— Может быть, обсудим план охоты? Еще не поздно, до рассвета успеем отдохнуть.

— Нельзя сейчас говорить об охоте на орлов, — вполголоса ответил навахо. — Недалеко их гнездо. Если они подслушают, нам не удастся к ним подобраться. Пусть мой брат отдыхает. Завтра нас ждет очень трудный день.

Получив такую отповедь, Томек влез в палатку. Нет, куда приятнее охотиться с африканскими неграми. Те могли всю ночь проболтать, хотя были суеверны не меньше индейцев. В унынии Томек лег на одеяло, но уснуть не получалось. Он стал думать, не лучше ли было поехать с боцманом и шерифом охотиться на ягуара. Но тут же вспомнил, по какой причине, собственно, выбрал охоту на орлов. Право носить пять орлиных перьев — ведь это же немалая честь. Даже Красный Орел пока что завладел всего тремя перьями. А еще Томека ждет торжественная церемония возложения головного убора с пятью орлиными перьями — отличия, ради которого любой индеец готов рисковать своей жизнью.

Настроение несколько улучшилось, и, все еще не переставая думать о предстоящей охоте на орлов, Томек крепко заснул.

Как только первые лучи солнца коснулись горных вершин, молодые охотники вскочили с постелей. Красный Орел то и дело вглядывался в безоблачное небо — не парит ли там царь птиц. Свертывание лагеря уже подходило к концу, как вдруг индеец замер, вскинув голову. Заинтересованный, Томек тоже посмотрел вверх.

На светлом фоне утреннего неба, в просвете между отвесными стенами каньона, ясно виднелись темные очертания.

С минуту Томек думал, что это ему привиделось. Вдруг мелькнула мысль, уж не братья ли Уилбур и Орвилл Райт, которые в 1903 году совершили в Северной Каролине первый полет на аэроплане с мотором, вылетели на новое испытание. Но тут на фоне неба показался силуэт медленно парящей птицы. Казалось, что широко раскинутые крылья совершенно неподвижны.

Иногда птицы повисали в воздухе, как будто высматривая в расщелинах добычу, и вновь взмывали, медленно и величественно.

— Орлы облетают участок своей охоты, — с почтением сказал индеец. — Каждое утро так делают. От их острого зрения ничто не скроется…

Настроение суеверного индейца передалось Томеку. Парящие в небе исполины и правда вызывали удивление и страх. Недаром многие властелины воинственных народов избрали орла для своего герба. Красота, сила, величавость этой птицы во время полета поражают воображение. Томек подумал о гербе его родной страны и тут же вспомнил, что белоголовый орлан находится и на гербе Соединенных Штатов Америки.

Зоркие птицы, видимо, заметили людей с лошадьми на небольшой поляне, потому что внезапно сложили крылья и камнем понеслись вниз. Сделав несколько кругов над поляной, медленно полетели к югу.

— Увидели нас, теперь будут настороже, — шепнул Красный Орел.

Томек уже забыл о недовольстве, вызванном молчаливостью индейца. Взглянув на него искрящимися глазами, белый юноша сказал:

— Орлы всего лишь жадные и хищные птицы. Они не знают человеческого языка и лишены сверхъестественной силы. Хотя они с успехом охотятся на птиц и даже на косуль и волков, на нашу стоянку напасть не посмеют. Орлы только в полете или сидя на скале выглядят красиво и величественно. А по земле ходят так неуклюже, что только смех один. Этого опасного кровожадного разбойника часто считают примером силы и благородства, а весьма полезных сипов и грифов презирают как воплощение отвратительной прожорливости. На самом же деле орел любит кровь, питается живой добычей, не брезгуя и падалью. Сипы не убивают, довольствуются только падалью и, стало быть, приносят человеку пользу. Ну да ладно, скажи теперь, как мы будем охотиться на орлов? Мне это начинает нравиться.

— Пусть мой брат не говорит так, — неохотно возразил навахо. — Орлы высмотрели нас, и кто знает, что из этого получится.

— Получится то, что я останусь без перьев, присвоенных мне советом старейшин твоего племени, — улыбнулся белый юноша. — Поверь, я чуть было не выстрелил по этим орлам из моего штуцера.

— Вы, белые, многого не понимаете, — задумчиво ответил индеец. — Так вот, относительно охоты… Лошадей мы оставим здесь, а в горы пойдем без них.

— А ты не боишься, что мы можем совсем их лишиться? — встревожился Томек.

— Стреноженные, лошади далеко не уйдут. Да здесь столько травы, что им не захочется отсюда уходить.

Наиболее характерный признак американских грифов (Sarcorham-phidae) — сквозные продолговатые ноздри; кроме того, они отличаются длинным, сильно согнутым на конце клювом, сильными ногами с толстой плюсной и голой головой. На голове и лбу часто бывают гребешки. (А. Брэм. Жизнь животных, т. 2.)