– Ага, – буркнула правая, – Яга говорит, что ромашковый чай успокаивает.
Старушка энергично закивала, подтверждая, что не отказывается от своих слов.
– Эх, – радостно воскликнула правая голова, хитро косясь на Бабу Ягу, – хорошо-то как! Тишина…
Бабка скорчила злую гримасу и, скрутив пальцы, показала Горынычу узловатую, морщинистую дулю.
– Не серчай, шучу я, – извинилась правая голова.
– А дежавю тут притом, что оно было позже, – вернул Кащей разговор в прежнее русло. – Это ж не конец истории.
ТОГДА
В целом конструкция напоминала электрический стул. Надголовный купол, фиксаторы для рук и для ног. И от купола, и от фиксаторов к лабораторному столу вели тоненькие провода, каждый из которых был подсоединен к одному из лучей пятиконечной металлической звезды размером с царский рубль. Лучи звезды были исписаны вязью странных древних символов, а в центре лежала толстая цыганская игла.
Ветер за окном все усиливался, заставляя ворон, облюбовавших крышу замка, истошно кричать. Кащей-младший еще раз обошел конструкцию, на которой сидел брат, проверил контакты, сверился с расположением магнитов, заглядывая в толстую пожелтевшую от времени книгу и выглянул в окно. Гроза подошла вплотную к замку.
– Хоть ты и умнее меня всегда был, и поводов тебе не доверять у меня не имеется, а все равно страшновато.
– Ну, ты же видел расчеты, видел, как это у животных происходит. Переводы текстов я много раз проверял по разным словарям. Все сходится.
– Сходится, – согласился, скривив кислую мину, сидящий в кресле, – но все равно боязно.
За окнами стремительно темнело. Гроза набирала мощь, расшвыривая молнии в разные стороны и оглушая раскатами грома.
– Пора! – кивнул сам себе младший и присоединил кабель, ведущий с крыши, к креслу. – Надо бы пальчики скрестить. На удачу.
Старший запаниковал, начал дергать руками, пытаясь высвободиться, затем перевел взгляд на улыбающегося младшего брата.
– Ну тебя с такими шу…
И тут, обогнав гром на одну тысячную секунды, полыхнула молния. Сидящий в кресле старший брат задергался, пронзаемый стекающими по кабелю к креслу разрядами. Глаза его, словно пытаясь покинуть отведенное природой место, стали вылезать из орбит. Создавалось ощущение, будто кто-то изнутри черепа пытается выдавить их пальцами наружу. Перекрывая гром, Кащей-старший заорал, почти мгновенно перейдя на скрипучий визг, становившийся тем тише, чем сильнее по комнате распространялся запах озона.
Когда подопытный прекратил кричать, ливень за окном превратился в сплошную стену воды, скрывавшую все. Редкие волосы на голове сидящего в кресле брата стояли дыбом, вызывая стойкую ассоциацию с приготовившимся облететь одуванчиком. Младший подошел к креслу вплотную и поинтересовался:
– Ну, как ощущения?
– Ничего не поменялось, кажется, – поделился старший, разглядывая собственные руки, зафиксированные на подлокотниках.