НЕНАВИСТЬ ГОРБУНЬИ

Что делал в это время Бам?

Вследствие отказа Лонгсворда ему поручено было организовать экспедицию во Франклин.

Трин и Моп были его надежными агентами.

Последние переговоры происходили в «Старом флаге» и длились так долго, что компаньоны разошлись чуть ли не с рассветом.

Бам снабдил своих помощников не только подробными инструкциями, но, главное — значительной суммой денег. Читатель уже знает, какое поручение было возложено на них: нужно было найти в притонах Нью-Йорка шайку человек в двенадцать, которые согласились бы выехать на восток. Но Трип и Моп не подозревали, что под видимым великодушием, с которым Бам принял их раскаяние, скрывались замыслы совсем иного характера. Отныне, считая их в принципе ненадежными, а после экспедиции и слишком много знающими, Бам принял решение ликвидировать их сразу же после выполнения ими намеченного плана.

Бам вышел наконец из «Старого флага» и поспешил в дом на улице Нассау, где ждала его та, которую он так легко выбрал себе в подруги жизни — дочь Арнольда Меси.

Лишь только он вошел в свой кабинет, как дверь из другой комнаты отворилась, и мисс Мария Меси, ныне миссис Барнет, возникла перед мужем.

Читатель не забыл, каким странным существом была эта женщина с чересчур высокими плечами, суровыми чертами лица и, вдобавок, сильно хромавшая. В эту минуту она была укутана в белый пеньюар, и в этом костюме, со своим страдальческим и худым лицом, блестящими глазами, опирающаяся на палку, она казалась привидением.

Бам, вымокший до нитки, покрытый грязью, ничем не напоминал изящного джентльмена, называвшего себя Гуго Барнетом. Эффи скорей узнала бы в нем того, кого она однажды ночью привела к умирающему отцу.

Увидя жену, он сделал нетерпеливое движение.

— Опять вы! — воскликнул он. — Что вам угодно и что означает ваш постоянный надзор?

Мария посмотрела ему в лицо и глаза ее блеснули гневом.

— Мне нужно переговорить с вами, — сказала она отрывисто, — но я подожду, пока вы снимете с себя доспехи ночного бродяги.

Бам невольно чувствовал какую-то робость перед этой женщиной, ум которой он уже оценил.

— Ну, хорошо, подождите. Я сейчас приду.

Он прошел в свою спальню, через несколько минут вышел оттуда и стал у камина. Высокая фигура его надменно возвышалась над тщедушным созданием, устремившим на него глаза, полные ненависти и презрения.

Мария злобно усмехнулась:

— О! Как я понимаю вас! — сказала она своим тонким, надтреснутым голосом. — Как бы вам хотелось растоптать меня…

Бам молча смотрел на нее.