Осмысление кризиса идентичности русских евреев в Америке выявляет ряд парадоксов, которые сопутствуют этому кризису:
Кому лоялен вечный еврей?
И вот мы, наконец, дошли до главного вопроса, ответ на который дает ключ для понимания мотивации еврейского исхода как исторической концепции. «Тот, кто заслуживает моей лояльности – ее получает», – сказала американская писательница Джойс Мэйнард.
Это правда, что споры о лояльности евреев стране проживания всегда были основополагающими в их отношениях с коренными нациями, что часто использовалось как предлог для оправдания преследования. Александр Солженицын писал о «неполной» принадлежности евреев стране, в которой они жили. Все так логично и объяснимо – за вашу неполную принадлежность получите то, что заслужили, в виде нелюбви народных масс! Но есть некоторая натяжка с этой картиной «заслуженной» нелюбви. Почему вопрос о неполной принадлежности не ставился в России корейцам, или грекам, или другим народам, у которых где-то есть другое национальное государство? Почему только евреи? А принадлежали ли полностью этой стране евреи, погибшие за страну, которую защищали от фашизма? В СССР число евреев, погибших на фронтах Великой Отечественной Войны (не включая Холокост) составило 140 тысяч человек – 4,71 % от общего количества советских евреев в 1939 году, четвертое место после русских, украинцев и белорусов. Погибшие за Советский Союз евреи полностью принадлежат стране, за которую они погибли! Их Александр Исаевич в свой расчет не принял.
А как насчет живых евреев? Правда, на мой взгляд, заключается в том, что «чувство неполной принадлежности» все-таки было у многих советских евреев, и вызвано оно отрицательным к ним отношением со стороны власти и части коренного народа. А как бы вы хотели – их
Каждое правительство желает, чтобы граждане страны были ей лояльны. В начале двадцатого века текст американской Петиции о Натурализации демонстрировал чувствительность вопроса о лояльности при предоставлении гражданства. От каждого иммигранта требовалось «… отречься абсолютно и навсегда от всех обещаний и верности любому иностранному правителю, властителю, или верховной власти и, в частности, России или любому независимому государству, в границах которого в настоящее время я являюсь субъектом…» (в этом контексте упомянута Россия, так как текст клятвы имел упоминание о конкретной бывшей стране проживания иммигранта, в зависимости от того, откуда иммигрант прибыл. Другими словами, иммигрант должен был перестать быть лояльным бывшей стране и принести клятву верности новой стране. Сегодняшнее заявление на получение гражданства уже не содержит таких слов, как «отречься абсолютно и навсегда…», однако фундаментальный вопрос о сохранении лояльности одновременно двум странам остался.
Словарь Уэбстера определяет термин лояльность как верность правительству, власти или государству. Верность одной нации подразумевает ее отсутствие по отношению к другой. Еврейская лояльность всегда была разделена между верностью стране проживания и верностью еврейской общности, так же как и еврейская идентичность. Отклонения в ту или иную сторону, безусловно, имеются, подчас значительные, но в целом это отражает действительность.
Можно ли быть лояльным по отношению к двум или более странам? Здесь необходимо спокойно разобраться и отделить эмоции, которые неизменно сопутствуют этой теме, от юридических аспектов проблемы. Люди, натурализовавшиеся в других странах, испытывают разные чувства по отношению к новой стране и к той стране, где родились и жили ранее. Например, русский еврей может быть американским гражданином и любить одновременно Америку, Россию и Израиль или какую-то одну или две из них. Это по-человечески понятно: Америку он может любить как страну, давшую ему новые неограниченные возможности роста, Россию как родину, с которой связаны воспоминания детства, а Израиль – как историческую родину, как государство всех евреев. И это сугубо личное дело, какой стране человек лоялен, пока он не делает ничего против страны, где живет, против ее законов. Это однако не имеет отношения к критике правительства этой страны, что должно являться неотъемлемым правом гражданина. С моей точки зрения, состояние лояльности нарушается тогда, когда какое-то действие человека наносит вред государству. Дело офицера ВМФ США Джонатана Полларда, шпионившего в пользу Израиля и получившего пожизненное заключение (вышел на свободу после 30-летней отсидки) этому пример. Приговор, на мой взгляд, слишком суровый, однако такое может случиться, если нелояльность стране проживания (а шпионаж не может считаться лояльностью, даже если хорошо относишься к стране, секреты которой похищаешь) принимает такую крайнюю форму.
Сейчас представляется жестоким и бесчеловечным то, как Америка относилась к своим гражданам японского происхождения после нападения Японии на Перл-Харбор, а Советский Союз относился к этническим немцам (жившим в России еще со времени Екатерины II) после германского вторжения в 1941. Мир сейчас другой по сравнению с тем, каким он был 75 лет тому назад. Никто не может быть обвинен только потому, что он приехал из враждебной страны, если он сам не сделал ничего против страны, где живет. Это, однако, не значит, что государство не может регулировать въезд иммигрантов для обеспечения своей безопасности. Но если Америка выдала въездную визу, значит, она признает, что человек, получивший ее, проверен на предмет связей с террористическими или враждебными структурами. Другое дело, что проверить это весьма трудно.
Историческая справка 15. Положение евреев в России всегда зависело от того, насколько антиеврейски был настроен царь, местные начальство и народ. Русские императоры имели разную степень личного антисемитизма. Императрица Екатерина I в 1727 году и позднее ее (и Петра I) дочь Елизавета в 1742 издавали приказы об изгнании евреев из России, хотя они часто и не исполнялись. После присоединения польских земель тысячи польских евреев стали русскими евреями. Приказ Александра I от 1804 года устанавливал ограничения: евреи должны были регистрироваться, им запрещалось владеть винными магазинами, ресторанами и гостиницами. Дискриминация еще более усилилась при императоре Николае I, сыне Александра I. Правила, установленные его декретами (1828 и 1835 гг.), запрещали евреям изменять свои имена и жить вне черты оседлости.
В противоположность Николаю I, его сын Александр II относился к евреям лучше, хотя они по-прежнему оставались жить в маленьких городках черты оседлости, не имея равных прав с христианами. Небольшие послабления, предоставленные Александром II евреям, касались разрешения на получение нормального образования и некоторых привилегий ремесленникам. Но даже эти небольшие облегчения были приняты евреями с благодарностью. Во время визита Александра II в Вильно (Литва), они организовали пышный митинг, описанный А. Ковнером в его «Из записок еврея» в конце 1890-х. В непростое для России время перехода к капитализму, при Александре III, отношение к евреям со стороны российских властей стало много хуже, и погромы, которые начались в 1881 году, проходили, как правило, при попустительстве властей. Ухудшение положения евреев вызвало начало первой крупной волны еврейской эмиграции в Америку и Палестину, которая продолжалась и в течение царствования последнего русского императора Николая II, очень не любившего евреев.
Жестокие погромы на территории России, Украины и Молдавии продолжились и в начале двадцатого века, что увеличило эмиграцию евреев. В результате этого, еврейское население Соединенных Штатов в тот период росло с невероятной быстротой. Итоги американской переписи населения от 1910 года свидетельствовали, что из общего числа иммигрантов, для которых родным языком являлся идиш, выходцы из России составляли более 838 тыс., из Австрии – более 124,5 тыс., из Румынии – 41,3 тыс. и из Венгрии – 13,7 тысяч. Многие из них и их потомков принесли мировую славу Америке: Юл Бриннер, Леонард Бернстайн, Кирк Дуглас, Бенни Гудман и многие, многие другие.
Дальнейшее развитие событий в России показало, что большевистская революция 1917 года и последовавшая за ней Гражданская война принесли еще больше несчастий евреям: только на Украине в течение 1918–1920 годов было совершено тысяча двести погромов. Многие евреи приняли сторону большевиков как лучшую альтернативу погромам. Белые армии генералов Деникина, Врангеля, Колчака расправлялись с евреями за их поддержку большевиков, но иногда и в частях Красной Армии терроризировали евреев, хотя и не так систематично, как это делали белые. Украинская национальная армия под командованием атамана Петлюры безжалостно расправлялась с евреями: десятки тысяч были убиты, изнасилованы, искалечены. Общее количество убитых ими и погибших от ран и погромов евреев оценивается в сто пятьдесят тысяч.
С момента отмены черты оседлости после Февральской революции 1917 года евреи больше не были связаны ограничениями мест проживания и могли жить там, где хотели. В двадцатых годах сотни тысяч из них переехали из провинциальных местечек в крупные города, такие как Москва, Ленинград, Киев, Одесса и другие – в надежде на лучшую жизнь. После десятилетий унижения и погромов советские евреи получили равные права с другими гражданами. Еврейская молодежь пошла учиться в школы и университеты, и к концу двадцатых – началу тридцатых годов прошлого века большое число образованных евреев уже работали в промышленности и науке, занимая важные позиции в индустрии, научных лабораториях, политических и оборонных институтах. Так сформировался социальный класс советской интеллигенции, где евреи занимали непропорционально большое место по сравнению с представителями других национальностей. А. Солженицын, ссылаясь на Краткую Еврейскую Энциклопедию, отмечал, что в 1936 году среди студентов и аспирантов в советских вузах насчитывалось 13,6 % евреев при 1,8 % их численности от общего населения. Впервые в истории русские евреи пользовались равным с другими народами доступом к образованию, и они возместили этот доступ с лихвой, служа обществу в сферах экономики, науки, искусства, образования, здравоохранения, обороны, но также и в печально известном НКВД. Всегда и во всех странах евреи, как правило, отличались активностью и способностями, что и приводило многих из них на передовые позиции в разных сферах деятельности. Такой уж народ!
Отношение Сталина к евреям резко ухудшилось после Великой Отечественной Войны. В результате шумных антиеврейских кампаний «борьбы с космополитами» и «Дела врачей» они стали ощущать на себе подозрительность не только со стороны официоза, но и среди простого народа. Каково же должно было быть отчаяние оставшихся в живых евреев-фронтовиков, как мой отец и многие другие отцы, которые, защитив страну от фашизма, ощутили на себе неприязнь и репрессии этой же страны. Эти чувства еще нельзя было назвать нелояльностью; она пришла позже, вместе со скрытым антисемитизмом правительства семидесятых-восьмидесятых годов, пришедшим на смену кровавым расправам сороковых-пятидесятых годов, когда всепоглощающий страх за себя и своих близких руководил поступками всех, независимо от национальности. «Чувство неполной принадлежности» евреев стране, где живут, пришло уже не к тому, прошедшему войну и настрадавшемуся от репрессий и преследований поколению, а к их детям, которые, в отличие от первых, не прошли школу парализующего страха и не были готовы принимать государственный антисемитизм как нечто само собой разумеющееся.
Российская власть стала относиться к евреям существенно лучше после распада Союза. Было, однако, поздно: более 75 % их числа уже осваивали новые страны далеко от России. Оставшиеся же более в правах не ущемлялись. Есть такое чувство (был бы разочарован, если б ошибся) что в России сожалеют, что так много способных и приличных людей из числа евреев покинули ее. Впрочем, не сомневаюсь также, что есть и те, кто изгнал бы и оставшихся евреев.