— Ах, вы не понимаете? Извольте… В деловых кругах Нью-Йорка неожиданно появляется некий Гуго Барнет, который также неожиданно становится компаньоном одного из крупнейших банкиров. Почему? Кроме того, он не обнаруживает никаких способностей к финансовой деятельности и никаких, подчеркиваю, никаких деловых качеств, Доказательством существования тайного сговора прежде всего является ваше ничтожество…

— Сударыня! — вскипел Бам: — Вы забываете, с кем вы говорите!

— С кем я говорю? О, такое не забывается! Я говорю с представителем грязного дна Нью-Йорка, с мошенником и вором!

Бам шагнул к ней.

— Стойте, Бам! Я понимаю: вы способны убить. Да вам не привыкать, не так ли? Ну-ну, не горячитесь… В данном случае мне все равно, кто вы такой. Я хочу договориться с вами.

— Со мной? Никогда…

— Да, с вами. И вы примете мои условия. Потому что они выгодны вам…

— Говорите, — сказал Бам.

— Я знаю, кто вы такой, — продолжала холодным тоном Мария. — Вследствие этого я передала моему адвокату в запечатанном конверте жалобу, которая разоблачает вас. Я хотела получить дополнительные сведения… Впрочем, того, что я знаю, вполне достаточно, чтоб мотивировать просьбу о разводе… Завтра в двенадцать часов дня этому адвокату приказано распечатать конверт. Если вы меня убьете, как ловко бы вы ни скрыли это преступление, — будьте уверены, что этой бумаги будет достаточно, чтобы полиция заинтересовалась моим исчезновением и вашей личностью. Как видите, нам лучше договориться на взаимовыгодных условиях…

— Продолжайте, — сказал Бам.

— Я сказала вам, что ненавижу одного человека, что хочу заставить его искупить все перенесенные мною пытки… что это цель жизни моей, моя единственная мечта, единственная надежда… Прошу вас: откройте мне тайну моего отца, и я не только не буду мешать вам, я стану вашей рабой, вашей собакой. Я хочу знать тайну этого человека не для того, чтобы опозорить его публично, а чтобы он испытал все то, чему он подвергал меня. Скажите мне, какое преступление он совершил? Только скажите — и в награду за это открытие я клянусь сохранить вам то богатство, за которое вы продали себя.

— А если я откажусь?

— Я опозорю вас, и кто знает, не пострадает ли и тот человек, когда раскроются ваши низости…

— Если вы разорите вашего отца, то разорите и себя.

— А что мне за дело до себя? Вы думаете, я боюсь нищеты? Нет, пусть я останусь без хлеба, без крова, в холоде, в голоде, лишь бы отомстить!.. Вы не знаете, сколько собралось во мне злобы, сколько я могу насчитать мук, пыток, перенесенных мной! Он убил мою мать! Если я горбата, то это потому, что однажды в припадке бешенства он выхватил меня из рук кормилицы и швырнул об пол! Ему я обязана моим физическим и нравственным уродством! Итак, выбирайте: или вы погибли оба, или вы предадите его… Теперь вы меня знаете… Отвечайте!

— Миссис Барнет, — сказал Бам, — будьте в этой комнате завтра в двенадцать часов. Пока ничего не предпринимайте. Заберите у адвоката это бессмысленное заявление и мы поговорим…

Ее глаза вспыхнули надеждой.

— Вы согласны?..

— Мы поговорим, — повторил Бам.

15