Рамзес! Он направлялся к ней. На ходу он прижал палец к губам, призывая ее не шуметь, а второй рукой вытаскивал кинжал из висевших у него на поясе ножен. Кинжал? Как совместить эти два противоречивых жеста? Один – чтобы успокоить ее, а второй – чтобы нанести удар?
Да как он смеет!
Протянув руку, она схватилась за угол массивного шкафа, на полках которого стояли всевозможные вазы. И когда Рамзес был уже совсем рядом, она обрушила это сооружение на него. Он оказался на полу среди осколков фарфора и стекла, придавленный к паркету полками тяжелого шкафа.
37
Ошеломленному Рамзесу пришлось руками очищать лицо от осколков стекла и фарфора. Конечно, царапина через весь глаз заживет очень быстро, но даже скоротечная незрячесть во время их внезапного нападения могла иметь серьезные последствия.
Он был уверен, что потерял ее. Сбросив с себя массивную мебель, Рамзес поднялся на ноги. В нескольких шагах от него стояла Клеопатра и рассматривала что-то в своей руке.
Это было его кольцо. Бронзовое кольцо, которое Бектатен дала ему для выполнения этой миссии, то самое, с крошечной полостью под камнем, заполненной порошком из удушающей лилии. Оно слетело с его пальца во время падения, и теперь она держала его в своих руках.
Они совершили непоправимую ужасную стратегическую ошибку! Их наиболее безвредный яд, сильное успокоительное, был нанесен на самое грозное оружие, на их кинжалы, тогда как яд смертельный содержался в предметах, наименее бросающихся в глаза, в их кольцах, которые не подходили им по размеру, будучи или слишком большими, или слишком маленькими. Чтобы ввести врага в заблуждение и убить его, это был превосходный замысел. Но из-за вмешательства Клеопатры такой план он уже никуда не годился.
Клеопатра пристально разглядывала старинное кольцо, словно это был только что сорванный ею цветок. Обратив внимание на резьбу под камнем, она догадалась, что там что-то скрывается. Она открутила красный рубин, под которым оказался бронзовый шип. Быстро взглянув на Рамзеса и заметив в его глазах страх, она сняла оправу, на которой крепился шип, и открыла углубление с желтым порошком.
– Нет! – прокричал он. – Даже не думай! Ты не должна!
– Так вот он какой, этот яд, – сверкнув глазами, прошептала Клеопатра. – Яд царицы.
– Я не собирался использовать его против тебя, я хотел усмирить тебя успокоительным средством на лезвии своего кинжала. Оно не убивает и не причинило бы тебе никакого вреда, Клеопатра. Ты должна мне поверить!
– Так вы хотели оставить меня в живых? – Казалось, такая возможность очень удивила и даже озадачила ее.
– Да. Прошу тебя, опусти кольцо.
– Не трогай яд, ты хотел сказать. Яд, который ты получил от настоящей царицы. В отличие от меня, тени бывшей царицы, которую ты своей рукой воскресил из мертвых.
– Мы обязательно выясним, кто ты и что ты. Выясним все вместе.
– Брось, сейчас ты просто стараешься успокоить меня. Интересно, успокоишься ли ты, узнав, что лично я ничуть не хотела увидеть тебя снова? И что через моря я плыла вовсе не из любви к тебе?
– Ты ищешь эликсир. Потому что считаешь, что он может придать тебе силы, чтобы разрушить вашу связь с Сибил Паркер.
– Сибил Паркер, – прошептала Клеопатра, и губы ее задрожали, а в глазах блеснули слезы. – Сибил Паркер, носительница моей истинной души.
– Я слышал такое объяснение, но это все только догадки. И ты не должна относиться к этому как к бесспорному факту.