Ари зыркнул на Сагу. Она зыркнула на него в ответ.

– Как-то нечестно, – сказала Малин. – Судя по виду Ари, для него это тоже наказание.

– Если он того пожелает, мы поработаем с Никласом. Может, найдем какой-то способ разорвать эту связь.

Малин, казалось, это успокоило. Я всматривался в Сагу, прищурив глаза. Как и у Астрид, у нее внутри таились страхи. Но сильнее всего она боялась Ари Сегундора. Почему?

Я про себя пометил и ее тоже. Я буду следить, пошлю за Ари теневых дозорных. Может, на меня теперь и смотрят как на короля, но я своих мишеней никогда не выпускаю из вида.

Наконец оставшись с ней наедине, я прижимал Малин к груди в нашей постели. Мы не планировали жить исключительно в Черном Дворце. Уже разрабатывались планы восстановления Фельстада.

Я хотел, чтобы это убежище оставалось открытым для Кривов, для Фалькинов. Стало своеобразным фортом или центром торговли. Мы могли бы часто туда приезжать, но оно стало бы тем местом, куда Никлас мог перевезти свои книги и товары. Оно могло бы стать местом, куда альверы и воры могли бы приходить без страха.

Хоб и Инге уже согласились стать лордом и леди торговли. Они будут жить в лесу, растить своих малышей и торговаться с купцами, как всегда и делали.

– Поверить не могу, что мы здесь, – прошептала Малин. Она рисовала маленькие кружочки на моей голой груди. – Кажется, будто я всегда об этом мечтала, но слишком боялась, чтобы мечтать по-настоящему.

Я обхватил ладонью ее лицо, притягивая ее губы поближе к своим:

– Мы можем мечтать о чем угодно, Малли. О добрых королях и магии богов.

Она улыбнулась:

– О местах, где нас никто не преследует и нам не страшно.

– Ты всегда была моей мечтой, Малин, – сказал я. – Ты всегда была моим светом во тьме. Теперь никто у нас этого не отнимет.

– До Иного мира и обратно, Кейз. – Она закрыла глаза. – Я буду любить тебя до Иного мира и обратно.

Я привлек ее губы к своим. Волна раскаленных эмоций накрыла меня, когда я прижался к ее телу. Никаких хитрых схем на горизонте. Ни взяток, ни трюков. От девочки на сеновале, укравшей мое мальчишечье сердце, до королевы, завладевшей моей душой.

Она была моей.

И всегда будет, а я уж определенно буду ее.