи к ее разуму, и был он куда опаснее, чем горящая клетка. Девушка выпустила камень – но прежде убедилась, что существо, сотворившее этот знак, тоже ощущает ее присутствие и что они пока отнюдь еще не вырвались из рук его слуг, фасов, а может, и других, более могущественных его помощников.

Йонан продолжал уверенно идти вперед. Келси видела, что он полностью сосредоточился на кванском железе, как будто оно могло, словно дозорный, вовремя предостеречь их. Сопоставим ли камень…

Камень вспыхнул, и жар этой вспышки заставил девушку выпустить его; самоцвет снова повис на цепочке. Но на этот раз никакие корни не выскользнули из темноты. Вместо этого Келси увидела, как свет камня отразился во множестве пар красных точек у самого пола. Что это, глаза?

– Расти. – Йонан нарушил молчание, которое повисло между ними.

Над полом текла целая река этих глаз, но она не ширилась и не пыталась поглотить их, как того опасалась Келси. Казалось, они с Йонаном внушали теперь опаску не только фасам, но и другим обитателям Тьмы. Однако, хотя расти и остановились, они столпились, перекрывая двум беглецам дорогу к возможному выходу во внешний мир. Келси для пробы выпустила цепочку камня во всю длину и увидела, что строй глаз дрогнул.

Рокот барабанов перекрыл пронзительный звук, напоминающий хихиканье. Поток расти расступился, давая дорогу какому-то существу крупнее фасов – выше, сильнее, и, как подсказало Келси вспыхнувшее в ней отвращение, гораздо злее.

Снова вспыхнул желтоватый свет. Прежде его источали колья, теперь же он исходил от жезла в руках нового участника событий. В этом свете девушка увидела существо ростом с Йонана; на нем не было ни доспехов, ни даже одежды, лишь косматая шерсть.

Существо это скорее гарцевало, чем шагало, – как будто плело заклинание при помощи какого-то неведомого ритуала. Кривые волосатые ноги заканчивались копытами, раздвоенными до середины длины, и оно пинало этими копытами расти; время от времени оно попадало в какого-нибудь зверька, и тот с верещанием отлетал и врезался в собратьев.

Неизвестный шел согнувшись, как будто массивные плечи не давали ему выпрямиться. Живот его непотребно выпирал. В целом это существо выглядело пугающе.

Но голова, венчающая согбенное тело с выпирающим животом, выглядела так поразительно, словно какое-то отвратительное заклинание сплавило воедино двух совершенно разных существ. Голова эта, пожалуй, не была ни мужской, ни женской, но отличалась необычайной красотой, безукоризненными чертами и спокойствием маски. И росла на ней не косматая шерсть, как на теле, а густые и длинные шелковистые волосы, отливавшие на свету ярко-красным.

Но самым странным из всего, обнаруженного Келси, было то, что существо шло с закрытыми глазами, но не на ощупь, как ходят слепые, а так, словно его тело двигалось в соответствии с определенным набором правил, которым не мешали опущенные веки.

Девушка почувствовала движение у себя за спиной. А потом Йонан встал лицом к лицу с существом, загородив Келси плечом, словно хотел отодвинуть ее подальше от опасности. Ее самоцвет снова вспыхнул, и Келси почувствовала, как он истощает ее собственные духовные ресурсы.

– А, тот, что был Толаром! Я смотрю, ты теперь чрезмерно осмелел. Или ты за годы изгнания позабыл про Вархум? – Губы идеальной формы вызывающе зашевелились; глаза под опущенными веками явно были обращены на спутника Келси.

– Толар мертв, и уже давно, – мрачно ответил Йонан. – Я – не помню.