Танцы на льду — сравнительно молодой вид олимпийской программы, и если мы вернёмся в историю правил, то увидим, как много было запрещено и ограничено в использовании при создании программ. Помню, как ребята готовы были к сложнейшим элементам в поддержках — стоп! Нельзя. Прекрасная музыка, живём с ней, блаженствуем при её оригинальном исполнении — стоп! Нельзя. Сегодня многое разрешено в рамках правил. Оценочная стоимость элементов открыла простор для совершенства, а стало быть, и для роста мастерства, дающего гарантию танцам находиться на олимпийском льду.
Лет 25 назад на пресс-конференции, сразу после награждения победителей престижного турнира, одна моя коллега рассказывала журналистам, как несправедливо поступили судьи. Её пара оказалась на втором месте, уступив первенство моему дуэту: «Считаю, что публику не обманешь, смотрите: вот два вёдра с цветами у моих, а у них лишь одно». Такой «аргумент» можно принять лишь с улыбкой.
Объективное судейство служит прогрессу, вдохновляет спортсменов и тренеров на поиск новых путей. Отбрасывает всё, что может тормозить любую инициативу, движение вперёд. Правила в танцах, как и в других дисциплинах фигурного катания, будут меняться и дальше. Совершенству, как говорится, нет предела.
И всё-таки главное в моей жизни, в моей судьбе тренера, конечно же, семья: мои ушедшие родители, муж, сын Кирилл и внук Саша. Без моих верных и любимых людей я бы не смогла побеждать, проигрывать, уезжать, работать без выходных, а могла просто сломаться.
В любом деле обязательно должна быть преданность, огромная любовь к профессии. Какие бы интриги ни плелись вокруг тебя и какие бы камни ни летели в твою сторону, ты всё равно бежишь на каток, веришь в своих учеников и обо всём забываешь. Уходя с головой в любимую работу, обретаешь вдохновение, которое так необходимо в творчестве. Без этого ничего не получится. Лёгких периодов в работе тренера не бывает. Если ты ещё не столь известен — а им можно стать, лишь добившись результата, — ты мечтаешь, изучаешь, пробуешь, ошибаешься, но всё-таки находишь свой путь. Когда ты уже опытен и успешен, ты всё равно продолжаешь изучать, анализировать. Быть может, и не так резко загоняешь себя в угол, потому что с опытом понимаешь, как найти выход из любой ситуации.
Стержень, на котором держится вера в учеников, — характер тренера. Интуиция, о которой я вскользь говорила, безусловно важна и дополняет талант трудиться. Венчает этот список стремление быть со своими учениками только первой. Твёрдость характера, упорство — это само собой разумеется. А ещё талант, он разный: уметь учиться всегда и везде. Искать и осваивать новое. Быть первопроходцем. Быть твёрдой, но не терять душевных качеств. Уметь отстаивать свои убеждения, которые так необходимы в достижении цели.
Бескомпромиссность, по большому счёту, всегда нужна тренеру. Если вы соглашатель или слишком гибкий, если вы можете идти на сговор со скверной несправедливостью, быть нетребовательным, прежде всего к себе, наверное, ничего не получится.
Так сложилось, что я подолгу работала со своими воспитанниками. Будучи строгим тренером, всегда была для них верным товарищем, но старалась не заменять им мам. Это помогало мне правильно оценивать обстановку, анализировать разные ситуации. В длительной совместной работе редко обходится как без слёз счастья, так и без слёз печали.
Уверена, тренеру надо быть разным: справедливым, серьёзным и весёлым, заботливым и требовательным.
Глава 6. Канадский марафон
Пожалуй, Ше-Линн Бурн и Виктор Краатц в те годы были самые популярные, наравне с хоккеистами, спортсмены Канады. С их именами связан многолетний период моей работы с фигуристами, тренерами, судьями и федерацией этой страны.
Так вот, весной 1995 года в английский Бирмингем на чемпионат мира я прилетела с несколькими перспективными парами, но впервые без Усовой и Жулина. В гостинице, зайдя в лифт, неожиданно столкнулась с Мариной Климовой и Сергеем Пономаренко. Молча кивнув, как только открылась дверь, они с очень важным видом проследовали впереди меня… Через несколько минут на тренировочном катке мне было понятно их появление. Оказывается, мои ученики впервые выступали здесь в роли тренеров, при этом сразу известных в нашем мире танцоров Бурн и Краатца. Они расположились у бортика катка рядом с многолетним наставником канадцев — хореографом Уши Кеслер. Марина и Сергей что-то говорили ребятам, и те, внимательно выслушав, продолжали выполнять фрагменты произвольной программы. У меня была своя работа, и дальнейшие события протекали в привычном режиме чемпионата, когда всё внимание сконцентрировано на своих учениках.
На заключительном банкете Уши Кеслер, хотя Ше-Линн с Виктором и не дотянули до медалей, пребывала в радостном настроении — её ученик канадец Элвис Стойко во второй раз стал чемпионом мира. В какой-то момент веселья Уши попросила меня на пару слов: «Твои ученики Марина и Серёжа, конечно, помогли здесь, но нам нужен опытный тренер. Возьмёшь их к себе на лёд?»
Для меня это предложение было неожиданным. Решила попробовать и пригласила Уши с ребятами для знакомства на пару недель в олимпийский Лейк-Плэсид. «Знакомство» продлилось шесть лет…
Канадцы оказались трудолюбивыми и дисциплинированными спортсменами. Мне нравился их энтузиазм и желание учиться.
Единственное условие, которое они мне поставили, — это никаких ассистентов на льду, работа только со мной. Мы начали буквально с азов прорабатывать технику «обязаловки». Напомню: в то время у танцоров в сезоне было четыре обязательных танца, но выбирали на каждый турнир для проката по два. Грациозная и легко скользящая Ше-Линн и физически очень сильный, но не слишком «танцевальный» Виктор трудились над каждым шагом в поте лица. Мы это не обсуждали, но в разговорах присутствовала тема будущего чемпионата мира в канадском Эдмонтоне. Ох, как хотела федерация через восемь лет вновь получить медаль в танцах, тем более в родных стенах!
Интерес к состязаниям был огромный. Канадские болельщики каждый день, утром и вечером, заполняли полностью многотысячные трибуны дворца спорта.
В Эдмонтоне Ше-Линн и Виктор уже на тренировках перед судьями показали своё возросшее мастерство. Оставалось только чисто прокатать «обязаловку» и захватить стартовую позицию в борьбе за медали. Вселял уверенность и итог национального чемпионата, где ребята выступили на отлично. Теперь всё зависело от их умения соревноваться. Произвольный танец — последний шаг на пьедестал. К концу проката я плохо слышала музыку — такой шум, визг и топот ликования заполнил ледовую арену. А когда на табло появились оценки, мне показалось, что свод навис у меня прямо над головой, такое неистовство творилось на трибунах.
После награждения у ребят на груди красовались бронзовые медали. Первое и второе место по праву досталось российским дуэтам Грищук-Платов и Крылова-Овсянников. Интересно, что в нашем споре с французскими танцорами Мариной Анисиной и Гвендалем Пейзера российский судья Алла Шеховцова свой голос отдала нам. Для меня это не было удивительным, в следующем сезоне российские танцоры получали определённую «прослойку» от европейских конкурентов. Так оно и произошло на следующий год в Лозанне на чемпионате мира, где картина повторилась: два российских дуэта Грищук-Платов, Крылова-Овсянников и Бурн-Краатц стояли на пьедестале. Правда, ребят стали бояться как сильных конкурентов, способных на большее, тем более до чемпионата мира, в финале Гран-при, Ше-Линн и Виктор в отсутствие Грищук-Платова сумели победить, оставив позади Крылову с Овсянниковым и Анисину с Пейзера.
В олимпийский сезон мы вступили с желанием побеждать и из Нагано вернуться с медалью. Подготовка началась весьма плодотворно. На Олимпиаде надо было исполнить два обязательных танца, и, о чудо, ИСУ выбрало мой «Золотой вальс». Я была уверена, что Ше-Линн и Виктор смогут прокатать вальс лучше всех, так досконально мы разбирали танец на тренировках, так чётко они вальсировали, сохраняя чистоту шагов и плотность позиций. Для произвольного танца мы выбрали ирландскую музыку «Риверданс», на тот момент крайне популярную в мире. Ребята консультировались у лучших мастеров ансамбля «Риверданс» и на последний этап подготовки пригласили ведущую исполнительницу из ансамбля в Лейк-Плэсид, посмотреть и оценить, что же нам в конце концов удалось воплотить на льду.